С мейсе Райкконен что-то не так - Анна Ледова Страница 20

– Госпожа Набода, – взяв её за руки, тихо сказала я. – Вот как всё будет. Вы сейчас пойдёте домой и ляжете спать. А проснётесь трезвой, бодрой и ещё здоровее, чем были. И пьянеть от воды перестанете. А о последней неделе вообще забудете. Станете, как прежде, жить-поживать, да добра от ответственных квартиросъёмщиков наживать. Ну, разве что немного терпимее к ним станете. А наплюмерии той в воду сахара немного подмешивайте. Распробовала лимонад, видать. И всё хорошо будет. Я вам обещаю.

Сбудется ли – я ещё не знала. Но Набода тут же поднялась из-за стола, не сказав ни слова, и направилась к выходу. Ой-ёй. Я стряхнула перезвон в ушах и почесала мгновенно зазудевшие пальцы. Значит, сбудется. Да и чёрт с ним. Пусть прилетает. А против совести всё равно не попрёшь. Ну, чего там? Кирпич завтра на голову свалится или мешок денег найду? Плевать.

– А ведь так всё и будет, да, Уна? – тихо спросил поганец из-за спины. – Как ты Набоде сейчас сказала. И никак иначе.

– Глупости какие! – незаметно смахнув слезу, воскликнула я. – Ничего я ей не говорила! Это не я! И ничего я не ведьма! И кофе мой где?

– Не ведьма, – опустил Эрик полную чашку на стол. – Их не бывает. А вот ты, Уна Райкконен, как ты мне сегодня назвалась, очень даже есть.

– И что, колдунам сдашь? – зло огрызнулась я. – Дядьке Скоропуту настучишь?

– А он разве защитит тебя от того, чего ты сама о себе не знаешь? Не сдам, Уна. Я позабочусь о тебе сам.

И руки поганца вдруг легли на мои плечи, успокаивая и даря тепло. Горячие губы чмокнули в макушку. А ещё его близость, помимо приятного запаха, обволокла меня облаком спокойствия.

Музыканты по заказу Набоды – деньги-то уплачены! – действительно не замедлили явиться.

– Я знаю, чего вы так долго ждали! Не вижу ваши руки! – завопил певец с первыми гитарными аккордами под радостные крики завсегдатаев. – Да!.. Да-аа!!.. «Пастушка и дракон»!

Я схватилась за голову, а перед глазами поплыли круги.

– Пожалуйста, Эрик, уведи меня отсюда, – прошептала я, зажимая уши.

Хотя бы два раза поганца просить не приходилось.

***

Этернаполис, месяцем ранее

– Согласно пророчеству, зло придёт из Альматы, – мимоходом сообщил другу возможный наследник.

Они играли в шахматы, как и каждый субботний день на протяжении последних восемнадцати лет.

– Давно ли ты веришь в пророчества, мой принц? – усмехнулся его наперсник по играм, сделав опасный ход и подставив своего коня под удар.

– С тех самых пор, как в них начал верить первый советник Траурен. Хорошая обманка, Эрик, – одобрил принц ход противника. – Но в этот раз я не куплюсь.

– А я тебя не обманывал. Скорость и опережение – вот моё оружие, способное защитить короля. Пусть только будущего… Но ведь первый советник Траурен и сам достаточно умён, чтобы не верить в них. Тебе это известно.

– Ты опять подставляешь коня… Я вижу твою игру, друг мой. Но нет. Твой скакун пока останется на поле. Шах. Разумеется, он тоже в них не верит.

– Но вся политика отныне будет твориться вокруг и ради пророчества, ты прав. А его можно трактовать по-разному. Например, мимоходом убрать важную фигуру с доски. Прости, мой принц, но ты потерял ферзя, напрасно сосредоточившись на моём коне. Королеву съела простая пешка. Шах.

– Хитёр, – усмехнулся принц. – А ты знаешь, что новой королевой может стать та же пешка? Ты проглядел. Моя как раз дошла, как только ты сразил старую королеву. Шах. И мат. Как ты, кстати, смеешь так глупо мне поддаваться?

– А как ты смеешь думать, что никто и никогда тебя не обыграет? – рассмеялся юноша. – Посмотри на доску, мой принц. Торопишься. Безвыходная ситуация. Ничья.

Принц оглядел поле сражения и довольно хмыкнул, соглашаясь.

После смерти вдовствующей королевы-матери – тайного правителя страны – и в свете предстоящего отречения действующего короля Седжена Пятого ситуация вокруг трона сложилась не менее патовая.

Седжен Пятый Верлеген никогда не хотел править и взошёл на трон, лишь поддавшись уговорам своей матери. Иначе власть перешла бы к династии Рейнетсда́ров, известных своей жестокостью и любовью к кровопролитным войнам. Страна тогда только-только отошла от изматывающего противостояния с северным соседом, и королева-мать, движимая искренней заботой о своём народе, заключила договор с собственным сыном. Король стал ширмой, действительная же власть сосредоточилась в её руках. Седжен Пятый послушно отыгрывал свою роль последние двадцать четыре года, но в день похорон матери поставил перед парламентом вопрос ребром – отречение через три месяца и ни днём позже. И был в своём праве – договор был скреплён магией.

Основных претендентов на трон было пять. У Седжена Пятого было две дочери. Старшая, двадцатилетняя Эммалина, уже два года была замужем за наследным принцем соседней Ведлистании, который должен был сменить тяжелобольного отца на троне через год-два. Хоть и первая законная наследница, но отдавать страну в руки бывшего врага…

Младшей, Каролине, было пятнадцать, и её появление на свет стало причиной глубокой скорби короля, отобрав у него нежно любимую супругу. Девочка практически с рождения была отослана в глухой монастырь в дальней провинции и должного образования для принцессы не получила. За ней никто не стоял, так что как действительную претендентку младшую принцессу не рассматривали.

Единственный брат короля скончался в войне с той самой Ведлистанией двадцать лет назад, но оставил после себя сына. Племянник Седжена Пятого воспитывался во дворце и получил блестящее образование. Принц был умён, воспитан, его лично пестовала покойная королева-мать, но… несмотря на молодость, уже имел собственные взгляды на управление государством. И взгляды эти были слишком радикальные, чтобы его могла поддержать аристократия. А король без поддержки – опять же, пшик, а не король. Пара сочувствующих советников в расчёт не бралась.

Четвёртым кандидатом был престарелый брат покойной королевы-матери, от чьего имени собирался править страной первый советник Траурен. И собравшаяся вокруг него правительственная элита.

Пятым был Гро́дерик Рейнетсдар, представитель конкурирующей династии, которого покойная королева-мать так опрометчиво допустила ко двору, мысля держать врага поблизости. А тот за несколько лет нечувствительно стал известным и могущественным генералом, обретя широкую поддержку в военных кругах…

Королевские юристы второй месяц подряд до хрипоты спорили о том, кто достоин занять трон после Седжена Пятого. Дворцовые архивы были перелопачены вдоль и поперёк. На каждого соискателя находились прецеденты в истории