Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1 - Аперта Страница 50

«Отлично-отлично».

Поэтому будет идеально, если я отнесу тяжелые сумки к входу и вновь вернусь туда уже после окончания церемонии с Ханиэль на руках!

– Мама. Почему вы не идете с нами?

– Нет. Я пойду. Вы с няней просто пойдете вперед.

– Н-но…

Всего секунду назад прыгавшая от счастья Ханиэль надула щечки. Конечно, я слышала, что маленьким детям свойственны внезапные эмоциональные перепады, но подобная ситуация не могла не смутить молодую маму.

– Что такое? Тебе тревожно? Мама ведь сказала, что пойдет.

– Ханиэль долго-долго здала маму. О-очень долго.

– …

– Мои сталшие блатики-блиснесы скасали, что если я буду послусной девочкой, то мама плидет, но она так и не плисла. Поэтому Ханиэль отплавилась в стлану осер, чтобы найти маму.

Вот как!

Ханиэль, заливаясь слезами, расправила крылья, словно говоря, что не желает отходить от меня ни на шаг. Мое сердце сжалось от боли, когда я увидела тревогу этой малышки. Не в силах проронить ни слова, я лишь поджала губы, и в тот же самый миг Ханиэль вздрогнула:

– Мама, вы слитесь? Вам не нлавится, что Ханиэль вас здала?

– Нет-нет.

Уж кто-кто, а я не могла не знать этого чувства.

Я отложила в сторону вещи, которые собирала, и опустилась на колени перед белым лебеденком.

Ожидание. Мало кто лучше меня знал горький смысл, заключенный в этом коротком слове.

Я приду, чтобы забрать тебя. Я скоро приду.

Если будешь хорошей девочкой, то я обязательно…

– Мама никогда не дает обещаний, которые не сможет выполнить. Так что я, возможно, немного опоздаю, но непременно приду.

– Плавда?

– Да. Видишь вон там госпожу Солнце?

Я посмотрела в глаза все еще напуганной Ханиэль и указала на солнце, поднимающееся над озером. Было утро, и оно, едва появившееся на востоке, своими прозрачными косыми лучами освещало розовую радужку малышки.

– Г-гласам больно.

– Правильно говорить не «больно», а «слепит глаза».

Куда я вообще могу уйти, оставив тебя, кроху, одну!..

В тот же самый миг с улыбкой на лице я легонько стукнула Ханиэль по клювику и накрыла малышку, которая, наклонив головку, пыталась запомнить новую фразу «слепит глаза», своей тенью.

– Итак, я приду до того, как госпожа Солнце окажется у тебя над головой.

– Над головой? Над головой Ханиэль?

– Да. Обещаю.

Прежде чем Ханиэль начала беспокоиться без причины, я постаралась назвать наиболее точное время своего прихода. Это первая церемония приема в школу моей принцессы, поэтому я не могла заставить ее с беспокойством искать глазами маму.

– Х-холошо. Мама.

– А, точно, не мама, а госпожа Черный Лебедь!

– С-сто? Снова не мама?

На этот раз плечи Ханиэль задрожали от волнения намного сильнее. Судя по всему, самым большим страхом белого лебеденка было потерять маму.

– Почему мама Ханиэль не ее мама?

– Я твоя мама. Конечно же, я мама, но только в присутствии посторонних меня так называть нельзя. Ты же помнишь, как мы вчера репетировали твое поведение перед учителем и друзьям?

Я боялась, что она могла обо всем забыть, поэтому посмотрела ей в глаза и слово в слово повторила то, о чем мы говорили вчера:

– Госпожа Черный Лебедь, называй меня так. Хорошо?

– Почему?

– Ну…

Все потому, что твоя мама – самая большая знаменитость на озере.

На озере Фердиум и в самом деле нашлось бы немного обитателей столь же знаменитых, как я. Титул герцогини носила только черная лебедица, и, что также немаловажно, я была единственным получеловеком-полуптицей.

Думаю, здесь уместна аналогия со знаменитостями, которые не выставляют своих детей напоказ. Если что-то пойдет не так, будет не очень хорошо, если станет известно, что я забрала Ханиэль к себе.

