Заброшка - Эра Думер Страница 6

– Не понимаю, к чему ты клонишь, – произнесла я, морща лоб. – Да и ты уже это говорила. Разве мы не пришли к чему-то тогда?

Повелительница мух посмотрела на меня как на умалишенную, мотнула головой и схватила меня за запястья:

– Нам нужно выбраться отсюда во что бы то ни стало, – выпалила она, – потому что мы не можем выйти на связь с воспитателями, и я переживаю за них.

Сконфузившись, молча смотрела в ее зеленые, как седая трава, глаза, пока меня не одолело гнусное озарение: я не разделяла их стремлений спастись. Как только мы доберемся до заветной двери на выход, макет Яна примет Т-позу, если не раньше, а Вельзевулы упорхнут к родителям, имитируя академический отпуск. Я останусь предоставлена сама себе – в одинокой Вселенной, полной властных богов, где нам с Яном не суждено встретиться. Потому что я не обладаю магией и не умею ходить сквозь стены. О, черт, какой же бардак в голове.

Когда мы вернулись спустя полчаса, обсуждая нелепые привычки Зевы, которые веселили нас, он как раз закончил манипуляции над макетом. У меня екнуло сердце, стоило увидеть тело, закутанное в спальный мешок. Я направилась к Яну, но Андрей преградил мне дорогу, раскинув руки, и с мягкой улыбкой шепнул:

– Перезагружается. Не будем будить.

«Перезагружается». Как машина, компьютер – коллеги по подземке совсем не скрывали, что относятся к манекену, как к старенькому ноутбуку, которого и сдать в утиль жалко, и использовать ни с руки. Вот и выжимали последние силы. Пусть я так думала, но вслух не произносила. Кто я, в сущности, чтобы указывать ученым, какими путями добиваться открытий? То, что в родном мире я могла выпить парацетамол и сбить температуру или принять обезболивающее, заслуга исследователей и сотни загубленных подопытных животных. Психологически проще ставить эксперименты над неодушевленным предметом, а не над пушистым крольчонком.

– Как результаты? – спросила Веля, когда мы зашли за бетонное сооружение, напоминавшее то ли маяк, то ли водонапорную башню, выкрашенную в зеленый.

Зева развел руками. Веля с шумом выдохнула, потирая рот.

– Не хочу лезть со своим уставом в чужой монастырь, – нашлась я, – но вы не пробовали сменить тактику?

– И чем же плоха тактика анализа? – поспорил Андрей. Он поправил очки и подпер бока. – Я подключаю персональный контактер к макету и навожу порядок в его файлах, тем самым разгребая гигабайты барахла, которое закачал в него мастер. Да я полезен как дятел для дерева!

Эвелина покусала губы и перевела тему разговора:

– После выхода проблемы не закончатся. Нас разыскивают, Зева, и я даже благодарна тому пропойце, что отправил нас сюда.

После того, как я морально отошла от эпизода с Ателланой и главой Школы Порядка, спутники поведали мне, что сразу после того, как я умерла, Джа-и настиг их в одном из бесчисленных подъездов и со словами «вас спасет только вера» открыл портал и бросил их в неизвестности. Демиург произнес фразу на инитийском, поэтому Вельзевулы не сразу осознали грандиозную игру слов, но вскоре до них дошло, что Джа-и имел в виду меня. Конечно, надежды на мертвую землянку Повелители не питали – правда у них возникло предположение, что я все-таки осталась жива, так как ЦеЦе в моем ухе подавал слабый сигнал. Ведь кого тогда отправили в симулятор студентки меда?

– Послушай, – она перебила его попытку возразить, – мы с тобой увидели лишнего. К нам обращаются…

– …если очень хочется глянуть, – довершил не своим голосом Андрей и сглотнул.

Мой тяжкий вздох интерпретировали как критику имиджа Вельзевулов – Повелители смущенно шаркнули ногой, пробубнив что-то про ребрендинг.

– Помимо очевидных рисков, – продолжила Эвелина, – мы можем оказаться под перекрестным огнем разборок вселенского уровня. То, что нам удалось записать на ЦеЦе аферу Дайеса Лебье и того паренька Шредингера, что и жив, и мертв, – вершина айсберга. В дело вступает Эйн-Соф, которая не допустит утечки информации. А мы, Зева, – утечка информации на ножках! Капец.

– Я бы не стал так преувеличивать. Подумаешь, есть записи каких-то темных делишек Школы Порядка и АИН.

– «Каких-то»? – прогрохотала Эвелина, сделав страшные глаза. – ЦеЦе уже радостно разносит молву среди наших ВИПов, что Агентство Иномирной Недвижимости подделывает апокалипсисы!

– Пока нет доказательств, – вставила я свои пять копеек. – Как и сказал Зева, вас не за что притянуть.

– Ве-ра, – обратилась ко мне Повелительница мух, – ты не понимаешь, что происходит? Белый Вейнит Инития, суперзвезда, во всеуслышание обвинил АИН в мошенничестве. Это межмировой скандал. Если бы такую информацию дал бы рядовой разведчик, никто бы и не заметил. А теперь…

– Удалите эпизоды из ВИП-доступа, – робко предложила я.

– Ой-ей, Верун, если бы это было так просто! Они уже в АКАШИ… – сказал Зева. – Пиратскую запись раннего доступа моментально сливают в общую сеть. Поздняк метаться, как сказал бы Олежа: не сомневайтесь, что копию видели существа со всей Конфедерации. Ее сохраняют, пересылают, ей делятся. О, Всесоздатель. Нам кранты.

Повелители мух не на шутку трухнули. Я предложила им решать проблемы по мере поступления и тем успокоила Вельзевулов; им было, о ком беспокоиться, потому они и пасовали перед сильными мира сего. Моя же живая, что не факт, единственная родная душа плевала господам в лица, что «капельку» усугубляло нашу линию защиты.

Через час по земному времени мы выдвинулись в очередной изнурительный поход. Инфраструктура государства – если разделение на страны практиковалось на «заброшке» – многое рассказала о быте почившей цивилизации. Например, информация с вывесок и рекламных щитов дублировалась на инитийском наречии, что наталкивало на предположение о колониальности. В глаза бросались признаки культа потребления: мы не встречали столько жилых домов, сколько супермаркетов, магазинчиков, базаров, торговых рядов и центров. Хижины круглой формы, объединенные в замкнутые жилые комплексы, достигали максимум пяти этажей, а удобства располагались во внутренних дворах. Популярность маркетов уступала только обилию молельных домиков с жутковатыми идолами – божки, отлитые из мягкого металла, водруженные на каменные пьедесталы, купались в подношениях, причем довольно креативных: косметика, детские игрушки, пакеты, ароматизаторы, прозрачные карточки, которые Вельзевулы определили как архаичные кредитки, купоны на скидки и всякое прочее. Святилища ассоциировались у меня со столиком для покупок в магазине, а не с местом, где возносились молитвы. Магические покровители нередко изображались с мешками, забитыми хламом, и напоминали гибридов японских морских демонов и коренастых человечков.

Мне было легко адаптироваться – сутки, по моим подсчетам, делились на день –