Nomen Sanguinis. Имя крови - Олеся Константиновна Проглядова Страница 9

чтобы успокоить, я это помню сам. Подумай, зачем Гвинну было так сложно избавляться от Эгиля? Эгиль был его другом много столетий и сам бы пошел на смерть ради Гвинна, попроси тот прикрыть его, пока вы бы ехали к нам. Гвинн хотел спасти обоих, надеялся, что сможет отвлечь эрла, а вы проберетесь в Легион. Знаешь, в чем Гвинн был неправ? Он должен был сразу привезти тебя к нам, а еще лучше убить, не создавая лишних хлопот никому. Никто никого не предавал. Гвинн подставился под удар, когда понял, что вы в ловушке. Он сдерживал карателей, пока мог, а потом позволил схватить себя, надеясь, что вы проскочите. В том, что вы не успели, была вина Эгиля, и это тоже то, что Гвинн не хотел говорить тебе, зная, как ты привязана к своему праотцу. Уверен, что Эгиль лучше бы умер еще раз, чем стал причиной твоего несчастья и несчастья Гвинна, но он был неаккуратен и, сделав звонок, в бешеной гонке забыл уничтожить сим-карту. А мы не успели перехватить вас, узнав, что вас уже отследили. А еще я помню мой разговор с Гвинном после того, как мы вытащили его из тюрьмы. Он боялся, что тебя разрушит то, что сделала Эн. Он был прав? – Начо повысил голос. Алии внезапно стало душно. Она дернулась, и наручники в тишине громыхнули по железному столу. – О да! Прав, потому что ты чуть не сошла с ума, осознав содеянное. И я, кстати, цента не поставлю на то, что ты в себе сейчас! Гвинн тщетно пытался примирить тебя с самой собой. Знаешь, я никогда не думал, что Гвинн способен на жертвенность такого порядка – отвратить от себя самое близкое ему существо. Он превратил твою боль в гнев и обрушил его на себя. Он предложил себя в качестве виновного, чтобы твой мозг смог выстроить защитные барьеры. И ты уцепилась за этот шанс!

– Почему я должна тебе верить? Это тоже лишь слова, и не факт, что не внушенные им!

– Не верь, если тебе так проще.

Алии хотелось кричать, протестовать…

– Если бы меня инициировал Эгиль, ничего бы не случилось! – прохрипела она наконец, цепляясь за соломинку. – Если бы Гвинн не манипулировал Деотерией, если бы не инициировал ее!

– Если бы нашел твою прабабку! Если бы он убил тебя! Если бы, если бы, если бы… Если бы у нас всех был шанс исправить прошлое!

Она ничего не ответила, и Начо молча вышел.

Алия осталась одна. У нее тряслись руки. «Он просто выгораживает своего друга! – снова и снова повторяла она себе, уже понимая, что Начо прав. – Признайся. Разве Годвин упустил бы шанс сказать, что Гвинн предал меня? Еще в начале всех опытов. Чтобы быстрее сломить меня. Но он говорил о чем угодно, и никогда – об этом. Даже ему в голову не пришло такое… А если Гвинн и эрл заодно? – Алия свирепо расхохоталась. – Может быть, я действительно схожу с ума? Меня нужно было убить, и я ведь себя убила бы! Кто я сейчас, что во мне?» – Алия подняла голову на шорох у двери. Там застыл Маркус, словно в страхе перед ней…

– Я не укушу, обещаю. – Шутка не удалась, Алия и сама это понимала. Маркус дернулся, но остался стоять на месте. Его глаза покраснели, руки дрожали. – Что с ним? Вряд ли умер, я бы знала…

– В «аквариуме».

– Но у тебя красные глаза. Ему хуже?

– Это не из-за Гвинна, из-за тебя, Алия. – Маркус решился и подошел ближе. – Мне страшно за тебя, я боюсь той, кем ты становишься. Ты жестока!

– Да что ты? – Алия усмехнулась. – Неужто ты забыл об Эн? Монстре, выведенном в лабораториях эрла!

– Нет! – запальчиво выкрикнул Маркус. – Это ты забыла! Она… совершала чудовищные поступки, но причина была в том, что сделали с ней… – Маркус запнулся. – С тобой. Да. С тобой. Эн не осознавала границы и все-таки, рискуя жизнью, стремилась спасти тех, кто был рядом с ней, кто был ей по-своему дорог, а ты… Ты же осознаешь! И именно ты напала на своих! И не потому, что они пытались убить тебя, а потому, что просто можешь! Если внутри тебя до сих пор есть Эн – прислушайся к ней, потому что пока тут монстр именно ты, Алия, а не она. Она искупала свои ошибки, а ты уничтожаешь то, что она исправила!

Маркус резко развернулся и вышел. Алия рванула наручники, открыла рот в безмолвном крике и снова рванула, и еще раз, чувствуя, как острые края сдирают кожу и ультрафиолетом жгут открытые раны. Боль заглушила остальные чувства, боль не давала думать, боль создавала иллюзию контроля. Рывок, вдох, выдох, рывок. Она упала на руки лицом – для камер так, словно у нее не было сил. Наконец пошевелилась, лежа на столе, повернула голову и подлезла носом под воротник рубашки. Осторожно зацепила зубами бретельку лифчика. Снова замерла в неловкой позе, несколько раз вздохнула, тяжело, горько – опять для камер, одновременно зубами доставая вшитую в ткань иглу. На некоторое время успокоилась и снова положила голову на руку, незаметно выплевывая иглу на стол. На то, чтобы освободиться, ушло немного времени, но она посидела еще несколько минут, не вынимая рук из уже расстегнутых наручников.

Алия бывала на этой перевалочной базе. Допросная и комната наблюдения были самыми отдаленными. К ним вел длинный коридор буквой «П». Выход, который располагался на другой стороне, охранялся, как и выезд. Сторожит ли кто-то за дверью? Наверняка. Она постучала по столу, закричала. В комнату вошел Том.

– Что тебе?

Алия рывком освободила руки и отключила Тома одним ударом. Подтянула его к столу, защелкнула на нем наручники и, оторвав кусок от его рукава, засунула ему в рот кляп. Пистолет Тома в правую руку, вдох-выдох, пора. Охранник на выходе из пункта наблюдения упал, даже не поняв, что кто-то подошел сзади.

Коридор был пуст.

Алия искала нужную ей комнату и вдруг увидела стоящий в глубине одного из помещений «аквариум». Она задержалась на несколько секунд и решилась. Навстречу ей развернулся Стефан и, выразительно посмотрев на пистолет в руке Алии, поднял руки. Она прикрыла дверь.

– Надень на себя наручники, Стефан. И лучше не поднимай тревогу.

– Том? – спросил он, доставая из заднего кармана наручники и защелкивая их.

– Все живы: и он, и охранник. Кстати, взыскание ему влепить за безнадежность в работе не помешает.

– Только не причиняй Гвинну… – Алия, не дослушав, лейкопластырем заклеила рот Стефану, осмотрелась.