Светлый пепел луны - Тэнло Вэйчжи Страница 6

— Говорят, он стоит на коленях уже два дня. Служанки, видевшие его, уверяют, что долго он не продержится. Госпожа, велите дать ему плащ? — прервала размышление своей хозяйки Цяо-эр.

Вторая госпожа славилась своей добросердечностью. По будням она раздавала беднякам милостыню и потому была уважаема в поместье гораздо больше своей дерзкой и раздражительной младшей сестры. Е Лань Инь внимательно посмотрела на Тан Тай Цзиня. Не следует сбрасывать его со счетов. Его лицо прекраснее, чем у иных девушек. Она молча кивнула, позволяя Цяо-эр помочь принцу, а сама осталась в павильоне на берегу, слегка кивнув принцу-заложнику.

Цяо-эр взяла белоснежную накидку и, осторожно ступая по льду, пошла к Тан Тай Цзиню.

Свидетелем этой картины стала Ли Су Су, которая как раз возвращалась от старшей госпожи. Так значит, вторая сестра заботится о молодом повелителе демонов? Она незаметно подошла к Е Лань Инь.

Вторая сестра, что это ты делаешь?

Лань Инь, не ожидавшая, что Си У выйдет так быстро и застанет её в столь смущающей ситуации, поспешила объясниться.

— Третья сестра, не пойми меня превратно. Очень холодно, идёт снег, принц стоит на коленях на льду, будет нехорошо, если он замёрзнет до смерти. Я велела Цяо-эр дать ему плащ.

Су Су повернулась к Тан Тай Цзиню и спросила:

— Ты замёрз? Вторая госпожа хочет дать тебе плащ. Хочешь ли ты?

Светлая заря праведной жизни не могла жалеть злодея, который в будущем уничтожит три царства людей и бессмертных**.

Тан Тай Цзинь взглянул на неё и ответил:

— Благодарю вторую госпожу за доброту, но мне не холодно.

От его ответа Лань Инь стало не по себе.

— В таком случае, не смею больше беспокоить третью госпожу и принца-заложника. — Лань Инь подала руку Цяо-эр и поспешно удалилась.

Су Су плотнее укуталась в мягкую накидку. Ее взгляд был прикован к коленопреклонённому демону. Его смерть была заветным желанием всех совершенствующихся её мира: от детей до тысячелетних мудрецов. Это мечта, которую сама Су Су лелеяла с детства.

Вот он — перед ней. Уязвимый и слабый, как дитя. Сейчас по нему и не скажешь, что он способен на убийства. Справедливая душа девушки пришла в смятение, но она с негодованием отогнала прокравшуюся в сердце жалость. Подобно тому, как у алчущих истинного пути есть духовные корни, так и монстры несут проклятие в своих злых костях. Старейшины предупредили её, что просто убить Тан Тай Цзиня — не достаточно. Если не избавится от его злых костей, он так и будет питаться обидами мира, что сделает его только сильнее. Поэтому сначала она должна найти способ лишить его демонического проклятья.

Принц-заложник смутно почувствовал ауру ненависти и поднял глаза на свою жену, но она уже отвернулась. Он мог видеть только румяную от мороза щёку, маленькое белое ушко и недовольно скривившийся ротик, розовый и прелестный. Эта внешность совсем не говорила о жестокости. Он окончательно замёрз и, теряя сознание, рухнул в сугроб.

Благородная госпожа, даже не взглянув на него, прошла мимо. Ее супруг клубочком свернулся на льду и сквозь пелену обморока мог видеть только удаляющиеся белые сапожки девушки, расшитые яркими розовыми цветочками персика.

* * *

Генерал Е не ночевал дома. Старшая госпожа с возрастом всё больше утомлялась к вечеру, и поэтому все домочадцы трапезничали в своих покоях.

Час петуха*** ещё не наступил, но из-за зимнего времени темнело очень рано, и в окнах уже стояла кромешная тьма.

После горячей ванны Чунь Тао готовила Су Су ко сну. Служанка распустила волосы хозяйки и, увидев, как они поблёскивают в свете лампы, не удержалась от восторга:

— У госпожи такие мягкие и шёлковые волосы! — и тут же осеклась, испугавшись, что сказала что-то не то и могла тем прогневать госпожу.

Но Су Су лишь улыбнулась и ответила:

— У Чунь Тао тоже красивые волосы.

Прибежала другая служанка по имени Си Си и голоском, похожим на комариный писк, поприветствовала Су Су.

— Старшая госпожа велела отправить к вам вашего супруга, принца-заложника.

Су Су подняла взгляд и увидела, входящего в комнату Тан Тай Цзиня. Снежинки, запутавшиеся в его волосах, в тепле начали таять и превратились в прозрачные сияющие капли. Вместе с принцем в покои ворвался запах морозной свежести. Холодом дышало и его лицо. В воздухе повисла напряженная тишина.

Служанки поспешно откланялись и прикрыли за собой двери.

Голос Тан Тай Цзиня был хриплым и низким.

— Довольна ли третья госпожа?

Су Су без колебаний покачала головой.

— Нисколько.

Его ресницы, чёрные, как вороньи перья, опустились и прикрыли глаза. В жарко натопленной комнате принцу не стало лучше, наоборот, отмороженные руки покраснели и разгорелись от сильного зуда. Он выглядел больным и измученным.

Су Су смотрела на Тан Тая и ей не было его жаль, хотя она была добрым человеком. Лечила раненых орлов со сломанными крыльями, больных детей и хворых стариков. Но первым правилом в царстве духа было то, что праведная душа не должна сочувствовать злому существу, даже если оно вызывает жалость.

Глава 3: «Забота»

Глядя на принца-заложника, выглядевшего робким и безобидным, Ли Су Су мысленно перенеслась в свою юность. В день, когда ее, похищенную, доставили в мрачный дворец и бросили к ногам владыки демонов. Она вспомнила его пристальный холодный взгляд и невольно вздрогнула. Неужели этот тихий юноша перед ней превратится в будущем в исчадие ада и источник бед для всех смертных и бессмертных?

Нет! Он явно притворяется!

Перед мысленным взором Су Су, распаляя её праведный гнев, пронеслись картины погребальных табличек и величественной гробницы десяти тысяч бессмертных.

Повинуясь внутреннему порыву, она выдвинула из-под кровати сундук и открыв его, обнаружила кроваво-красный кнут.

Тан Тай Цзинь увидев плеть в её руках, побледнел. Его пальцы медленно сжались в кулаки и спрятались в рукавах ханьфу.

Так вот оно что! Её предшественница в этом теле свои гнев и обиду за то, что ей пришлось выйти замуж за принца-заложника, каждую ночь вымещала, избивая нелюбимого супруга. Никогда в жизни Су Су никого не била. Она не считала, что все демонические духи окончательно испорчены и не могут быть возвращены на путь самосовершенствования и света, но тот, кто стоял сейчас перед ней, определенно был неисправим и