Пять глаз, смотрящих в никуда - Елена Станиславская Страница 37

– Кстати, про вуали, – вырвалось у нее. – На банкете ты не терял времени даром. Общался с привлекательной дамой. Надеюсь, это было приятное знакомство.

– Нет, не приятное, но полезное, – отозвался Йося. – Как раз хотел рассказать. Это была Подольская, жена следака. Вернее, вдова.

Широко распахнув глаза, Полина посмотрела на компаньона. Отвлекаться на него, конечно, не следовало – эта секунда могла стоить кому-то из них жизни. Мысленно обругав себя, Полина перевела взгляд в подвальную пустоту.

– Что она сказала?

– Мм, многое. – Йося хмыкнул. – Если вкратце: она обеспеченная женщина, готовая пуститься во все тяжкие. Своего мужа она не любила, но терпела из-за бабла. А главное, знаешь что?

– Что?

– Она сказала: «Он делал страшные вещи, чтобы прокормить семью».

– Прокормить, – повторила Полина.

– Вот-вот.

– Молодец, – сухо похвалила она, чувствуя, как в груди развязывается какой-то узел, о существовании которого даже не подозревала.

Сразу стало легче дышать, и Полина объяснила это тем, что догадка о продажности оказалась верна. Каждый шаг приближал к раскрытию тайны. Еще бы из подвала выбраться, не околев от холода на пару с компаньоном. Йося стучал зубами и все интенсивнее подпрыгивал на месте. Вспомнив про подозрительное пятно, Полина направилась к нему.

Стоило приблизиться, как руку немилосердно скрутило – точно крепкие пальцы отжали мокрую тряпку. Полина закусила изнутри щеки, сдерживая стон, и склонилась над пятном. Либо кровь убитого, либо след человека, долгими годами сидевшего на одном месте. Взгляд скользнул по стене: не осталось ли колец или скоб, к которым пристегивались цепи? Нет, ничего подобного, обычные кирпичи. И все-таки кое-что насторожило Полину. Изморозь брала начало точно над пятном и дальше, изгибаясь ледяной лозой, ползла к лестнице. Кристаллы слишком избирательно покрывали стены, а их исток находился прямо здесь, у Полины перед носом.

– А фата-моргана может принять форму пятна? – с опаской поинтересовался Йося. – Так и жду, когда из этой древней лужи замигают глаза.

– Нет. Призраки имитируют только живые организмы. Это было в файлах.

– Шеф, ну я не могу запомнить все слово в слово.

– А надо. – Полина пошла вдоль ледяного следа.

Щетинясь белесыми иглами, он вел к лестнице и уходил вверх. Фата-моргана явно намекала на что-то. То ли предлагала схватку на площадке, то ли показывала, что сама не прочь выйти наружу. Сделать это она, разумеется, не могла. Как сказала одна гниль: «А где отдали концы, там навеки мы жильцы».

Хотя, если предположить, что ей когда-то принадлежал весь дом… Ромаша с супругой свободно перемещались по даче: летали по холлу, столовой, поднимались наверх. У всего в мире были размытые границы, даже у мест смерти.

Сверху раздался льдистый хруст. Йося направил фонарик на дверь, и Полина остолбенела. Створка стремительно обрастала белой шипастой корой – изморозь словно пожирала ее. Хруст сменился скрежетом: под гнетом инея стонал металл.

– Хладноломкость, – пробормотал Йося и вдруг рванул вверх.

– Стой! – Полина бросилась за ним и, споткнувшись о знакомый выступ, повалилась на компаньона.

– Батат!

Телефон взметнулся в воздух. Тени и свет закружили по подземелью, будто ведьма перемешивала их в котле, а в следующую секунду все проглотила тьма.

Полина почувствовала себя слепым котенком, но приказала самообладанию вернуться – и оно послушалось. Руке не нужно зрение: она найдет призрака даже во мраке. Сможет защитить и хозяйку, и компаньона. Убьет на ощупь, если понадобится.

