Второй кощей - Дмитрий Александрович Билик Страница 4

К слову, я заметил несколько знакомцев, включая «некрасивого» человека по версии Алены Николаевны. Как же его? Фамилия еще такая героическая. Точно, Исаев. Только зовут Олегом.

Я поднял голову, рассматривая ночное небо из колодца питерского двора. И удовлетворенно выдохнул, увидев пролетающую сирин. Угу, значит, не отстала.

— Здравствуйте, Ваше Величество.

Я даже поклонился Святославу. Скажу больше, без всякого внутреннего презрения. Как-то смирился я с его вынужденным присутствием в моей жизни. На счастье, Вредитель стоял по правую руку от Князя. Сухой, невысокий, с отпечатком русской хтони на иссушенном годами лице. Значит, я правильно определил этот, как его, психотип крона. Я и рассчитывал на его близкое нахождение от княжеского тела.

— Матвей, — ответил Святослав, сразу перейдя к делу. — Это и есть твоя команда?

Я обернулся.

— А, нет, вот этот, — я указал на Лео, будто даже пренебрежительно, — не нужен. Чем мне ведун может помочь? А вот приспешница да, в команде. Вы в курсе, что она пустомеля?

— Конечно, я знаю, — нервно ответил Святослав. — Мне докладывали.

Было заметно, что он честно пытается разговаривать со мной спокойно, но, видимо, сам факт моего присутствия негативно сказывался на ментальном здоровье правителя. Оно и понятно — я сам себя иногда подбешиваю. А как Мотя Зорин со стороны выглядит — даже подумать страшно. И я сейчас не только про уши.

— Она будет меня подстраховывать. Вдруг получится нейтрализовать стража лабиринта.

— Как тебе угодно, — торопливо отмахнулся Князь. — Главное, чтобы все было готово.

— Почти готово. Тут еще ко мне должна была прийти белая чудь. Вы никого из них не видели?

Великий Князь недовольно поглядел на Вредителя. А тот посмотрел на одного из кощеев, явно ответственного за магическую защиту периметра, и хрипло произнес лишь два слова:

— Атаман, пусти.

От голоса Вредителя я невольно вздрогнул. В нем чувствовалась истинная сила крона. Меня даже стали одолевать сомнения. Не слишком ли крутую цель мы выбрали в роли козла отпущения?

Кощей, руководивший защитой, ослабил заклинание, и возле меня материализовался целый ворох гигантских крыс-переростков. Лишь спустя несколько секунд пришло понимание, что это не крысы, а диковинный народ. Так копошащаяся чудь в своих неизменных шкурах походила на каких-то грызунов.

— Ваше Величество, — поклонился сначала Горислав, который лично привел своих людей, а затем и вся остальная чудь.

Что интересно, после этого старейшина без всякого зазрения совести или страха повернулся ко мне:

— Явились, Матвей.

Я пересчитал чудь. Двенадцать голов. Конечно, это больше, чем в Выборге, но я не знал точно, насколько огромен лабиринт. Хватит ли?

— Не боись, справимся, — бросил Горислав. — Чем ближе сыра земля, тем мы проворнее.

— Ладно, значит, будем ждать, когда откроется Башня. Кстати.

Я торопливо снял с плеч рюкзак, повернувшись к Святославу и стал суетливо вытаскивать из него разные предметы. Сначала Рог, потом почти уже ненужные очки, с помощью которых можно было разглядывать кронов, кольцо, разряженный жезл… Причем, все это делал с таким умным видом, словно так и надо. И, само собой, артефакты держал в руке, чтобы еще больше отыграть необходимость того, что хочу сделать.

Когда дошла речь до меча, я сунул его Святославу, даже не поглядев на него.

— Ваше Величество, подержите, пожалуйста.

И почти не удивился, когда Вредитель перехватил клинок. Что тут скажешь — ПСИ-ХО-ТИП! А Мотя Зорин — великий знаток кроновской души. Нет, еще был вариант, что Святослав взбесится от моей наглости и непосредственности, однако расчет оказался верным. Правая рука Князя, которая начальствовала над охраной, проявила себя прежде, чем правитель что-то понял.

А далее произошло то, что можно было охарактеризовать словом «предсказуемость». Или дело еще в том, что я сам захотел, чтобы меч вернулся к законному владельцу. Короче говоря, оказавшись в чужих руках, клинок стал натуральным образом вырываться. Прямо как кот, которого перехватили, когда он направлялся к только что выложенному корму. Напрасно Вредитель старался удержать меч. Казалось, артефакт это лишь раззадоривает.

Что может быть глупее, чем пытаться урезонить почти живой меч, который неистово вырывается? Лично я считал, что ничего. С одной стороны, когда у тебя за спиной несколько веков опыта, ты тоже должен это понимать. С другой, когда у тебя за плечами столько веков уверенности в своей силе и непогрешимости, начинаешь думать, что можешь все. Вот и Вредитель подумал, что еще немного и он сможет покорить безумный клинок. Лишь когда тот каким-то образом умудрился выкрутиться и ранить своего пленителя, Алексей отдернул руку, отпуская оружие. Машинально. Потому что, сколько бы тебе не было лет, рефлексы все равно будут работать одинаково.

— Сорян, забыл совсем, что он на меня завязан, — поднял я меч. И, конечно же, уронил Рог.

Великий Князь с неизменным выражением презрения на лице, все же помог, с интересом поднимая артефакт волотов. Тогда как я жадно посмотрел на капли юшки, упавшие на влажный асфальт. Правда, тут же торопливо отвел взгляд.

— Волоты подогнали по случаю, — сказал я Святославу, забирая артефакт. — А на Слове решил не оставлять. Вдруг заклинания внутри лабиринта не работают. Алена, держи, — передал я приспешнице предметы. — Вот, Ваше Величество, что искал. Именно это и должно помочь.

Я продемонстрировал Святославу семена Бешеной маковки. Не потому, что нашел в лице Великого Князя благодарного слушателя. Я всеми силами старался заболтать правителя, чтобы инцидент с ранением Вредителя поскорее забылся. Да и какое там ранение? Крон засунул на мгновение палец в рот, а когда вытащил, кровь уже не капала. Молниеносная регенерация, чтоб его. Понятно, что для этого надо быть выше пятнадцати рубцов, и чтобы ранения были совсем несерьезные, но все же. Лично меня впечатлило.

Сам я продолжал разговаривать со Святославом, будто на автомате пятясь к Башне. И это сработало. Сначала Князь, а следом и его окружение сделало несколько шагов в мою сторону. Потому никто не увидел, как за их спинами Лео наклонился над асфальтом. Будто бы для сущей ерунды — чтобы вытереть его белым платком. На самом деле, чтобы собрать драгоценные капли крови.

— Эти семена мне дала Травница Инга из Выборга, ваша верная подданная, — сказал