Зверь 5 - Алексей Владимирович Калинин Страница 8

— Заинтриговала. Что у вас случилось? — ухватил я крепче телефон, окончательно стряхивая остатки сна.

Марина и Чопля подтянулись ближе, навострив уши. Они заметили перемену в моём лице. Насторожились.

— У нас тут такое в Ухматово… Такое… — гоблинша всхлипнула.

— Тисвиса, вздохни и выдохни. Прекращай наводить истерику. Скажи чётко и ясно — что у вас произошло?

Гоблинша последовала моему совету, а потом отрапортовала:

— В доме Николая Кузьмина нашли мёртвыми его и жену… Сынишка девяти лет остался, седой весь… И дочка малая. Умершие выглядят так, как будто их выпили всех подчистую. Кто-то неизвестный пришёл и выпил… Вытянул все соки… Эдгарт Николаевич, вы же это… как-то сумели Серёжку на время оживить? Может быть, и у Кузьминых удастся выяснить — кто с ними такое сотворил? Уж больно жалко Петьку и Машу, совсем одни ребятенки остались… А Петька… Только заикается и всё талдычит — Бабайка да Бабайка… И слёзы текут без конца.

Опять выпитые досуха. Кто же с ними такое сотворил?

Неужели опять какая зазовка шалит? Или какая другая пакость объявилась?

И это в деревне под моим руководством? В том самом месте, которое я обязан был оберегать взамен на налоги и прочие боярские блага… То есть кто-то решил пошалить в вотчине ведьмака, а это чревато последствиями.

Дурными последствиями для шалящего!

Я никому не позволю обижать своих!

Эх и зелье всё израсходовал как не вовремя. Знал бы — оставил ради такого. А так… Пока соберёшь необходимые ингредиенты, пока сваришь, да пока настоится… Нет, не успеть к излёту душ. А спрашивать у других ведьмаков… так гордость не позволит и открывать себя не хочется. Да и вряд ли у них будет при себе зелье оживления. Слишком уж долго и муторно с ним возиться.

— Насчёт оживления сложно, Тисвиса, — честно ответил я. — Если бы не оживил Сергея, то и хватило бы на разговор с отцом семейства, а так… Придётся у пацана добиваться, что и как. Полиция уже там? Морфы что-нибудь нанюхали?

— Да, я их вызвала, а потом вам позвонила. Как что будет известно — сразу же перезвоню. Ох, горе-то какое… И ведь надо же такому случиться? Маленькая вообще лежит, ручки на груди сложила, как ангелочек какой… Может, вы подъедете? Посмотрите?

— На трупы смотреть? — вздохнул я. — Да уж, не самое шикарное начало дня.

— Да куда уж шикарнее. Мне вон тоже не хотелось вас беспокоить, да тут только ещё… Тут на стене кровью написано, что гарда в Кцыне.

— Чего? — вздрогнул я от неожиданности.

— Да, так и написано — гарда в Кцыне, — ответила Тисвиса. — Я ещё удивилась этому, думаю, при чём тут какая-то Кцыня. Это что — собаку так зовут, что ли? И при чём здесь гарда? Это же крестовина меча или как?

— Я скоро буду! Никого в дом не пускать! Пусть даже полиция меня дожидается, если не хочет иметь неприятности с императором! — бросил я в трубку.

— Будет сделано, начальник. Токмо ещё у меня одна просьба… Можно ли к нам какого толкового лекаря привезти, а то местные врачи пытаются Любаву к жизни вернуть, но… В общем, всё туго с девкой. Лежит и того гляди преставится, — отчеканила Тисвиса.

— Лекаря толкового? Ну что же, есть у меня на примете такой. В общем, скоро буду! Отбой! — и повернулся к навострившим уши девчонкам. — Мне нужно сегодня смотаться до «Ухматово». Так что к обеду не ждите.

Чопля тут же нахмурилась и безапелляционно сообщила:

— Вообще-то, у боярина сегодня учёба. И как же боярин собрался отмазываться от этой обязанности?

— Боярин — староста. Функции староста выполняет на отлично… Выполняет же? — посмотрел я на Марину.

— Ни одного замечания! — отрапортовала Марина и тут же кивнула на омлет. — Может, позавтракаете, вашество?

— Да позавтракал бы, но… пока тут время трачу — там могут все следы затоптать. Хрен потом чего дознаешься.

— А можно мне с вами? — спросила Марина.

— Нет, — твёрдо ответил я. — Полечу на мотолёте, буду торопиться. Да и место пассажирское будет занято. Если на багажник прыгнешь, то тебя запросто ветром сдует, как бы ни держалась…

— Тогда я полечу! — авторитетно выставила грудку Чопля. — Меня и в карман нагрудный посадить можно, тогда точно не сдует!

Она сложила ручки на груди и всем своим видом дала понять, что готова дальше спорить до скончания веков. Мне-то что места немного занимает, а в отдалении от Марины будет меньше возможности повздорить и дом не спалят.

— Ладно, одну из вас забирают. Марина, остаёшься за старшую. Кузьме, как объявится, скажешь, что мы в Ухматово умчались. В принципе, он там на хрен не нужен, но если захочет развеяться и с местными призраками про житьё-бытьё разузнать…

— Как это я на хрен не нужен? — высунулась из стены всклокоченная голова. — Я очень даже могу пригодиться. Шороху какого навести или соломой пошуршать. Это я могу. Я с вами, начальник!

— А ты чего прячешься? — нахмурился в ответ.

— Да как же не прятаться? Эти собачатся на чём свет стоит, слушать их — себя не уважать. А слово поперёк скажешь — под раздачу попадёшь, и уже обе на тебя набросятся. Так что я лучше уж тут… — невинно опустил глазки призрак.

— Это да, с ними лучше языками не цепляться. В общем, можешь выдвигаться. Мы вскорости тоже будем. Если удастся обнаружить сущности Кузьминых, то попроси их пока не исчезать. Без зелья оживления только у мальчишки удастся что-нибудь разузнать, а он, похоже, нескоро из шока вылезет.

— Всё понял. Выдвигаюсь. Жду вас! — призрак взял под козырёк и втянулся обратно в стену.

Я же бухнулся на стул и быстро слопал то, что мне заботливо пододвинула Марина. Пусть омлет, пусть яичница-глазунья — главное, чтобы с утра поесть, а то потом неизвестно, когда ещё получится.

Чопля рядом со страдальческим видом ковырялась вилочкой в тарелке. На самом же деле это она любила яичницу-глазунью, а пыталась под общее дело меня подписать. Мол, это я без ума от подобного завтрака и это я тащусь от полужидких желтков на белой подложке.

После завтрака сделал один важный звонок. А то пообещал толкового лекаря, а сам… Она ещё