– Йося? – окликнула Полина.

Ответ, если и прозвучал, утонул в оглушительном треске.

* * *

Дверь прорезал зигзаг, и из него брызнуло светом. Следом ворвались и внешние звуки: выкрики, топот, какая-то суета – должно быть, гостей всполошил металлический треск. Схватив Полину за руку, Йося поскакал вверх, и ей ничего не осталось, как последовать за ним. Благо он вцепился в правую кисть, а не в левую.

Скрежет снова ударил по ушам, и трещина расползлась широкой ухмылкой. Достигнув верхней ступени, Йося просунул в отверстие руку. Локоть судорожно задергался, и вскоре раздался звук открываемой задвижки. Пихнув дверь, Йося вытолкнул наружу Полину, а следом выскочил сам. Створка с грохотом захлопнулась.

Призрачное присутствие почти не ощущалось снаружи. Потусторонец, разломив дверь, остался в подземелье. Вероятно, он не был привязан к дому – лишь к подвалу. Тогда зачем сделал трещину? В чем его выгода? Полина не верила в добрые намерения призраков: в папиных бумагах не было ни слова о безвозмездной помощи потусторонцев. Они только стенали, обвиняли и обрушивали ярость, а если и предлагали живым какие-то сделки, то куда больше требовали взамен.

Полина быстро оглянулась: охранники Губернатора толпились у шнура, преграждающего путь, и ждали чего-то. Скорее всего, появления менделеевцев. Что ж, пока они не пришли, можно урвать минутку. Выставив руку, Полина осторожно заглянула в трещину. Призрак дважды реагировал на ее голос – может, сейчас тоже сработает?

Не придумав, что сказать, она неожиданно для себя прошептала:

– Спасибо.

Студено-влажное дуновение донесло до слуха:

– Как тяжко…

Голос звучал придушенно, словно сквозь перьевую подушку, лежащую на лице. Слова повторились:

– Как тяжко…

И наконец призрак с натугой добавил:

– Как тяжко мертвецу.

Надо же, потусторонец решил пожаловаться на судьбу. И кому? Охотнице! Тем не менее что-то насторожило Полину в его словах. Она беззвучно зашевелила губами, повторяя услышанное. Кора мозга затрепетала, наливаясь соком памяти, но Йося сбил процесс. Схватив Полину за плечи, он оттащил ее от двери. Из холла по-прежнему доносился шум: гости спешно покидали дом Губернатора.

Йося стянул с Полины пиджак и спросил:

– Шеф, не пора уносить ноги?

– Поздно, – глянув ему за плечо, сообщила Полина.

– Так-так-так. Госпожа Тартарова собственной персоной. Запомни, Крынкин, где эта семейка – там жди неприятностей.

К ним, проталкиваясь через охрану, приближались два менделеевца – Полина видела их на банкете. Один был приземист и пестро одет, вылитая кутафья. Второй походил на пескаря, даже полупрозрачные усы имелись.

– Господь Всемогущий. – Пескарь, он же Крынкин, осенил себя крестным знамением, глядя на искореженную дверь. – Что тут произошло?

– Наложите заклинания на подвал, – сказала Полина, – внутри призрак.

– Знаем без вас, Тартарова. – Кутафья важно надул щеки. – Заклинаний тут больше, чем рубликов у вас на счету. Давно уж Всеволод Тимофеевич, – он с удовольствием произнес имя Губернатора, – обратился к нам с этой деликатной просьбой. А вас, видно, в известность не поставил. Не удивлен. Не по Сеньке шапка. Крынкин, поправь-ка тут.

Пескарь дрожащей рукой вытащил из кармана мешочек с семенами фенхеля и, бросая их в дверь, забормотал запечатывающее заклинание. Ни одного из них Полина не знала: менделеевцы не делились своими секретами. Даже с папой знаниями не обменялись, хотя обещали. Менделеев, по слухам, насобирал целую