Прикладная рунология - Дайре Грей Страница 37

— В каком смысле?

— В самом прямом! Зачем ваш брат прислал мне цветы?

Треклятый букет дорогущих императорских роз цвета венозной крови с черной канвой по краям лепестков, пришедший сегодня утром с короткой запиской, тисненой золотом на бархатной бумаге, отбил мне аппетит до самого обеда.

— Цветы? — на лице герцога показалось очень странное выражение, будто он одновременно хочет и не хочет о чем-то говорить.

— Да, цветы! Вы могли видеть их в холле! Я попросила оставить их там. А лучше сразу выбросить. Или вернуть обратно! Меня не интересуют знаки внимания вашего скорбящего родственника, который через месяц встречает невесту!

— Невесту?

Теперь он удивился, что вызвало во мне новый приступ негодования.

— Вы не знали? Неужели вы не читаете газеты⁈

— А вы разве читаете?

— Сегодня пришлось! Имперский вестник сообщает, что прибытие принцессы из Апии, сопровождаемой посольством, может говорить только об одном — желании императора заключить повторный брак. Если о таком пишут газеты, то вся столица должна греметь от сплетен. А ваш брат, вместо того, чтобы и дальше играть роль образцового вдовца, решил оказывать знаки внимания мне! А если об этом тоже напишут в газетах⁈

Подобная перспектива выглядела просто чудовищной. Мало того, что я могу попасть на первые страницы каких-то мелких газетенок, так еще и как потенциальная любовница императора. Хуже не придумаешь. Нет, мне нужна безупречная репутация. Скандалы совершенно ни к чему. Хватит и того, что пришлось устроиться на работу к бастарду.

Я сделала медленный и глубокий вдох, пытаясь успокоиться и взять разбушевавшиеся эмоции под контроль.

— Ваша Светлость, — работодатель, успевший погрузиться в какие-то свои мысли, вздрогнул от вкрадчивости моего тона, — мне нужна ваша помощь и защита, как единственного человека, который в данный момент несет полную ответственность за мою репутацию.

Проникновенный, долгий взгляд. Главное — не переиграть. Нужно немного надрыва отчаяния и искренней веры в его возможности. Когда женщина видит в мужчине своего спасителя, у того просто не остается выбора. Поневоле приходится соответствовать.

— Что? — герцог кашлянул, пытаясь изгнать из голоса предательскую слабость. Испугался, бедняжка. — Вы о чем?

— В отсутствие рядом отца, мужа или других родственников мужского пола я могу рассчитывать на защиту лишь от вас. В Академии подобная обязанность лежала на ректоре. — И справлялся он с ней из рук вон плохо, учитывая взаимные похождения студентов и студенток, но тут главное, чтобы не было насилия и скандалов, а все остальное — детали, которые никого уже не волнуют. — И я надеялась, что стены учебного заведения и дальше будут защищать меня от подобного, но теперь…

Сделать многозначительную паузу. Пусть думает. Под проникновенным взглядом думаться должно хорошо и в нужную сторону. К тому же, насколько я успела понять, Герхард во многом старомоден. Соответственно, поборник морали. Как с моралью уживается любовница пока непонятно, но и неважно, лишь бы меня не касалось.

Мужчина заерзал на стуле, затем нахмурился, прочистил горло, явно собираясь с мыслями, и резко выдохнул.

— То есть вам неприятно внимание императора?

— Абсолютно.

— Но ведь вчера вы говорили с ним вполне благосклонно…

— Он же император! — я всплеснула руками. Мужчины иногда не понимают элементарных вещей. — Я не могу сделать вид, что не замечаю его или ответить ему резко и грубо. Что, если у него плохое настроение, и он решит что-нибудь сделать? Ваш дядя вчера вполне успешно намекнул на некоторые родовые черты. Я не хочу становиться скелетом в стене! Или в подвале!

— Георг не стал бы… — попытался защитить брата работодатель, но быстро умолк. — Хотя… Все возможно. Хорошо, я поговорю с ним, раз вы так просите. Пусть это и несколько неожиданно…

То есть считается, что раз император одарил женщину своим вниманием, она должна сразу же воспарить от счастья и немедленно быть готовой прыгнуть к нему в постель? Надеюсь, эта черта у Сантамэлей не семейная.

— Благодарю вас, Ваша Светлость!

Герцог не ответил, только одарил меня странным взглядом и поспешил уйти. А я выдохнула, когда за ним закрылась дверь. Нет, никакое внимание императора мне не нужно. Ни сейчас, ни потом. Все должно быть как можно тише и спокойнее. Достаточно безопасно, чтобы барон Рохфогель ничего не заподозрил.

На мое письмо с извинениями пришел довольно приятный ответ, который тоже доставили сегодня утром. Завтра встреча состоится, и мы будем невинно беседовать в библиотеке о старинных трудах по магии огня. К счастью, в герцогской библиотеке мне удалось ознакомиться с несколькими весьма интересными экземплярами, о которых можно будет упомянуть для разжигания интереса. А дальше… дальше будет видно. Так или иначе, к концу лета все должно закончиться. Не стоит растягивать кульминацию пьесы, иначе интерес зрителя может пропасть.

Я снова склонилась над рукописью, углубляясь в перевод и перипетии чужой жизни, в которых так легко потеряться и забыть о реальности…

Глава 17

О происшествиях…

Здесь остро пахло рыбой, солью, водорослями и дымом. Подувший с востока ветер принес неожиданный аромат пряностей — прибыл груз из Апии. На ближайшем корабле капитан распекал зазевавшегося помощника, смешивая имперские и изрилионские ругательства. На следующем — полным ходом шла разгрузка тканей, груза хрупкого и ценного, что существенно замедляло процесс.

Пара шатающихся матросов возвращалась на корабль, старательно держась на ногах и обходя попадающиеся препятствия по широкой дуге. Портовые шлюхи днем обычно не попадались, но одна с размазанной по лицу косметикой и синяком во всю челюсть куда-то брела, не особенно выбирая дорогу. Матросы замычали было одобрительно в ее сторону, но споткнулись на ровном месте и больше уже никуда не торопились.

Кристиан привычно обогнул возникшее естественное препятствие, увернулся от жадных, шаловливых ручек путаны, безошибочно почуявшей обеспеченного клиента, и продолжил путь к дальнему пирсу. Сейчас там швартовался корабль из Альбиона, и вместе с ним на родную землю возвращался старый знакомый. Выглядел герцог неприметно: фуражка, свободные штаны, тельняшка и наброшенная сверху моряцкая куртка. Со стороны сразу и не разберешь — капитан обнищавшего судна или просто престарелый матрос.

Охрана двигалась параллельным курсом слева и справа, не мешая, но и не спуская глаз с происходящего вокруг. Годы юности, когда Кристиан позволял себе подобные вылазки без прикрытия, безвозвратно ушли. С возрастом и опытом