Мрачново - Степан Александрович Мазур Страница 16

— А вас что, манерам на заводе-изготовителе не учат? Тоже мне… умные штуки.

Череп оскалился и затих. Просунув в него пальцы, Ядвига расслышала отдалённый звонок. Затем шорканье тапочек по асфальтированной дорожке, а после к большому удивлению дверь открыла бабушка Лизаветта, только завёрнутая по обыкновению не в старый серый платок, а в чёрную бандану с черепами.

И волосы её были зелёными, как у Кикиморы, а не седые. Но тут как раз всё нормально. Такими и помнила.

— Ба?

Но поскольку волосы самой Ядвиги были всё ещё фиолетового цвета, бабушка не сразу признала внучку.

— Чудище болотное! А ну сгинь! — замахала старушка руками, будто бы магические пассы делала.

— Ну, ба-а-а! Это я!

— Кто я? — возмутилась бабушка. — Я с чудищами в родственные связи не вступала, в карты не играла и договоры не подписывала! И неча на меня тут наговаривать!

— Ба, это я. Ядвига!

— Ядвига? — бабка присмотрелась. — Что мода-то с человеком делает? Ныне в ходу всё яркое… Заходи, чего стоишь? Популярнее уже не станешь.

— Баба Лиза, а что случилось с твоим домом? И почему ты в этом? — девушка указала на здоровенный коттедж.

Но бабушка на пороге разговаривать не собиралась и быстро впихнула внучку на территорию особняка. А пока вела к крыльцу, объяснила.

— Тебя пока не было, училась там в своих институтах на компуктерах, ко мне собственная бабушка приехала.

— У тебя есть бабушка?

— У всех есть бабушки, чудо гороховое. У меня вот — баба Агата!

— Агата Карловна⁈ — удивилась внучка.

— Во-во, как каркнет на меня при встрече, я чуть богу душу не отдала. Все её давно сгинувшей считали. А она живее всех живых. Работала, говорит. Некогда помирать.

— Кем работала? Разве ж твоя бабушка не должна быть на пенсии… двойной?

— Знамо кем. На телевиденье. Какая ж у телевиденья пенсия? Там, видимо, одни бессмертные работают, иные бы давно передохли, — ответила бабка и задумалась. — Так вот, как каркнет на меня. Чего, мол, в развалюхе живёшь? Чего в тряпье ходишь? Новый, говорит, дом построим, а твою халупу под экотуризм отдадим. Ну и построила, как водится. А теперь к ней люди важные на приём ходят.

— Почему ходят? Зачем?

— Мозгоправ она. Психичный политик.

— Психический аналитик? — переспросила внучка, оглядываясь по округе.

Несколько ошалев от возможностей прабабушки в экономическом плане, присвистнула. Правду говорят, что богатые живут дольше. Пересадки сердец там, лёгких, печени. Да мало ли чего не обновят, когда деньга водится?

Тут тебе и джип, и бассейн, и зона барбекю с грилем вместо мангала.

— А где поленница дров? Где баня? — не поняла Ядвига, привыкшая больше к старине.

А тут даже скважина вместо колодца. И лягушки не квакают. От старого дома одно название осталось.

— Какая тебе баня, когда сауна есть? — махнула рукой бабка и завела внучку под крыльцо. — Кнопку нажал и раз. Готово. Консьержкой тружусь. Тоже кнопку жму. Я теперь главная по кнопкам.

— Это как?

— Ай, пойдём, внутри всё покажу, — поторопила бабка. — Можа и тебя куда пристроим. Только на третий этаж не ходи. Там у Агаты кабинет. И важные люди на приёме сидят. Как на вертолёте прилетают, так все платки срывает. Банданы тем более. Хоть на гвоздик прибивай. Устала собирать по двору.

Ядвига кивнула, сонно зевая. У самой на голове черте что. Энергия кончилась. Чаю бы, помыться, да на боковую, а там уже хоть на работу устраиваться, хоть с прабабкой знакомиться.

— Сколько же ей лет, баб Лиз?

— Да сама ты подлиза! На полставки я! — ответила старушка. — Говорю же, хорошо тут у нас всё. И тебя пристроим. Будешь курсы повышения акции вести.

— Повышения квалификации?

Но бабушка уже не слышала. Потому что в свои восемьдесят была человеческого рода. А от банши в её крови было лишь капля, да и та с годами истончилась

* * *

Зато на третьем этаже в это же время мудрая банши, она же прабабушка Ядвиги — Агата Карловна собственной персоной, вела приём очередного уважаемого пациента.

Управление Первым Подпольным каналом ей наскучило после всеобщего раскрытия монстров. Перепоручив его управление Небрею Правдину со всеми потрохами, ушла она на покой в глубинку.

Ну, а чтобы совсем скучно не было, принимала старых друзей по памяти. И друзей их друзей. И всех их знакомых. Чтобы совсем без копеечки не остаться.

А что делать? Сами просят. Отбоя от них нет. Даже вертолётную площадку на крыше пришлось достраивать, чтобы на сельских разъездах в лужах грязи на своих внедорожниках не застряли.

— Проходите, не стойте на пороге, — не отрывая глаз от бумаг, раздражённо обронила Агата. В миру более известная ныне, как агатовый брэйнмастер.

Пациент снял котелок, плащ, расправил плечи и не спеша прошёл к мягкому креслу.

— Готовы? Прекрасно! — вскричала брейнмастер. — Располагайтесь удобней, расслабьтесь. Сконцентрируйтесь, пожалуйста, на дыхании. Успокойте мысли. Попробуйте отрешиться от проблем.

— От всех не получится, доктор. Знаете ли, заботы.

Но мозгоправ только махнула рукой с бородавкой.

— Что власть? Суета. Садитесь, кому говорят! — тем не менее, властно приказала она.

От чего пациент мигом оказался в кресле.

— Сижу, уже сижу.

— Для начала вопросы по анкете, — продолжила Агата, просматривая планшет. — В графе «Familien» вы, милейший, упомянули странное словосочетание — «Бааль-Зебуб». А я о нём со времён Осириса не слышала. Это новое прозвище? Или у вас действительно такое странное родовое имя? А может быть вы внучатый племянник того самого?

— Скорее… рабочий псевдоним, — чувствуя себя немного неловко, ответил пациент. — Дело в том, что… как бы вам объяснить? Меня во мне много. И всех вместе так проще называть. Знаете, не будем вдаваться в подробности. Пусть это будет фамилия.

«Опять раздвоение личности» — устало вывела на планшете брейнмастер, дорисовала рожки стилусом и продолжила:

— Ну, допустим, — она протёрла руки маленьким влажным полотенцем, небрежно кинула его в ведро. — Хорошо, Бааль. И что вас беспокоит больше всего? Уточню. Из всего кома ваших бесчисленных и, разумеется, неразрешимых проблем, выберите, пожалуйста, только одну. Одну единственную! Самую большую и колючую. Самую пугающую и ужасную. Ту, что как заноза сидит