Повелитель огня - Алексис Опсокополос Страница 9

— Прозор? — удивился князь.

— Да. Мы с ним первые нашли Владимира.

— Но ты должен был выполнять моё поручение, Видогост, а не искать Владимира. Почему ты ещё здесь?

— Возникли проблемы, — ответил дядя. — Подземные ходы засыпаны, а город окружён. Мы просто не смогли из него выбраться. А Владимира нашли случайно. Мы…

— Довольно! — прервал князь брата. — У меня сейчас нет времени это всё слушать. Потом разберёмся. Владимир, ты помнишь, что я тебе велел сделать?

— Нет, отец.

Князь нахмурился, но я его не обманывал — я действительно ничего не помнил. Ну или почти ничего. Какие-то крупицы память Владимира мне выдавала. Но делала это очень странно. Например, я быстро вспомнил, что седого дружинника зовут Миронег, и он является княжьим воеводой, а здоровяка — Лесьяр. Тот был тысяцким. И всё. Больше я ничего о них я не знал. Я даже не мог вспомнить, кто из них главнее — лишь догадывался, что, скорее всего, тот, кто старше.

Память Владимира выдавала мне информацию очень маленькими кусками. И для того, чтобы эти крохи получить, в каждом отдельном случае требовался конкретный триггер. Например, вглядевшись в лицо княгини, я вспомнил, что её зовут Радмила. Но вот были ли у меня, кроме отца, матери и дяди ещё какие-то родственники, я не помнил. Не нашлось нужного триггера, чтобы вытащить эту информацию из памяти хозяина моего нового тела.

Возможно, как только я увижу кого-то ещё из моих родственников, я их сразу узнаю, а пока вот так. Впрочем, часть информации выдавалась вообще без каких-либо объяснений. Я попытался вспомнить, сколько лет моей матери, но потерпел в этом деле неудачу. Зато вспомнил, что у неё день рождения восемнадцатого цветня. И при этом не понимал, какой это месяц — цветень. Скорее всего, что-то весеннее. Но странно, почему мозг мне не «перевёл» его на мой привычный русский. Похоже, сюрпризов меня ожидало ещё немало.

Из размышлений меня вывел голос той, о ком я думал.

— Владимир, как ты себя чувствуешь? — спросила меня княгиня. — Может, тебе нужно отдохнуть?

— Благодарю, матушка, — ответил я. — Но, кроме потери памяти, уже почти ничего не беспокоит.

Матушка. На автомате так назвал — видимо, Владимир использовал именно это слово. Не мама, не мать, а матушка. Надо запомнить.

— Если ничего не беспокоит, то садитесь за стол! — приказал князь. — И ты Влок тоже. Пока мы не выяснили, кто хочет отравить Владимира, не отходи от него ни на шаг!

— Слушаюсь, господин! — ответил Влок, после чего мы с ним и дядей прошли к столу и уселись за него.

— Мне кажется, Владимиру всё равно нужен отдых, — произнёс дядя, устраиваясь в неудобном деревянном кресле. — Если у него пропала память, значит, использовали сильное зелье. И мы не знаем, какие ещё могут быть последствия. Ему лучше отдохнуть, поспать. Хорошо, что Владимир вообще выжил.

Ага, выжил, как же. Владимир-то как раз таки и не выжил. И это ты, гад лицемерный, его отравил, а теперь делаешь вид, что переживаешь за меня. Меня аж подмывало рассказать князю, что это его брат велел дать княжичу отраву, но делать этого я, конечно же, не стал. Превращать дядю во врага вот так сразу, не разобравшись толком, куда я попал, было бы крайне глупо.

— Он будет сидеть за этим столом! — отрезал князь. — Негоже моему сыну спать, когда на столицу враг напал! Пусть он ничего не помнит и не сможет говорить, но слушать должен!

— Как скажешь, брат, — миролюбиво произнёс дядя, неприятно улыбнулся и добавил: — Я смотрю, златичи согнали сюда всех своих воинов.

— И не только своих, — тяжело вздохнув, сказал Миронег. — Чермяне и ветличи тоже здесь. А никого из наших союзников всё ещё нет.

— Они скоро прибудут, — произнёс князь, но особой уверенности в его голосе я не заметил. — Путь не близкий, ещё и через вражескую территорию.

— А если нет, Борислав? — неожиданно вступила в разговор княгиня. — Если никто не придёт?

— Придут, — ответил князь. — Они не могут не прийти.

В этих словах уверенности было ещё меньше, и, видимо, это почувствовал не только я.

— Ты сам сказал, господин, что путь союзников лежит через земли врага. Я не сомневаюсь, что они придут. Но успеют ли они до того момента, как падёт город? — осторожно произнёс Миронег. — Ты же понимаешь, что против трёх княжеств мы в одиночку долго не продержимся.

— Мы обороняемся, это даёт нам преимущество, — заметил князь.

— Но этого недостаточно.

— И что ты предлагаешь, Миронег? — спросил у воеводы дядя. — Сдаться?

— Я не предлагаю сдаваться, — возразил старик. — Я предлагаю реально оценивать наши шансы и быть готовыми сложить головы.

— К этому мы всегда готовы, — сказал князь и мрачно усмехнулся. — А ты, Видогост, должен был сейчас не с Миронегом спорить, а мчаться к Станиславу, чтобы напомнить ему о помолвке Беляны и его старшего сына!

Беляна! И тут же новый фрагмент всплывает из памяти Владимира. Белослава — его младшая сестра. Точнее, теперь уже моя. И я ещё я вспомнил, что она помолвлена с Далибором — сыном Станислава.

Но кто эти люди? Я вспоминал имена и сразу же в них путался. Ох, нелегко мне придётся, пока хоть как-то не разложу по полочкам всю получаемую фрагментами информацию.

— Мне жаль, что я не смог выполнить твой приказ, брат, — без особого сожаления в голосе произнёс дядя. — Но если дружина чермян уже у наших стен, то вряд ли, я смог бы договориться со Станиславом.

Князь хотел на это что-то сказать, но не успел: отворилась дверь, и в зал вбежал запыхавшийся парнишка.

— Срочная весть, господин! — с порога заявил посыльный, обращаясь к князю. — Враг прекратил осаду и выслал посольство. Пять человек. Стоят у городских ворот с белым флагом. Что прикажешь делать?

— Будем разговаривать, раз пришли, — ответил князь. — Ведите их сюда, и чтобы без оружия были!

— Слушаюсь, господин!

Посыльный пулей вылетел за дверь, а за столом наступила тишина.

Воспользовавшись этим, я принялся незаметно разглядывать помещение. Зал по меркам замка был не таким уж и