Суккубьи заморочки - Эва Ясакова Страница 20

Я находилась в кабинете шефа, лежала на его роскошной кушетке (оо да, он не чурался роскоши), рядом со мной стоял Валентин, наш самый сильный и искусный целитель, Учителя я не видела, но ощущала его ауру совсем рядом со мной. Я, затаив дыхание, потянулась ментально к Медведю и тут же выдохнула спокойно — он тоже был рядом, в соседней комнате и, судя по раздавшимся оттуда счастливым возгласам, тоже пришел в себя.

— Эвелин, тебе лучше? — Валентин наклонился и внимательно взглянул на меня, прислушался к моему дыханию и, кажется, даже успел посчитать пульс, хотя на самом деле ему все это не было нужно — целители понимали пациента на уровне подсознания, — если да, то я бы пошел к Медведю, ему досталось этой дряни больше чем тебе.

И, взглянув с отвращением вниз он резко задвинул что-то под кушетку, но я успела разглядеть тазик с какой то отвратительной жижей бурого цвета.

— Да, Валь, конечно иди к нему. Мне значительно лучше, просто неимоверная слабость, но в целом, мне кажется, я даже смогла бы встать.

— Иди, иди, — я снова услышала голос Учителя, — я прослежу. Кажется угроза миновала, ты достал из нее все отраву. Спасибо. Свет тебя благослови.

Я растерялась, таким пафосным я Учителя не помнила, то ли на него так подействовал инцидент, то ли он действительно так сильно из-за нас испугался. Но мысль о том, что Учитель мог чего то бояться показалась мне кощунственной, как если бы я заподозрила божество в том, что оно ковыряет в носу и чешет в затылке.

Когда Валентин вышел, Учитель положил мне на лоб свою узкую ладонь и спросил — что это было, ты запомнила нападавшего?

— Нет, он появился неслышно но кажется следил за нами с Медведем, но мы его не почувствовали, ни я своим суккубьим чутьем, ни Медведь звериным. Ауры у него не было и я не знаю кто это был — человек или иной, а может вообще кто-то нам еще не знакомый.

— Инопланетянин? — Учитель улыбнулся и мне от этой улыбки стало хорошо, раз он улыбается значит угроза точно миновала.

— Не думаю. Я не заметила вокруг никаких тарелочек, да и когда бы успела перейти их звездный путь.

И я довольно подробно пересказала ему весь наш странный диалог.

— Ну а в конце он что-то использовал, нечто позволившее ему уйти и обездвижить нас одновременно. А как вы поняли, что мы в беде?

— Понимаешь, в чем дело, — Учитель задумчиво потер переносицу, — со мной связался Лодос.

— Лодос? — я от неожиданности даже села на кушетке, — тот самый Лодос, великий темный и все такое? Именно этот Лодос?

— Именно тот самый Лодос, который теперь официальная пара не нашей уже Амелики. Ты дашь мне закончить или снова перебьешь? Конечно я знаю все про твою подругу, не смотри на меня так, а то глаза выпадут, их появление вызвало такой фурор, что мне про это разве что мыши не напищали, но об этом позже. Так вот, со мной связался Лодос и посоветовал немедленно найти мою ученицу, что у него странное чувство связанное с тобой, я проследил твой путь, вызвал бригаду и мы пришли к вам на помощь, к сожалению не так рано как следовало но и не слишком поздно. Простишь ли ты меня за это, ребенок мой любимый?

И я могла бы вам поклясться первичным светом, что в его глазах мелькнуло подобие слезы, хотя это абсурд.

— Я совершенно не понимаю какое отношение он ко мне имеет, — я задумалась, — мы никогда не общались. Как то раз я, правда, хотела взять у него интервью но не смогла даже выйти на него. Ума не приложу как они встретились с Амеликой, как так вообще вышло, что они вместе.

— Ну это как раз таки не удивительно — твоя подруга общительна, она яркая, запоминающаяся, любит приключения и авантюры. К тому же ее наставник все еще жив и он сейчас темный, она продолжала с ним общаться и приятельствовала с парочкой темных суккуб и инкубов. Разве ты не знала?

— Я знала, но никогда не вмешивалась и не лезла с расспросами. Все, что она считала нужным, она мне рассказывала сама.

— Может дело в том, что вы суккубы и инкубы можете чувствовать друг друга, даже не находясь в близких отношениях? Вы же суть одно целое, порождение сумрака.

— Кажется ты учил меня, что все иные это порождение сумрака.

— Безусловно, но все мы при этом разные и заметь, никто из нас не может выбирать с какой стороны ему находиться. Кроме вас. Вы можете за свою жизнь несколько раз менять сторону. Переходить от света ко тьме и наоборот. Я знавал инкуба который чуть ли не каждый год то светлел то темнел.

— И где он сейчас?. - я улыбнулась представив какой переполох он каждый раз вызывал.

— Его развоплотили, он так заморочил голову Инквизиции и такое количество раз нарушал договор, что это был единственный на моей памяти случай, когда все выступили единогласно.

Внезапно моего плеча как будто коснулась мягкая кошачья лапка, это наверняка Медведь, проверяет жива ли я. Я улыбнулась, какой же он все таки заботливый, надежный, сильный, до последнего мгновения он держал меня не давая упасть. Мое отношение к нему не изменилось но я поняла, что если бы он умер я бы тоже угасла от горя.

— Ладно ребенок, забирай своего Медведя и давайте домой, я отправлю с вами охрану и вот еще, — он подошел к секретеру и достал из раскрытой шкатулки небольшой кулон на цепочке, — носи это и не снимай нигде, и никогда, что бы не случилось.

С этими словами он протянул мне одну из самых дорогих вещей в нашем мире — амулет хрустального щита, стопроцентная защита от любого воздействия, как магического так и физического. Его кончено можно проломить, но для этого нужно много времени и энергии у атакующего. Тот оберег, который я смастерила для Медведя даже рядом не стоял с этой роскошью.

Кажется пришло время для пояснительной минутки. Дело в том, что все иные, как вы уже догадались, разные (кто бы мог подумать), у нас у всех есть так сказать своя специфика и соответственно своя собственная магия. Мне, как суккубу не подвластно ничего из арсенала магов, я не могу оборачиваться как перевертыши или оборотни, не могу восставать из мертвых как вампиры, не умею исцелять. Но кроме «очаровашек» никто не может выжигать мозг, подчинять, очаровывать, усыплять,