Я вернусь в твой сон - Юна Ким Страница 26

– Всем известна моя история, – устало вздохнул Юнхо. – Мой отец совершил глупый поступок и сам же пострадал из-за него. В итоге я живу с этим клеймом.

– Глупый поступок? – воскликнул Чо Мингли и подскочил на стуле. – Вашего отца мучило смертельное проклятие! Черное, мерзкое, ползущее по венам, словно червь! Оно пожирало его изнутри, вот почему он посвятил оставшуюся часть жизни своей любви! Неужели госпожа Ли Дуаль даже этого вам не рассказала?

– Нет, – сдержанно ответил Юнхо, хотя его трясло от переизбытка эмоций. – Но как он подхватил это проклятие?

– Я не знаю, – развел руками Чо Мингли. – Но госпожа Ли Дуаль, его любимая младшая сестра, была единственной, кто всегда знал о проклятии. Она и про Ёнджу вам не говорила?

– Нет… – Юнхо едва сдержал порыв гнева и стиснул зубы.

Чо Мингли снова хрюкнул и откинулся на спинку стула, сложив руки на груди.

– Ёнджу – самая могущественная из жемчужин, – важно сказал чансын. – Раньше она принадлежала вашему отцу. С ее силой он бы легко уничтожил Совет Небес. Но проклятие превращало его в алчное, жестокое чудовище. Оно преследовало бы его даже после его смерти и перерождения. Вот почему ваш отец позволил Совету Небес казнить себя. Но прежде он попросил госпожу Ли Дуаль забрать его пламя и создать из него наследника. Того, кто защитит Небеса от беспорядков. Того, кому откроется сила Ёнджу. Этот наследник – вы. Когда вы появились на свет, Ёнджу находилась внутри вас. Но ее сила дремала, а вы были уязвимы. Тогда госпожа Ли Дуаль приказала менбусину Ан Минджуну создать для вас огненную жемчужину, а Ёнджу спрятать в мире смертных в картине с голубым драконом. Пару лет назад эту картину нашли, и сейчас Ёнджу находится в теле нынешнего правителя Небес и наследника клана имуги, Пак Сондже.

– Я понял, о какой жемчужине идет речь, – кивнул Юнхо.

– Да-да, – хитро ухмыльнулся Чо Мингли. – Господин Пак Сондже может гордо носить Ёнджу, мол, смотрите, я правитель Небес! Но полная сила Ёнджу откроется только вам. Это случится, когда придет знамение. Когда именно – известно лишь менбусину Ан Минджуну. Господин Ли Юнхо, ваши чары не ослабли. Просто энергия огненной жемчужины иссякла. Думаю, это и есть знамение. Стоит вам завладеть Ёнджу, и вы обретете полную власть над водной стихией и небесными квисинами!

– Вряд ли я тот, кому Ёнджу откроет свою силу, – озадаченно сказал Юнхо и провел рукой по волосам. – Если вы помните, я не справлялся даже с силой хэгыма. Да, меня создали из пламени Водного Дракона, но…

– Вас создали из пламени мертвого Водного Дракона! – поправил его Чо Мингли и подмигнул. – Такое пламя рождает новую душу, но сохраняет прежнюю физическую оболочку. Вот почему вы как две капли воды похожи на своего отца. Госпоже Ли Дуаль помогали трое квисинов. Менбусин Ан Минджун вписал ваше имя в реестр душ. Фея Маго хальми создала ваше тело. Имя третьего квисина держали в секрете. Но я знаю, что он принес с собой воскрешающее пламя, а его, казалось бы, невозможно достать.

– Я думал, что воскрешающее пламя – выдумка пхунсинов, – удивился Юнхо, не догадываясь, к чему ведет старый чансын.

– Да если бы! – возразил Чо Мингли и расхохотался. – Совет Небес давно ищет его. Все хотят обрести бессмертие. Но госпожа Ли Дуаль ничего им не рассказала. Они до сих пор надеются, что она приведет их в тайник, где хранит какую-нибудь бусину с воскрешающей силой. Наверное, поэтому они не казнили ее.

– Но тете никогда не грозила смертная казнь.

– Вы так ничего и не поняли? – с досадой спросил Чо Мингли. – Создавая вас, госпожа Ли Дуаль пошла на преступление, равное воскрешению! По сравнению с ним рождение вашего брата-полукровки – сущая ерунда. Госпожа Ли Дуаль избежала собственной казни и сохранила вам жизнь, потому что хорошо знала законы Небес. В Небесном суде она заявила, что спасла династию драконов. И отчасти это было правдой. Многие понимали, что неизлечимое проклятие вашего отца, его любовь к смертной, а также разразившаяся вражда между кланами имуги и кумихо – это происки предателей, желающих устроить переворот на Небесах. Поэтому Небесный суд поддержал госпожу Ли Дуаль и назначил ей символическое наказание, забрав ее молодость и красоту. Чтобы замять эту ситуацию, они признали вас законным наследником и стали тщательно скрывать правду о вашем происхождении. Но Госпожа Ли Дуаль все еще опасалась, что когда-нибудь Совет Небес навредит вам, и использовала в Небесном суде старую как мир поправку номер четыреста сорок четыре: «Нельзя назначать квисину смертную казнь, если он был казнен или оправдан в прошлой жизни». Вас считают воплощением казненного Водного Дракона. Поэтому вы можете нарушать Небесный устав ежедневно по всем пунктам. Небеса вас отчитают, запрут на сто замков и снова отпустят. Все, что они могут, – сделать вас своим союзником. Но чтобы навредить вам вот так просто, из-за любви к смертной девушке – никогда! Вы нужны им.

Чансын шумно выдохнул после долгой речи и оценивающе посмотрел на потолок, где металась мошкара.

– Н-да, – задумчиво заключил он, – сырость здесь ужасная.

Юнхо понял, что Чон Мингли дает ему время обдумать все услышанное. Слова чансына, словно сотня ледяных стрел, пронзили его грудь. Он с детства ненавидел, когда его сравнивали с отцом, и тем более не хотел быть его жалким воплощением. А еще он ненавидел это ноющее, сдавливающее сердце чувство. Чувство, когда ты настороже даже с теми, кто тебе близок. Ведь Ли Дуаль, пусть и во благо, долгие годы лгала ему.

– А как же Хён? – сдавленным голосом спросил Юнхо.

– А-а-а, – протянул Чо Мингли и махнул рукой. – Насколько мне известно, Небеса оставили господина Ли Хёна в живых, чтобы отвести от вас опасность. Они назначили его главным наследником и так же легко отпустили. Если бы на Небесах случился переворот, его убили бы первым. Никто в здравом уме не надеялся на полукровку.

– Но тетя обожает Хёна! Я не верю в то, что она могла с ним так поступить!

От сильного напряжения энергия Юнхо сконцентрировалась в руках. Он сжал кулаки, и пальцы громко хрустнули. Ему казалось, теперь его тело принадлежало кому-то другому. Возможно, его отцу, но никак не ему. Лишь когда в мыслях Юнхо возник образ Минны – той, ради кого он пришел к Чо Мингли, – он успокоился