Санклиты. Кара Господа - Елена Амеличева Страница 19

Гуля держалась, хотя чувствовалось, что она слабеет с каждой секундой. А он, наоборот, убыстрялся. Их «танец» ускорялся, и женщина явно не выдерживала такого ритма. Пара обманных выпадов и вот уже Горан держит ее за шею.

Я думала, что поединок закончен, но вмешался Глеб. Мне не удалось увидеть, как он подобрался к ним, да еще и незаметно. Накинув руки с наручниками удушающим захватом на шею хорвата, брат оторвал его от хрипящей Гули, которая, едва освободившись, откуда-то вытащила нож и с силой воткнула его в грудь Горана. Мужчина рухнул на землю. Гуля упала в объятия Глеба, который сам не удержался на ногах — видимо, последние крохи сил ушли у него на этот рывок.

Движение у Форда заставило отвести от них взгляд. Говорливый мужчина и его напарник вставали на ноги, как ни в чем не бывало! Как это возможно? Я же сама видела, как Гуля в них попала! Ну не зомби же они!

Мне это снится. Сейчас проснусь, полежу немного, потом пойду собираться на работу. Я просто сплю. Щипок негнущимися пальцами за шею. Больно. Если все это не сон, то что тогда?!

Черт, «зомби» идут к ним, а Глеб с Гулей их не видят!

Я заметалась по салону и не нашла ничего лучше, чем засигналить им клаксоном. Моя рука била по рулю изо всех сил, пока мышцы не отказались повиноваться, а бинт на ладонях не окрасился кровью. Главное, они заметили.

Брат что-то кричал в лицо Гуле, пытающейся его поднять, потом с силой оторвал ее от себя и оттолкнул. Женщина отошла на пару шагов и замерла. Мотая головой, она что-то говорила ему, потом резко замолчала. Проследив за ее взглядом, я поняла причину. На нее медленно шел Горан. Ножа в его груди уже не было.

Сегодня ночь живых мертвецов?!

Гуля выхватила пистолет. Уверена, что она стреляла не менее пяти раз. Но он продолжал идти к ней, словно патроны были холостые. Женщина уронила оружие и начала пятиться. Глеб подполз, схватил Горана за ногу, но тот, не глядя, сбросил его руку.

За спиной Гули был обрыв. Она уже стояла на самом краю.

Не знаю, на что я рассчитывала, когда вновь начала безумно сигналить. Мыслей в голове на этот счет не было. Просто била по клаксону, не замечая, что он уже скользкий от крови.

Горан посмотрел в мою сторону и остановился. До него было далеко, но почему-то казалось, что мы глядим друг другу в глаза.

— Умоляю тебя, — сквозь слезы удалось прошептать мне. — Пощади! — это мгновение длилось вечность. Глаза неимоверно болели, словно в них насыпали соли, но я боялась даже моргнуть.

— Пощади, пощади, пощади… — Слова срывались с губ, как заклинание, как молитва, как последняя просьба.

У меня не было никакого права просить его. Особенно после того, что Глеб и Гуля сделали с ним. Но я умоляла. Не знаю, кто прав, а кто виноват. У каждого своя правда. Но сейчас это не имело ровным счетом никакого значения. Важным было лишь то, будет жить молодая женщина, стоящая в шаге от пропасти, или он толкнет ее в объятия смерти.

Горан сделал шаг назад.

Я протяжно выдохнула.

— Спасибо!

И в этот момент Гуля тоже шагнула назад. Мгновение — и ее тело скользнуло во тьму. Зачем?!.

Горан подошел к джипу и открыл дверь с моей стороны.

— Не плачь. Она сделала выбор.

Я коснулась своих щек. Да, он прав, по лицу текут слезы. Только сейчас заметила.

— Что теперь будет? — тихо спросила я, не глядя на него.

Молчит. Не хочет говорить или еще не решил? Какая, впрочем, разница?

— Вы убьете нас, так?

— Нет. Саяна, я… — Горан помолчал. — Я должен отдать твоего брата, чтобы мне вернули сестру, которую он пытался убить.

— Отдай меня вместе с ним.

— Нет.

— Он мой брат! Я хочу быть с ним, что бы там ни было!

— Ты не понимаешь.

— О, в этом ты прав! Я ни черта не понимаю! Сегодняшний день — это не моя жизнь! Я прилетела к Глебу, потому что выдохлась. Он — все, что у меня есть! Больше никого на всем белом свете! Так что это ты не понимаешь!

— Если кто-то и может тебя понять, то это как раз я.

— Тогда не отдавай его, пожалуйста! — мне удалось поднять на него глаза. Из-за слез все двоилось и прыгало. — Умоляю тебя, Горан!

— Я должен. Ради сестры. Ты сделала бы то же самое ради брата.

Так и есть. Сделала бы.

Мы молчали. Противное ощущение, когда воздух словно сгущается, время пробегает мимо, секунды утекают сквозь пальцы, а до того момента, когда все изменится безвозвратно, остается совсем ничего.

— Твои руки нужно перебинтовать. — Тихо сказал Горан.

Время истекло.

— Можно с ним попрощаться? — я изо всех сил старалась остаться спокойной, но легкие словно распирало изнутри. — Пожалуйста. — Из груди вырвался всхлип, и пришлось затаить дыхание, чтобы не впасть в истерику.

— Да.

— Спасибо. — Я проглотила горький комок, вышла из машины и сразу упала. Он попытался поднять меня. — Не надо. — Дрожащие ноги едва держали тело, которое трясло из-за нервного перенапряжения. — Дойду сама.

Глеб поднял голову, когда я подошла. Выражение этих глаз мне не забыть никогда. Сжать бы его в объятиях и никому не отдавать! Крепко-накрепко зажмуриться и усилием воли переместиться в детство, в наш маленький деревянный дом, сесть у печки, накрыться одной дедовой фуфайкой на двоих и смотреть на огонь. Наш крошечный мир, безопасный, уютный, только наш!

Я упала перед Глебом на колени и осторожно обняла. Он пах кровью.