Ведь золотым правилом является то, что ребенок должен расти в обычной среде. И особенно осторожной малышке нужно было быть перед такими существами, как члены озерной семьи, которые слишком много повидали в жизни.

– Перед другими я госпожа Черный Лебедь. Повтори. Госпожа. Черный. Лебедь.

– Мама Селный Лебедь?

– Нет-нет.

И до чего же она хитрая и сообразительная!

Я звонко рассмеялась, услышав, как Ханиэль предприняла попытку сослаться на то, что я ее мама. К счастью, она не забыла, как ко мне следует обращаться, значит, вчера я не впустую потратила время, вбивая ей это в голову.

– Что ты скажешь, когда учительница Мэллоу попросит тебя представиться?

– Ха… Лейна!

– Верно!

Я потрепала Ханиэль по головке, давая понять, что она хорошо справилась, и оставила ее на попечение Селлены. Когда я увидела, как спинка белого лебеденка, который бормотал себе под нос свое имя, чтобы его не забыть, исчезает вдали, словно ее уносят, мои руки наконец перестали дрожать, и я вернулась во флигель.

– Ох.

Что ж, в конечном счете я покидаю это место.

Меня полностью устраивала жизнь на озере, поэтому предстоящее прощание с ним огорчало, но для обеспечения безопасности Ханиэль другого выхода не было. Если речь идет о комфортной жизни юной принцессы-лебедя, то это место скорее походило на криминальный район с высоким уровнем преступности среди подростков, да к тому же тут еще и бесчинствовали Рания с императором.

Что ж, переезд так переезд. Есть же история о том, как мать Мэн-цзы[12] трижды переезжала ради образования своего сына, вот и я, мать белого лебеденка, готова на все ради дочери!

– Эм, хорошо!

Я также прицепила самое яркое украшение из перьев, которое у меня было, к волосам рядом с ухом. На церемонии приема следует выглядеть элегантно. Конечно, это был не самый подходящий атрибут для побега, но поскольку речь шла о зачислении в школу единственного в моей жизни ребенка, я не могла не подготовиться как следует.

Что ж, позже просто сниму его, и дело с концом. А сейчас самое главное – сделать так, чтобы Ханиэль воспряла духом. И, надев один из своих лучших нарядов, я вышла из флигеля с заранее упакованной корзиной в руках.

– Тяжеленькая.

Не знаю, к счастью это было или к несчастью, но поскольку все уже собрались в камышовых зарослях, чтобы посмотреть на церемонию, организованную леди Мэллоу, на своем пути я почти не встретила животных.

Тем не менее, поскольку я, как и остальные члены озерной семьи, находилась под действием проклятия, мне приходилось полагаться на себя, чтобы выжить. И теперь кончик моего носа сморщился от охватившего меня чувства предстоящего одиночества.

– …

Все прощайте. Если я выживу, когда-нибудь мы увидимся снова.

Я ускорила шаг, вновь и вновь повторяя слова прощания, которых никто не мог услышать. Однажды я уже отправлялась в город, и сейчас мне удалось не сбиться с маршрута. Шагать по дороге между герцогской резиденцией и Зимним дворцом – самый быстрый способ покинуть озеро.

«Нужно поспешить».

Мне нужно было спрятать корзину под ивой, стоящей у начала боковой дороги, а затем вернуться обратно и отправиться к Ханиэль. Я твердо обещала ей прийти, но мне было неспокойно на душе при мысли, что она будет ждать меня слишком долго.

Шагая без остановки, я вскоре завидела вдали очертания знакомой мне ивы, которая будто разделяла границы территорий.

– Ха-а. Подожди еще немного.

Мама скоро придет, осталось подождать совсем чуть-чуть…

– Боже. Кажется, вы собрались пойти куда-то повеселиться?

⁂

– Кажется, вы куда-то спешите, я вам помешала?

Мое сердце ушло в пятки, когда я увидела зловещую тень, отделившуюся от дерева. Уже издалека я моментально поняла, кто появился передо мной.

– Я жду ответа на свой вопрос, матушка.

– Рания.

В мире не существует второго такого человека, который бы с таким высокомерием изводил других, как она.

– Следует называть меня леди Рания. Если знаешь свое место.

– …

– Я до последнего отвергала эту