Предел. Воплощение - Евгений Сладков Страница 46

Но, к сожалению, данное действие за пределом наших нынешних сил. Вот если бы кто-то из нас обладал Воплощением с Атрибутом Огня, тогда да… Полыхнуло бы знатно!

Сейчас же предстояло разжечь иное. Свою кровь, своё сердце, и — выстоять!

И тут первая волна тварей наконец докатилась до нас. Какие-то спускались на собою же выпускаемых нитях, какие-то сразу от коконов взвились в прыжке-падении. Именно эти нас и достигли. Чем особенно и порадовали. Не тем, что оказались первее прочих, а тем, что высота вышла для них роковой. Их тельца при ударе о землю приятно для на нашего слуха хрустели, возвещая о смерти твари. Лишь несколько особей выжило, но при том сильно пострадали — крутились на месте, пытались ползти в нашу сторону, безостановочно шевеля хелицерами. На какое-то время об этих противниках можно забыть. И это прекрасно! Но вместе с тем пришло и новое знание. У белых паучков с весом что-то явно не то. Обычный паук, упав с высоты человеческого роста, как ни в чём не бывало вскочит на свои пары ног и убежит. А для этих Зверей подобное падение, если его масштабировать, оказалось за пределами возможностей их тел.

И подтверждение необычности веса получили спустя несколько секунд с пришествием второй волны. Той, что шла в атаку на паутине. Когда первая из тех тварей оказалась уже на высоте моей головы, сделал широкий замах киркой и нанёс удар. И словно со всего маху ударил по железной гире. Руки отсушило будь здоров! Чуть сильнее — и не удержал бы кирку! Но удар принёс-таки первую победу в нашу копилку. Хитиновый панцирь брюшка твари треснул, расплёскивая по округе гемолимфу и вплетая в какофонию визга разбившихся тварей новую сольную партию… Прелестно!

А, нет, не сольную. Миктлан тоже внёс свой вклад. Как-то по-хитрому и новому перехватив свои дубинки-буры, воткнул их в такого же висящего паука. Честно говоря, мне казалось, что его оружие если воткнуть, то уже с трудом вытащишь из жертвы, но нет. С той же лёгкостью, что они вошли в головогрудь паучка, с ней же и вышли обратно. Даже брызг оказалось меньше, чем от кирки. Но здесь могло сыграть и различие в месте приложения ударов…

Смущало нас и то, что особо крупные особи выбрали третий путь. Они замерли в вышине и пока не атаковали нас. Почему? Отчего? По первости задавались вопросами, но потом стало не до них… Надо решать те проблемы, что оказались прямо перед нами.

Так дело и пошло — крошили, кололи спускающихся пауков. Повезло, что спускались те хотя бы в начале по одному-два, и мы успевали разобраться с ними до подхода следующей партии. Но долго так продолжаться не могло, мы это понимали, но надеялись…

Выяснилось, что спускались твари не только рядом с нами, но и в достаточно большом радиусе, а потому постепенно атаки их стали происходить и с земли. Опустившись на неё, перестраивались и резво прыгали в нашу сторону. С их немалым весом пару раз, но каждый из нас с Миктом оказывался на брусчатке. И если бы не напарник, то сражение давно бы уже закончилось — остававшийся на ногах буквально спасал обоих, отбивая атаки, помогая подняться упавшему.

По мере битвы мы всё больше и больше покрывались брызгами и ошмётками павших тварей. И если по началу никакого дискомфорта я не ощущал, то постепенно стало казаться, что кирка становится излишне тяжёлой, а движения и вовсе замедляются. Может, конечно, в этом виноваты не отравленные внутренности Зверей, а те самые наши падения, гематомы, которыми мы покрывались от чувствительных ударов тварей. Подобное замечал и за Миктланом — его удары начали терять свою точность, быстроту и эффективность.

Затем ощутил и другое. Рыбья броня местами стала терять свою окаменелость. Теми местами, куда приходились особо сильные удары или прилетали смачные сгустки от тварей, прилипая. Удары становились ощутимее, больнее. В скором времени ощущал себя одной единой болячкой. Кажется, живая вода уже не справлялась, или её воздействие закончилось…

И проблема липких потрохов, липкой паутины шла особым пунктом. Приходилось постоянно срывать-счищать с себя эту мерзость, но её вокруг со временем становилось только больше. Может, ещё и поэтому движения наши замедлялись — постоянно приходилось себя буквально отдирать от поверхности. Здесь мы и поняли, почему крупные особи так и висели наверху — вокруг нас на земле плёлся настоящий паутинный ковёр.

Коварный ковёр-ловушка.

Ковёр слишком больших размеров, чтобы его можно было миновать быстро.

Пути отступления у нас исчезли. Впрочем, с принятым решением сражаться, их для нас изначально и не существовало.

В какой-то миг в противостоянии с тварями наступила крохотная пауза. За эти секунды успел заново оценить сложившуюся диспозицию.

Пауза возникла от того, что все враги, наконец-то, оказались на земле. Не считая тех трёх крупных особей, что вели атаку исподтишка, плетя свою паутину. На земле же оставалось около двух десятков тварей. А если вешать в штуках, то девятнадцать их. По моим прикидкам, это составляло где-то четверть от всего выводка. Казалось бы, жалкие крохи по сравнению со всей стаей. Проблема только в том, что «крохи» атаковали единым кулаком, тогда как первые две трети били разрозненной кучкой, каждая тварь сама по себе, а потому и расправились с ними гораздо легче.

Но сдаваться не намерены мы!

Отбросил в сторону кирку, ставшую совсем неподъёмной. Но отбросил не просто так. Постарался кинуть так, чтоб попала она во врага. И — вышло! Замерла тушка очередного паука, пригвождённая к земле. Отрадно для глаз и слуха!

Восемнадцать.

Прыжок в нашу сторону очередной пары тварей. И ответные взмахи дубинок Микта, и моего, наконец-то, пущенного в дело ножа.

Шестнадцать.

Ещё три сразу в мою сторону. Одного перехватить у лица, подставив левую руку под удар. Второго встретить на противоходе ногой! Не сломал! Свою. А его — да! И другой ногой топнуть, раздавливая в кашу! Третьего нанизать на нож, выставленный вперёд словно копьё. Стряхнуть и воткнуть в первого, впившегося в руку сквозь рыбью броню. Больно, тварь!

Тринадцать.

Ошибся! Миктлан тоже не спал — двух тварей отправил обратно к их паучьим прародителям.

Одиннадцать.

Новая атака!

Отбить! Нанизать! Воткнуть! Проткнуть! Отбросить!

Девять.

Помочь подняться Светлому!

Семь.

Немного! Осталось немного! Хотелось мне так сказать, но пришла беда. Синхронный прыжок четырёх тварей, но не в верхнюю часть тела как обычно. В ноги! Каждому!

Упали!

Оба!

Сверху прилетело ещё чувствительных ударов.