Встретимся вчера - Сара Сук Страница 19

– Чаль моккессымнида[10], – говорим мы, прежде чем приступить.

Сказочный аромат моментально вытесняет все прочие мысли из моей головы. Клянусь, я могла бы есть это каждый день, и мне не надоест.

– Ну, что скажешь? – спрашивает мистер Ким.

– Превосходно, – говорю я.

– Мин Хо[11] понравилось бы. Кальгуксу – его любимое блюдо, – говорит Чун Хо, вытягивая палочками длинную нить лапши. Он смотрит на меня и поясняет: – Мин Хо – это мой младший брат.

– Он тоже тут, в Корее? – уточняю я.

– Нет, он живет с мамой в Калгари.

– Будь добр, притормози, подавишься, – говорит мистер Ким, когда Чун Хо набивает полный рот лапши.

Чун Хо притормаживает, запивает чаем.

– Так как там твой папа? – спрашивает мистер Ким.

– Все хорошо, – отвечаю я. Понимаю, это не совсем подходящее слово, но не знаю, что добавить.

Мистер Ким качает головой:

– Поверить не могу, что он не приехал в Корею с тобой. Я его сто лет не видел!

– А как вы с ним познакомились? – интересуюсь я.

– Я, вообще-то, сначала подружился с твоей тетей. Мы были в одном классе, и она позволяла братишке крутиться хвостом возле нас, где бы мы ни болтались, – смеется он. – Он был невыносим. Не затыкался ни на минуту.

– Серьезно?

Пробую представить себе аппу ребенком, достающим комо и мистера Кима болтовней. Такое сложно вообразить. Практически невозможно.

– О да. Но со временем он мне стал как родной брат. – Его лицо омрачается. – Надо было мне почаще к вам заглядывать в эти годы. Я порывался навестить вас в Ванкувере, но постоянно было некогда. Иммиграция в Торонто, работа, дети, жизненные виражи… время пролетело слишком быстро. Это, конечно, не оправдание. Я знаю, что ему несладко приходилось, да и тебе тоже, если уж на то пошло.

Бросаю взгляд на Чун Хо, который не отрывает глаз от своей почти пустой пиалы. Интересно, что ему известно обо мне. О моей семье. О моих исчезновениях.

Перевожу взгляд обратно на мистера Кима и прикидываю, как бы направить разговор в нужное мне русло.

– А мою маму вы тоже хорошо знали? – спрашиваю я.

Осторожнее, Эйми. Аккуратнее.

– Маму не особо, – говорит мистер Ким. – Нам как-то не довелось близко познакомиться. Она была очень закрытой, если позволишь. Но они еще в начале старших классов стали встречаться, так что видеть мне ее приходилось.

Так, интересно. Я даже не знала, что у родителей все началось еще в школе. Да и как они познакомились тоже. Стараюсь сохранять невозмутимый вид, чтобы не спугнуть мистера Кима чрезмерным энтузиазмом.

– А как они в то время развлекались? Ну, знаете, вообще корейская молодежь. – Я стараюсь расширить контекст, чтобы ослабить нажим.

– Развлекались? Да они только и делали, что учились, – смеется мистер Ким. – Ну иногда спортом занимались. В кино могли сходить, если успевали. Да, ведь семья твоей мамы держала цветочный магазинчик, и она там работала на полставки. И твой папа часто ходил ей помогать, чтобы произвести впечатление.

– А как тот магазин назывался? – спросила я.

– Э-э, как же его? – Мистер Ким щелкает пальцами, силясь вспомнить. – Хм, что-то вроде… «Цветы мечты»! Ну да, точно.

«Цветы мечты». Я запоминаю название, а мистер Ким начинает рассказывать о том, как занимался спортом в юности. Мы доедаем кальгуксу, он просит прощения и отлучается – в туалет и заплатить. Как только он уходит, Чун Хо, который помалкивал почти все время, поворачивается ко мне и поднимает бровь.

– У меня к тебе два вопроса, – говорит он, отгибая два пальца. – Номер раз: что за допрос ты устроила моему отцу?

У меня отпадает челюсть:

– Я? Допрос? Ничего подобного.

– Да? А выглядело так, будто ты готова лампу ему в глаза направить, лишь бы выпытать ответы, – поддразнивает он.

Ослабила нажим, нечего сказать.

– Да любопытно просто было.

Он смотрит выжидающе, словно знает: мне есть что добавить.

А что я скажу? Правда слишком личная и слишком абсурдная. И вместо правды с моих губ срывается ложь:

– Я работаю над художественным проектом.

В его глазах вспыхивает интерес:

– Художественным проектом? А поподробнее?

– Это… фотопроект, – говорю я, запинаясь. – Фотографии надо делать.

Он улыбается:

– Я так и понял.

– Это будет что-то вроде родословного дерева. Но вместо фото самих членов семьи я снимаю места и вещи, которые много для них значили в жизни. И я подумала, где еще это делать, как не здесь, в Корее? Они ведь так долго тут прожили.

Ух ты! Совсем неплохо для импровизации. В иных обстоятельствах я бы, пожалуй, действительно за такое с удовольствием взялась.

Чун Хо наклоняется вперед:

– Звучит реально круто. Я был бы рад помочь.

– Ты… что?

– Ну конечно, если тебе нужна помощь. Например, ассистент, чтобы таскать оборудование. Или помощник по подбору локаций. Извини, я не хотел навязываться. – Он смущенно хихикает. – Просто я тут в основном тусуюсь с отцом, а было бы хорошо потусоваться с кем-то… другим. Не пойми меня неправильно, он классный, и с ним здорово. Но мне просто хочется чего-то еще с кем-то еще, понимаешь?

Хм. Я, если честно, в недоумении. Зачем делать что-то еще с кем-то еще, если можно делать что угодно с самим собой? Наверное, Чун Хо просто не такой интроверт, как я. Я пожимаю плечами.

– Ну, это немного личный проект, – говорю я.

– А, ладно. Я понял. – Он смотрит разочарованно, и мне становится неудобно, но не настолько, чтобы взять свои слова назад. Но тут он оживляется: – А знаешь, я ведь тоже художник.

– Правда?

– Ага. Иллюстратор. Хочу когда-нибудь заняться вебтунами.

– Что такое вебтуны?

– Не знаешь вебтуны? Это цифровые комиксы. Их придумали тут, в Корее. – Он вытаскивает телефон, открывает приложение «Вебтун» и показывает мне. – Видишь? Здесь кто угодно может опубликовать свою историю. Куча комиксов, которые можно читать прямо с телефона. Некоторые просто огонь. С миллионами просмотров.

– Ух ты, впечатляет.

Я собираюсь спросить, какие истории он хочет создавать, но тут нас зовет мистер Ким. Он уже все оплатил. Стоит у кассы и показывает на выход.

Чун Хо встает, подхватывая куртку со спинки стула.

– А какой у тебя был второй вопрос? – спрашиваю я, тоже вставая. – Ты говорил, у тебя два.

– Ах да. – Сейчас, когда мы стоим рядом, я вижу, какой он высокий. Когда нам было по семь, выше определенно была я. Теперь, чтобы поймать его взгляд, я должна поднять голову вверх. Он ухмыляется. – Почему ты смотрела на меня весь обед?

Мои щеки снова теплеют.

– Я?