Эликсир сущности - Алекс Рудин Страница 16

— Нет, здесь зверобоя вполне достаточно для пчел, — нахмурился Люцерн. — Вернее, было достаточно.

— Но ведь вы можете посадить еще? — уточнил я.

— Конечно. Правда, ему потребуется время, чтобы вырасти. Несколько дней. Но возле ручья остались целые заросли. Там всегда тень, и зверобой расцветает позже.

— Покажете? — попросил я.

Честно говоря, я не слишком горел желанием еще раз взглянуть на зверобой. Но вот вдоволь напиться воды из ручья после прогулки на летнем солнце — в таком удовольствии я не мог себе отказать. И пусть холодная вода в жару грозит простудой — ерунда, на каждую простуду найдется умелый целитель. А вот в маленьких удовольствиях себе надо отказывать как можно реже, это по-настоящему вредно для здоровья.

Шагая вслед за садовником, я пересек поляну и спустился к ручью. Кусты плакучей ивы и орешника склонялись к самой воде, роняя на нее желтую пыльцу.

Я осторожно разогнал ладонью тонкую пыльную пленку на поверхности, зачерпнул пригоршней воду и с наслаждением напился. Серая рыбина с темными пятнышками на спине шустро скользнула под камень и прижалась к нему. Я видел, как подрагивают ее жабры, фильтруя воду.

Интересно, форель в этом ручье тоже волшебная?

Я не удержался и зачерпнул еще несколько пригоршней воды. От нее ломило зубы, но она была такой вкусной, что просто не оторваться.

— Если хотите, я могу иногда приносить воду из этого ручья вам домой, — улыбаясь, предложил господин Люцерн. — На ней можно сварить отличный кофе.

— Не сомневаюсь, — улыбнулся я. — Но не нужно. Не хочу превращать такое чудо в обыденность. Лучше я буду иногда заглядывать сюда, если не возражаете.

Господин Люцерн удивленно приподнял шляпу. Кажется, я впервые увидел его лицо. Оно выглядело совершенно обычным, незапоминающимся. Снова магия?

— Так что вы мне посоветуете, Александр Васильевич? — спросил садовник.

Я показал на раскидистый куст орешника, который рос в двух шагах от нас.

— Думаю, за этим кустом можно устроить отличную засаду. Если воры явятся еще раз, вы сможете поймать их на месте преступления. Или, хотя бы, увидеть. Готов из любопытства подежурить вместе с вами, если вам нужна моя помощь.

— Не нужно, — покачал головой Люцерн. — Я справлюсь. Если воры снова появятся, то мне придется пустить в ход свои способности. Не нужно, чтобы вы были поблизости.

Садовник решительно поправил шляпу.

— Вы мне очень помогли, Александр Васильевич. Благодарю вас!

Он проводил меня к дорожке в той части парка, которая была доступна абсолютно всем посетителям. Я старательно запоминал дорогу, хотя заранее предполагал, что из этой затеи ничего не выйдет. Уверен, на Потаенную поляну можно попасть только с разрешения садовника Люцерна, и никак иначе.

— Вы теперь домой, Александр Васильевич? — поинтересовался господин Люцерн.

Я с улыбкой покачал головой.

— Нет. На сегодня у меня назначено столько дел, что я не знаю, с какого начать. Так что начну, пожалуй, с чашечки хорошего кофе в кофейне Набиля.

— Вы можете иногда заглядывать на Потаенную поляну, раз уж я вам ее показал, — неожиданно сказал Люцерн. — Только не приводите с собой никого, ладно?

— Спасибо, — поблагодарил я.

Попрощался с господином Люцерном и направился знакомой тропинкой к кофейне на плоту, которую держал тысячелетний джинн.

Глава 7

Наверное недолгое пребывание на Потаенной поляне подействовало на меня особенным образом. Я стал острее замечать магию.

Шагая знакомой тропинкой к кофейне Набиля, я вдруг ощутил едва уловимое изменение в окружающем пространстве. И сразу остановился, пытаясь понять — что произошло.

Или солнечный свет падал на листья под другим углом, или прозрачность воздуха поменялась. Что-то было не так, как за секунду до этого.

Я, не раздумывая, шагнул назад. И снова ощутил изменение. Медленно пошел вперед, стараясь уловить нужный миг.

Вот он!

Как будто два разных пространства соприкоснулись, и я пересек невидимую границу, отделяющую одно пространство от другого.

Для проверки я еще несколько раз пересек границу. Она была, точно!

А поскольку эта граница попалась мне на пути к кофейне Набиля, то именно джинн мог знать о ней больше других.

Прошедшая ночь выдалась теплой, так что старые доски сходней были сухими. Я без опаски поднялся по ним на плот и помахал хозяину кофейни:

— Здравствуйте, Набиль.

— Добрый день, Александр Васильевич, — приветливо кивнул Набиль и сразу же поставил на жаровню небольшую медную джезву.

Обычно, я сразу садился за столик и ждал кофе, любуясь медленно текущей рекой. Но сейчас остался возле стойки.

— Когда я шел сюда, то заметил кое-что необычное, чего раньше не замечал. Мне показалось, что это место находится в каком-то другом пространстве. Отдельном от остального парка. Вы что-нибудь знаете об этом, Набиль?

Владелец кофейни удивленно взглянул на меня и медленно кивнул:

— Вы заметили это? Что ж, так оно и есть.

Потом посмотрел внимательнее и улыбнулся:

— Так вот, в чем дело. Вы только побывали еще в одном магическом пространстве. Вот почему ваши ощущения обострились.

— Может быть, — удивленно согласился я. — Но как это все получилось? Почему ваша кофейня находится в другом пространстве? И почему, в таком случае, отсюда отлично видно противоположный берег, здания на нем и даже мост через реку? Или это какой-то другой берег и другой мост? Просто они очень похожи на настоящие?

— Нет, — усмехнулся Набиль. — Все настоящее — и мост, и берег. Дело в том, что пространство, в котором находится кофейня — это не совсем пространство. Скорее, это состояние.

— Не понимаю, — признался я.

— Если кто-то другой придет сюда, то он увидит и деревья, и противоположный берег, и мост. Не увидит только кофейню. Вместо нее будет обычный каменистый пляж.

— А почему тогда я вижу кофейню? — удивился я. — И не только вижу, а чувствую запах дыма от жаровни и аромат кофе, могу потрогать рукой стойку или деревянный поручень. Почему я могу прийти сюда и разговаривать с вами? Я ведь не магическое существо.

В доказательство своих слов я провел ладонью по гладкому поручню. Он нагрелся на солнце, а еще был влажным от речных брызг.

— Состояние, — улыбнулся Набиль. — Ваше состояние, Александр Васильевич. У вас обостренная чувствительность к магии.

— Ладно, — рассмеялся я. — Приму это просто как факт.

—