Жуткое утешение - Ben Galley Страница 43

– Не получается.

– Перестань упорно думать об этом. Так учитель фехтования говорил одному из моих прежних владельцев. Пусть мысли текут, куда хотят. Напрягаясь, ты лишь замедляешь себя.

Я свирепо взглянул на Острого.

– Хотел бы я посмотреть, как это получится у тебя.

– Келтро, поверь, я бы отдал все за подобную возможность, – сухо ответил меч.

Я прикусил холодную губу и решил попробовать еще раз – на этот раз встав на колени рядом с головой охранника. Повернув его плечи так, чтобы видеть пухлое лицо, я шлепнул его по щекам. Затем я посмотрел на его веки. Одно было в крови, которая натекла из глубокой вмятины во лбу. Второе было наполовину опущено; за ним виднелся белок закатившегося глаза. Я погрузил пальцы в его кожу и очень сильно постарался не думать.

Мои веки налились свинцом, и поэтому я позволил им закрыться. Какое-то врожденное желание приказало мне наклониться вперед, и я это сделал. Я почувствовал вес подо мной и грубую ткань его одежды, которая задерживала меня. Не обращая на них внимания, я превратил свои мысли в рык, который летит над выжженной равниной. Что-то дернулось подо мной, и твердая плоть уступила; я полетел вверх тормашками и закружился так быстро, что мои глаза едва не вывалились у меня из головы. Мои пары окружило тепло.

Мои глаза открылись. Мир лежал на боку. Передо мной простирался желто-оранжевый ландшафт ковра, который сменялся разноцветными квадратиками мрамора где-то вдали, под роскошным диваном. На меня в упор смотрели глаза-самоцветы змеи, обвившейся вокруг ножки стола. На миг воцарилась тишина, которую нарушало лишь негромкое потрескивание горящих ламп.

– Получилось, – сказал металлический голос.

У меня сразу же начались рвотные позывы, но я обнаружил, что мой живот пуст. Пока я харкал и кашлял, свернувшись клубочком на окровавленном ковре, что-то забилось внутри меня. Оно пыталось меня прогнать. Я нанес мощный ответный удар и почувствовал, что передо мной что-то рухнуло, словно старая кирпичная стена от удара кувалдой. Я вселился в человека.

Если я рассчитывал на чудесный поток человеческих ощущений – на чувства, эмоции, ощущение целостности – значит, у меня все это украли. Прежде всего я ощутил тяжесть и боль. Я чувствовал себя так, словно на мне громоздкий и тесный костюм, сшитый из мяса. Тепло усиливалось, разгоралось, словно огонь в печи, превращалось в ярость. Мои конечности онемели. В голове пульсировала боль. Глаз был липким. В нижней части спины что-то зудело, но почему-то все эти ощущения были прекрасны сами по себе.

– Я… – Мне показалось, что мой голос стал более низким и хриплым. – Похоже, что я люблю покурить трубочку… Вот что это за вкус.

Я облизал губы, прикусил их, чтобы почувствовать свою упругую обветренную кожу.

– Тебе тяжело?

Да, мне было тяжело. Я постоянно напрягался, стараясь удержать под контролем этот мясной мешок. Душа человека по-прежнему сопротивлялась, хотя и вяло. Пока я испытывал свои мускулы, поднимаясь на колени, время от времени я обо что-то ударялся, а иногда меня вело в сторону. Мои пары вылезали то из одной конечности, то из другой, но я снова запихивал их на место.

Это было похоже на те волшебные картинки, которые рисуют в Сколе – на картинки, которые бросают вызов реальности. На первый взгляд на них изображены коридоры и лестницы, но если ты смотрел на них достаточно долго и упорно, то начинал видеть этот хаос с другой точки зрения – и уже не мог поверить, что сразу не заметил ту или иную деталь. И чем больше ты смотрел на картину, тем легче становилось ее преображать. Так и со вселением: чем больше времени я проводил в этом теле и чем упорнее оно сопротивлялось, тем больше я узнавал о том, как им управлять.

Я сделал несколько кругов по комнате – медленно и неуклюже, словно новорожденный олененок. Несмотря на сложность и странные ощущения от пребывания в чужой шкуре, я понимал, что у меня снова есть тело, и от этого живот – который не был моим – раздувался от восторга. Я сжал руку в перчатке и заговорил, не думая:

– У меня такое чувство, будто я ношу человека, словно костюм, однако мне сильно этого не хватало.

– Хмм… Могу себе представить, – тоскливо отозвался Острый.

Я понял, что сболтнул, не подумав, и решил отвлечь его своими действиями. И еще я решил сосредоточиться.

– У тебя ножны есть?

– Вон за тем креслом. Обычные ножны, ничего особенного. Старые сто лет как потерялись.

Я без промедления достал ничем не примечательные серебристо-черные ножны.

– Идеально. Там, куда я направляюсь, лишнее внимание мне не нужно.

– А куда ты идешь?

– К Баску, конечно.

Меч застонал. В ножнах, по крайней мере, он не болтал. Оторвав кусок от шелковой занавески, я повязал его на голову, словно платок, чтобы скрыть рану. При этом я задел ее костяшкой пальца, и на меня накатила такая мощная волна боли, что у меня перед глазами все поплыло. Кровь с себя я стер.

Неловко двигая чужими пальцами, я запер гардероб, а затем комнату и двинулся к лестнице. Баск держал меня где-то в середине своей скромной башни, и я знал, что он, как и любой аристократ, любит высоту. Я пошел по лестнице, и мои ноги подкашивались, словно у пьяного. Поначалу каждый шаг становился сложным испытанием. Тело опять начало сопротивляться, и лишь спустя несколько лестничных пролетов я снова завладел своими конечностями. Даже при этом я шатался, а когда я кивнул другим охранникам, я заметил, что мое тело подергивается.

Никто меня не остановил, даже когда я подошел к кабинету Баска. Я уже приготовился заболтать телохранителя и обманом проникнуть внутрь, но он лишь сурово сказал, что я опаздываю, и сразу открыл дверь. Сдвинув Острого за спину, подальше от чужих глаз, я зашел в комнату.

Яркий свет на миг ослепил меня, но я увидел тень Баска, сидящего за мраморным столом. Он смотрел на меня, разглаживая свои жалкие усишки. Я подавил в себе желание бросить на него яростный взгляд или, того лучше, подойти и дать ему по роже своим кулачищем.

– Фор, как я рад, что ты наконец-то к нам присоединился. Тебя кто-то заменил? Призрак должен постоянно быть под охраной.

– Да, тор Баск, – ответил я, еле двигая губами. Заметив небольшую компанию других телохранителей, я поспешно подошел к ним.

Именно тогда в моей голове заговорил Острый, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Сначала я решил, что это душа человека, в которого я вселился, но потом узнал голос меча.

Нужно было просто пойти вниз.

Стоявшие рядом покосились на меня, но голос, похоже,