Дети Цеарии - Владимир Сумароков Страница 54

из лука. Стрела пробила область между носом и ртом, прибив голову врага к широкому брусу под деревянным навесом. Оставшиеся двое выхватили свои клинки и, взревев, кинулись на Икрама с Васэ. Внезапно сверху на одного спрыгнул громадный Зукрич, который после команды Икрама вылез в окно на втором этаже и за пару рывков оказался на краю навеса. Удар здоровяка, усиленный прыжком, вмял голову нападавшего на Икрама мужчины, раздробив ее в кашу. Последний из черных плащей повернулся и рубанул длинным кинжалом по Зукричу. Тот спарировал, подняв щит, а затем, резко взмахнув, впечатал соперника мощным ударом тарча в землю. Боец поднял палицу, но Икрам остановил его.

– Васэ, под прицел его, – сказал гвардеец, подходя к Асанару. – Ты как, воин? Порядок?

Асанар кивнул, попытался подняться и закашлялся. Икрам протянул ему подобранный меч Тидеруса, нахмурил брови, затем бережно подхватил мальчика под руки и помог встать на ноги.

– Все позади, дружок, – улыбнулся мужчина. – Твоя сестра где?

– Я… не… знаю… – с трудом проговорил Асанар сиплым голосом. – Она… закричала… и… пропала…

– Ладно, не напрягайся, – Икрам похлопал мальчика по плечу. – Потом расскажешь. Пойдем, поговорим с этим куском дерьма.

Васэ безотрывно держал лежащего на дороге человека герцога под прицелом. Зукрич стоял у его ног, словно держа дистанцию от внезапного нападения, прикрывшись щитом и закинув палицу на плечо. Икрам присел, склонив голову на бок.

– Что вам нужно от них? – медленно проговорил гвардеец таким тоном, от которого даже Асанару стало не по себе.

– Ничего…ничего я те не скажу, солдатик… – промямлил поверженный мужчина, повернув разбитое лицо к Икраму. – Хоть убей… ничего…

– Ты жить-то хочешь?

– Я… я же сказал… поцелуй мой…

Стрела, пущенная Васэ, угодила прямо лоб. Мужчина дернулся и затих.

– Васэ… – вздохнул Икрам, помотав головой. – Мы же могли его раскусить. Ты зачем его убил?

– Прости, командир, не удержался, – угрюмо ответил Васэ, опуская лук. – После того, что я увидел и услышал… Ну, им всем только червей кормить.

– Мы даже не узнали, откуда он. Кто, откуда, где их главный. Вряд ли этот бородатый был у них за старшего.

– Они… люди герцога, – присоединился Асанар, потирая грудь. – Они хотели… отнести Десеану ему.

– Ему? – нахмурился Икрам. – Люди герцога, стало быть… А я то думал, почему они себя так вольно вели. Подумал, что они местные, просто приехали на ярмарку. Но нет… Герцог, герцог… А какой?

– Не… знаю. Они не сказали.

– Это усложняет все, – мужчина подошел к трупу Токрега и вытащил топор. – Хоть где-то пригодился этот огрызок… И стража вся спит, ни единого патруля. Полный бардак… Эх, я им устрою всем! Найду Бидхена и всеку ему по самые…

– Икрам… – перебил Асанар. – Король Тидерус… Он умер.

Гвардеец медленно повернул голову. В его глазах читалась невероятная печаль и изумление.

– Что… Но как? Где?

Асанар рассказал всю историю, которая произошла в лесу с нападением аетерналиса. Зукрич, слушая его, хмурил лоб все сильнее и сильнее, а Васэ пустым взглядом смотрел на тело, которое он лишил жизни. Лицо Икрама сильно посмурнело.

– Смерть Тидеруса кан Ноэла все меняет… Будет хаос и начнется борьба за власть. Шинер… Он уже смирился с тем, что покинет Лерден.

– Почему? – воскликнул Асанар. – Он… Он же брат короля! Он займет трон!

– Не все так просто, Асанар, – взохнул Икрам, – Шинер связан кодексом командира гвардейцев. Так как он единственный, кто напрямую отвечал за жизнь Тидеруса, то он не может находиться в королевстве, потому что не смог защитить своего короля. Я не знаю точно, как это работает, но у него есть трое суток, чтобы покинуть Лерден.

Вдруг скрипнула покосившаяся дверь в таверну, и из нее вышел пухлый маленький мужчина, со стороны похожий на гигантского бобра с рыжими волосами. Он осмотрел улицу, охнул от увиденного месива и достал из-за пазухи платок, который поднес ко рту и едва подавил рвотный позыв.

– Эх… – пробормотал он. – Что же тут было…

– Покушение на детей цеарии, Толстяк, – ответил повернувшийся Икрам. – Мы тут испачкали у тебя все, ты уж прости… У тебя и без этого забот достаточно в твоей таверне.

– Да ладно тебе, – махнул рукой пухлый. – Эти гости мне сразу не понравились, больно наглые. И оказались с гнильцой, как погляжу.

– Еще с какой, дружище. Слушай, у тебя случаем не найдется тройка коней неподалеку? Нам пора в дорогу.

– Почему? – резко спросил Асанар.

– Мы заказали себе дорогу в темницу или, что еще хуже, смертный приговор, – усмехнулся гвардеец. – Устроили бойню здесь с людьми одного из герцогов. Это запрещено всеми законами, и я зуб даю, что кто-то видел наше вмешательство. Будь уверен: на нас спокойно донесут, когда придут разбираться. И сейчас нас никто не защитит, потому что король погиб, Шинера ничего не волнует – никто не повлияет и не объяснит. Да и вообще, кто-то из герцогов промышляет поимкой молодых девушек и не гнушается бить детей. И тебе, и нам здесь делать больше нечего. Кстати, Толстяк, я могу на тебя рассчитывать?

– Икрам, мы с тобой многое прошли, – улыбнулся хозяин таверны. – Ты же меня знаешь. Я ничего не скажу, но ты прав… Кто-то может проболтаться. У меня есть на заднем дворе кони, которые телеги возят. Верну тебе свой должок за тот случай с разбойниками. С меня станется, новых кобыл добуду, не бедствую.

Где-то со стороны площади послышались громкие голоса и звон металла.

– Черт, стража проснулась видимо, – бросил Икрам, посмотрев в конец улицы. – Не успеем тут хоть какой-то порядок навести.

– Ты же гвардеец, они тебя послушают! – воскликнул Асанар, дернув за руку мужчину. – Зачем мы убегаем?

– Они-то может и послушают, – согласился Икрам. – Герцог, кто бы он ни был, не будет разбираться, кто это сделал. И, стало быть, солдатам положено отвести нас на допрос. Убийства в столице запрещены и караются тем же, Асанар. У меня нет выхода. Поспешим.

Толстяк быстро свернул за угол таверны, проведя весь отряд по витиеватому переулку, который вел к огороженному высокой стеной заднему двору. Хозяин таверны вставил небольшой ключик в массивный замок, висевший на створках деревянных ворот, а затем отпер их. За ними было пространство, сплошь заставленное ящиками, бочками и разными мешками, а также парочкой тележек, находящимися прямо у входа. У дальней стены расположился другой навес, но длиннее, под которым в ряд стояло пять коней, беспечно жующих огромный стог сена. Они все были привязаны к внушительному железному кольцу, торчащему из стены. Толстяк подошел к нему, ловко отмотал веревки, а затем быстро подвел трех гнедых