Ты вернешься! - Галина Валентиновна Чередий Страница 11

— Заткнись, тварь ублюдочная! — захрипел и забился невзирая на боль подо мной мальчишка. — Не смей ее даже касаться языком свои поганым!

— О, ну надо же, ты у нас смелый такой потому что по жизни отважный или в нее настолько влюблен, а, малыш? Разве не в курсе, что вы, фаворитики для примов ваших не больше, чем временная секс-игрушка? Вас пользуют по мере необходимости, а как надоест — меняют.

— Пошел ты! Ничего не знаешь, дворняга паскудная!

— Чего же это я не знаю, а? Думаешь значение имеешь для вашей сучки Эрин? — желание пустить ему кровь становилось все невыносимее, а беспощадно вгрызающиеся нотки аромата вероломной гадины, исходящие от кожи мелкого гаденыша усиливали его настолько, что клыки поперли сами собой. Никогда и никто, кроме меня не имел право носить на себе ее аромат, никто и никогда! — Уверен, что ты так хорошо ее трахаешь, что она хоть всплакнет по тебе? Ошибаешься, жалкий ты сученок, она просто приблизит к себе другого трахаря, а твоего лица и не вспомнит через считанные дни. Но не переживай, я о тебе ей напомню, принесу на порог твой труп и посмотрю, проронит она хоть одну слезинку.

Любовник женщины, сожравшей мое сердце, отчаянно и молча бился подо мной, но силы не равны и клыки уже прорвали его кожу.

— Нет, Дикий! Не тронь его! — закричал один из пленников, в то время как второй зашипел на него змеей. — Он не фаворит примы. Ее сын!

Его вопль прорвался сквозь почти сплошную багровую пелену перед моими глазами и от мальчишки меня будто пинком великана отбросило. Очутившись на ногах, я тряхнул башкой и тут же на полу между двумя пленниками закипела ожесточенная схватка. Прежде чем я решил вмешаться, тот, что оглушил меня своей информацией оказался под вторым юным саргом и схлопатал просто чудовищный удар лбом в переносицу. И еще и еще, захрустели кости, хрип, бульканье. Я отшвырнул нападавшего к стене и кинулся снять с раненного ошейник, пусть еще поживет и расскажет мне кое-что. Мои пальцы скользили по крови, юнец бился в конвульсиях, мешая мне нажать нужные руны на замке, и когда ошейник наконец разомкнулся, сил на спасительный оборот у него уже не осталось.

— Чистокровные мрази, вы ведь даже своих не щадите, только бы угодить своим проклятым примам, да? — презрительно сплюнул я, стокнувшись с самодовольным взглядом убийцы, — Что, предпочел бы, чтобы я убил это отродье Эрин, нежели бы смог использовать против нее?

— Любой из Курта предпочел бы это. — огрызнулся он.

— Ну так почему же сам мальчишке глотку вовремя не вскрыл, а? Все равно ведь тебе теперь не жить. Что, принципиально чтобы я это сделал? Или просто кишка тонка и сыночка примы не подюжишь даже раненого? — но теперь боец прикусил язык и только жег меня презрительным взглядом.

— Дрон! — крикнул и дверь в подвал сразу распахнулась. — Телефон мой дай.

Старшой команды, изловившей этих трех птах чистокровных вышел и сразу же вернулся, подал мне гаджет, пока я стоял и смотрел на сына Эрин. Он откатился к стене и попытался встать, но с глухим стоном рухнул обратно. Я его видимо серьезно помял, как бы тоже не сдох.

— Эй, золотой ребенок глянь-ка на меня! — позвал я насмешливо и только он вскинул голову, чтобы отгавкнуться, сфотографировал и отдал распоряжения Дрону. — Блондинчика этого отсюда забирайте, в отдельную камеру сажайте. Ошейник снимите, пусть оклемается и не мните сильно больше, только если борзеть станет. Дайте воды помыться и пожрать, чтобы быстрее восстанавливался. Он у нас вероятно крайне ценный пленник, если конечно его бессердечная мамаша не срать хотела и на собственное отродье так же, как на любовников.

Кто его отец? Кто тот удачливый скот, которому досталось то, о чем я когда-то грезил? Он все еще рядом с ней? Стал той самой тысячу раз клятой ее парой, которой она была обязана обзавестить по их законам ? Той самой, что никогда было не стать мне. Или просто стал эпизодом, всего лишь достойным по крови производителем, от которого она решила родить ради продолжения проклятого примовского рода Курта? Есть ли у них еще дети? Как же Эрин согласилась-то сынка своего отпустить в эту дурацкую вылазку то?

— Сколько тебе лет, щенок?

Это ради того, чтобы зачать его она бросила меня? Очень похоже, исходя из определенного навскидку возраста мальчишки.

— Пошел ты! — прохрипел он и оскалился на Дрона и Влада, что подошли поднять его с пола.

— Из какой стаи твой отец? — спросил, переждав его болезненный вопль от не слишком любезного водружения на ноги.

— Иди на хрен! — упрямо выплюнул гаденыш и вопреки вопросительному взгляду Дрона, готового отвесить наглецу вразумляющего тумака, я отрицательно качнул головой, снова испытав нечто вроде удовольствия от реакции парня.

— Ты рожден в паре?

— Отвали!

Ладно, сученок изволит гордо геройствовать, да и черт с ним. Разберусь во всем попозже, никуда теперь не денется, пока самому мозгами поворочать надо и предпринять некоторые шаги.

— Давай, сынуля, вали мойся, жри и выздоравливай. Я позже приду и будут у нас еще разговоры о твоей матери и не только. — велел я мальчишке.

— Да с какой стати я стану говорить с каким-то ублюдочным обращенным! — огрызнулся он. — Прима Эрин мне не мать, обломайся! Делай что хочешь, Дикий, но о ней я тебе ни слова не расскажу, лучше сдохну!

Первое однозначно вранье, чую это, а вот во втором звучит прямо-таки решимость.

— Посмотрим. Дрон, следите за ним внимательно, буквально глаз не сводите, чтобы сам с собой ничего не сотворил. Он мне нужен живым.

Глава 6

Глава 6

1987

Лора дожидалась меня на крыльце моего бунгало, но не одна.

— Я принесла еду и позвала Гайка, — сообщила она, чуть склонив голову, а крупный мужской силуэт проступил из темноты, обозначивая свое присутствие. — Набрать тебе ванну, Эрин?

— Не нужно. Я обойдусь просто душем. Можешь идти. — ответила ей, глядя на приближающегося мужчину.

Гайк был юсбаш-саргом одной из самых сильных сотен бойцов Курта и даже претендовал в свое время на право стать хилиарх-саргом, и мощи чисто физической в нем