Девочка-птица - Нелли Мёле Страница 7

– Ай! – вырвалось у меня, и я попыталась восстановить равновесие.

– Осторожно! – услышала я возглас Аурелии, а в следующую секунду я упала на твёрдый деревянный пол.

– Для начала совсем неплохо, – вдруг раздался тоненький голосок совсем рядом. Малиновка Робин смотрел на меня, чуть склонив головку набок.

Я с трудом встала и сложила крылья.

– Так ты умеешь говорить?! – Наверняка клюв у меня в этот момент раскрылся от удивления.

Хвостик Робина качнулся туда-сюда:

– Нет-нет, неправильно рассуждаешь: это ты теперь умеешь говорить с птицами. По крайней мере, пока ты сама птица.

– Я могу говорить со всеми птицами? – взволнованно уточнила я.

– Да-да-да! – запищал Робин и кувыркнулся в воздухе. – Но когда ты снова примешь человечье обличье, ты сможешь общаться только с себе подобными.

– С ума сойти! – пробормотала я. Кажется, эта фраза станет самой часто употребляемой в моём лексиконе. – А я думала, птицы только чирикают и щебечут.

– Вот это-то и плохо, что люди всегда ставят себя выше всех остальных живых существ, – сказал Робин. – Птицы тоже могут думать и чувствовать. И общаться в стайках мы очень любим.

С этим было трудно спорить: щебетание птиц в ветвях каштана у моего окна иногда напоминало шум во время перемены. И всё же это казалось мне чем-то невероятным. Совсем как в книге «Алиса в Стране чудес».

Робин захлопал крылышками, и на половицы упало маленькое пушистое пёрышко.

– Упс, – пискнула малиновка. – Не стоит мне так бурно выражать радость, а то все пёрышки растеряю.

Прежде чем я успела что-либо ответить, Робин воскликнул своим тоненьким голоском:

– Давай сделаем круг над Зоннбергом! – он слетел со столешницы и выпорхнул в открытое слуховое окошко.

– Пока у птицы есть пёрышки, она летает! – донёсся до меня его крик. А на балке крыши остались сидеть два голубя, которые с любопытством разглядывали меня. Тот, что крупнее, проворковал:

– Надо же! Это аваност! Здесь, среди нас!

Другой голубь спросил:

– Когда же мы в последний раз видели аваноста?

А Робин, усевшийся на балке рядом с голубями, снова позвал меня:

– Ну же, взлетай, аваност! Раскрой крылья – и лети, лети, лети!

Моё сердце взволнованно колотилось, когда я крикнула в ответ:

– Не могу! Я ужасно боюсь высоты!

– Боишься высоты? – переспросил Робин. – Аваносты не боятся высоты.

Голуби закивали и загулили в унисон.

– Что, правда? – неуверенно спросила я.

Взлететь сейчас в любом случае было бы проблематично: у меня всё ещё болела пятая точка от удара об пол.

Робин, похоже, прочитал мои мысли:

– Все птицы когда-то не умели летать – а потом научились. Нужны только перья и терпение, чтобы решиться покинуть родительское гнездо.

Что ж, перья у меня есть, но вот терпение, увы, никогда не было моей сильной стороной. Все сомнения рассеялись моментально, в ту секунду, когда Аурелия наклонилась ко мне и нажала на кнопочку на медальоне, который так и болтался на моей шее, несмотря на все неуклюжие попытки взлететь.

– Не-ет! – закричала я – и не узнала своего голоса. А потом перед моими глазами всё закрутилось и завращалось – и я снова увидела в зеркале Кайю-девочку, правда немного растрёпанную. У меня на шее сверкала красивая серебряная цепочка.

– Робин и голуби хотели взять тебя с собой на прогулку над Зоннбергом? – спросила Аурелия.

– Да, и я очень хочу полететь с ними! – для убедительности я пару раз взмахнула руками.

– К такому ты пока не готова, дитя моё! – усмехнулась Аурелия. – Все косточки переломаешь. Ты пока не освоила искусство полёта. Кроме того, люди не должны видеть тебя, когда ты учишься летать, а в обличье аваноста ты всем бросаешься в глаза. Ведь в реальном птичьем мире нас не существует. А нашу тайну необходимо сохранить во что бы то ни стало.

Я попыталась не показывать своего разочарования и нетерпения, но, кажется, ничего не получилось.

Аурелия ласково погладила меня по голове.

– Постепенно ты всему научишься, – с улыбкой сказала она.

– Но когда? Сколько времени на это потребуется? – спросила я.

– Трудно сказать. – Она пожала плечами. – Это как с разными видами спорта: чему-то учишься быстро, что-то не даётся совсем.

Вот невезуха! В спорте я тоже не так уж сильна, меня и на физкультуре, когда мы делились на команды для каких-нибудь игр, всегда выбирали последней.

Аурелия спрятала медальон вместе с цепочкой мне под толстовку, и, чтобы его никто не увидел, я стянула завязки капюшона и завязала аккуратный бантик.

5. Чёрный ворон, белое пятно

Прохладное серебро касалось моей кожи, а я всё ещё не могла поверить, что такая ценная вещь теперь моя.

– Идём, – сказала Аурелия и направилась к крутому спуску. – Я хочу представить тебе мою подругу Селию Лебедь-Чёрную. Ей тяжело ходить, и сюда, наверх, она просто не сможет подняться. Она ждёт нас внизу, в гостиной.

И я последовала за ней, вниз по тёмной лестнице, через прихожую, а оттуда в светлую гостиную, обставленную старой мебелью.

– Селия! – воскликнула Аурелия и раскинула руки, чтобы обнять гостью.

На диване сидела упитанная, круглая как шарик дама. В светлых одеяниях и с короткими светлыми локонами она была похожа на конфетку из белого шоколада. Из-за круглых пухлых щёк её лицо казалось моложе, но я всё же предположила, что они с Аурелией ровесницы. Опираясь на кручёную трость, Селия попыталась встать с подушек, но так и не смогла.

– Что с тобой случилось? – спросила Аурелия, остановившись перед своей подругой и с удивлением уставившись на неё.

Селия же прекратила свои попытки подняться и словно мешок повалилась обратно на диван.

– Я ужасно располнела, – ответила Селия. – Говори как есть, не стесняйся. По телефону же ты меня не видишь. А встречались мы с тобой в последний раз на похоронах Людвига, – Селия слегка покачала головой, и её белые локоны и тройной подбородок заколыхались тоже.

Аурелия села рядом с подругой.

– Я в любом случае очень рада тебя видеть, – сказала она. Рядом с Селией она казалась хрупкой пташкой. – Как же ты добиралась?

Вопрос был вполне логичным.

– На такси, – ответила Селия. – Я много лет не выходила из своей квартиры. Всё, что нужно, заказывала через службу доставки. Но когда ты мне позвонила и после стольких лет попросила прийти к тебе, я поняла, что наверняка случилось что-то очень важное! – Мясистым указательным пальцем Селия поправила свои голубые очки. Сквозь их толстенные стёкла её глаза казались неестественно большими. Она внимательно изучала меня, а я стояла перед пожилыми дамами, переминаясь с ноги на ногу и пряча руки за спину, в струящемся сквозь