Блуждающий дух. Ветра прерий - Татьяна Кагорлицкая Страница 52

– Неважно. – Маршал стукнул кулаком по столу. Вены на его лице вздулись. – Я не услышал от шерифа ничего нового. Мне нечего вам рассказать.

Куана прикрыл глаза, Джереми что-то недовольно пробурчал себе под нос. Оба оставили попытки разговорить Ривза. «Они наверняка лучше меня понимают, почему Питер так сердит. А мне приходится гадать…» – Вздохнув, Джейн подвинула к себе блюдо с едой, хотя аппетит пропал. Мужчины последовали её примеру. Только маршал, опять уставившись в одну точку, ничего не ел.

Когда трапеза подошла к концу, он проронил:

– Итак, выдвигаемся завтра. Нам нужно переправиться на другой берег Миссисипи, так что наймём паромщика.

– Значит, наша цель остаётся неизменной – Великие озёра? – спросила Джейн.

– Конечно. Поэтому я и не стал настаивать, когда Дулин приказал нам убраться. У нас нет необходимости задерживаться именно в этом городе, это просто очередной перевалочный пункт.

Джереми оскалился:

– Есть большая разница: уехать по собственной воле или бежать, поджав хвост.

Ривз ответил не сразу. Между его бровями пролегла глубокая складка.

– Ты любишь риск, Бейкер, и всегда не прочь пройтись по краю пропасти, даже если в этом нет нужды. А я не гонюсь за проблемами, тем более сейчас, когда с нами мисс Хантер. Я не хочу подвергать никого из нас опасности понапрасну.

Обычно Джереми не лез за словом в карман и спорил до последнего. Однако на этот раз он, поразмыслив немного, кивнул. Согласился и Куана:

– Хорошо сказано.

Чуть позже служанка вынесла пирог к чаю, однако мужчины не проявили интереса к выпечке. Куана первым поднялся из-за стола, вскоре удалился и Джереми. Видя, что маршал тоже намеревается уйти, Джейн негромко кашлянула.

– Мистер Ривз… Мы можем поговорить?

Он с явным неудовольствием поджал губы, догадываясь, что именно не даёт ей покоя.

– Пожалуйста, мистер Ривз, – настояла Джейн. – Я ведь вижу, как вам тяжело.

– А от болтовни станет легче?

– Встреча с шерифом выбила вас из колеи. Иногда разговор по душам помогает вернуть…

Маршал перебил её.

– Лучше доедайте пирог да идите спать, мисс Хантер.

Тогда Джейн рискнула и спросила напрямую:

– Дулин обращался с вами пренебрежительно, потому что вы… беглый раб?

Вопрос, заданный в лоб, возымел действие. Ривз приподнял шляпу и пристально взглянул на девушку, потом проронил:

– Хуже. Беглый раб, дослужившийся до звания маршала. Белому человеку такое поперёк горла, это же очевидно, мисс Хантер.

Видя растерянное выражение её лица, он сердито продолжил:

– Подобные мне должны всю жизнь трудиться на плантациях, пока не сдохнут. Так многие белые считают до сих пор, хотя рабство и отменили после войны.

Пытаясь осознать услышанное, Джейн качнула головой, перебирая в уме всё, что знала о темнокожих людях: «В Англию иногда привозили выходцев из Африки… Но они жили свободно, даже могли вступать в брак с местными жителями[15]. Выходит, судьба этих народов очень изменилась с течением времени».

– Вы, получается, не стали терпеть дурное обращение и сбежали?

Надежда слегка подбодрить маршала не оправдалась: он помрачнел ещё сильнее.

– Дурное обращение? Мисс Хантер, я не раз подмечал за вами некоторую наивность, а сейчас вы превзошли саму себя. Вы имеете хоть малейшее представление о том, как жилось рабам?

Открыть ему правду Джейн не могла. При этом она хотела узнать больше, понять, через что довелось пройти Ривзу, поэтому тихо попросила:

– Расскажите.

Маршал закрыл глаза и стянул с головы шляпу, сжав её подрагивающими пальцами.

– Предпочёл бы забыть это раз и навсегда. Увы, каждый день въелся в память… Каждый день, начинавшийся ещё засветло. И всюду, куда ни посмотри, бесконечные поля хлопка. Хлопок – всё, что мы видели с утра до ночи. Наполняли им одну корзину за другой, работая без передышки, до изнеможения. Если кто-то хоть немного сбивался, если успевал собрать чуть меньше или осмеливался попросить хотя бы глоток воды…

Пальцы Ривза вновь задрожали. Он коснулся рта, как будто бы прямо сейчас находился под безжалостным солнцем, умирая от жажды. Лицо разом осунулось, морщины проступили резче. Джейн, уже пожалев о том, что заставила его вспоминать, слушала тихо-тихо, не осмеливаясь прервать.

– Один раз я взмолился о воде. Не для себя, а для девочки, которая едва стояла на ногах. Надсмотрщик спросил: сколько глотков будет достаточно? Я ответил: хотя бы двадцать. Я же видел, что малышка еле дышит и вот-вот упадёт без чувств.

– А он?.. – почти беззвучно проговорила Джейн.

– Он сказал: «Почему же так мало, можно и пятьдесят» – и отдал распоряжение, чтобы я заплатил за каждый.

Сердце сжалось от дурного предчувствия. Джейн протянула руку, осторожно дотронувшись до запястья Ривза. Он не шелохнулся.

– Вот я и получил пятьдесят ударов плетью. Меня привязали к столбу и высекли, медленно, растягивая пытку, позволяя солнцу изжаривать свежие раны. Наносили удар за ударом, ожидая, когда я завою, вымаливая пощаду.

– Вы молчали?

– Такое никому не по силам вытерпеть молча, разве что смилостивиться я не просил, только стонал, сдерживая крики.

Ривз говорил безжизненным тоном, не пытаясь сгустить краски. От этого становилось только страшнее.

– Как же вы выдержали такое истязание?

– Это было только одно из многих. Потом наш хозяин придумал новое наказание: натирать едва зажившие раны порошком из острого перца. Потом – пытку расплавленным жиром. И в один день я понял, что либо умру в этом аду, как сотни рабов до меня, либо умру в попытке вырваться на свободу. Выбрал второе.

Подавленная жуткой историей, Джейн не сразу нашла в себе силы что-то сказать. Её ладонь так и лежала на руке маршала, и Ривз наконец это заметил.

– Ладно, мисс Хантер, это всё дела давно минувших дней. Зря вы завели разговор… Да и сам я хорош, не хотел ведь обсуждать прошлое.

Он сжал её пальцы и отпустил.

– И всё же вам удалось спастись!

– Везение. Сумел добраться до земель индейцев и долго скитался, скрываясь то у одного племени, то у другого. Научился многому. Потом началась война, и там мои знания пригодились. Я снискал себе славу отчаянного бойца, – Ривз криво усмехнулся. – Когда всё закончилось, меня решили поощрить за военные заслуги, продемонстрировать обществу, что рабство действительно осталось в прошлом.

– Так вы и стали маршалом? – Полная картина наконец сложилась.

– Да. Только прошлое, как видите, не отпускает. Для таких, как Дулин, я всё равно не человек.

Джейн с чувством выплюнула:

– Пусть катится ко всем чертям.

После рассказа Ривза она не могла спокойно вспоминать о пренебрежении, которое шериф выказывал маршалу. Теперь ей казалось, что на месте последнего она бы не церемонилась