Роланд Грин - Конан и Властелин смерти Танзы Страница 43

Третий пост атаманша удостоила поверхностным взглядом и кратким обменом вежливых замечаний о погоде. Эта вахта состояла из Рaши, одной из ее женщин, и Смотрителя Taнзы со слишком большой для его тела головой и слишком большим количеством волос даже для такой головы.

Лисинка находилась уже не далеко от следующего поста, приближаясь к затененному пролету обветшавшей лестницы, когда услышала шорох за спиной. Она не повернулась и не прибавила шаг. Меч и кинжалы всегда занимали удобное положение для использования, а под туникой была легкая кольчуга.

— Графиня… — донеслось до нее.

Женщина улыбнулась, и ответила спокойно: — Я и не представляла, что ты настолько легок на ногу, Фeргис.

— О, моим достоинствам нет числа. Мой слух остер, и сегодня вечером он принес мне информацию, которые другим способом я бы не получил.

Фергис имел привычку говорить загадками, и отучать его было бесполезно. Пребывая в хорошем настроении, разбойник своими шутками иной раз озадачивал даже врага в смертельном поединке. Некоторые утверждали, что он одержал немало побед, вызвав полное недовольство у противников.

— Наших людей беспокоит исчезновение Конана, — сказала Лисинкa.

— Да уж… — Фeргис выглядел огорченным, — Еще они говорят, что завтра не пойдут к Горе Черепа.

— Нам точно не известно, что это Гора Черепа или любая другая, относящаяся к легенде о Душе Taнзы. А кто именно говорит? Не успел Фeргис открыть рот для ответа, как раздался пронзительный крик, отразившийся от окрестных скал. Принадлежащий женщине, он исходил от сторожевого поста, только что покинутого Лисинкой.

На миг атаманше показалось, что это чья-то уловка с целью заманить их в западню.

Однако пока подобные мысли возникали в голове, ноги сами несли ее на крик. Фергис держался чуть позади. Когда Лисинка добежала, уже все стихло, но перед ней открылась полная картина произошедшего. Хорошо, что она заранее обнажила меч.

Смотритель Taнзы стоял над Рашей. Кровь, капающая из раны на голове женщины, окрасила камни в красный цвет.

Человек нагнулся, чтобы подобрать ее оружие, и в тот момент Лисинкa ринулась на него с мечом. Тогда он быстро приставил острие своего клинка к горлу Рaши, вынудив атаманшу замереть на месте.

— Никто из нас не должен становиться кормом для змей ради спасения твоего приятеля, — пробормотал солдат. — Не твои люди, не Смотрители.

Лисинкa собиралась вести с ним переговоры, хотя не спешила убрать меч в ножны. Она хотела потянуть время, чтобы дать возможность Фeргису придумать какую-нибудь хитрость.

У благочестивого разбойника ум работал быстрее, чем у большинства людей. И при этом страх перед богами никогда не заставлял его совершать безумные или подлые поступки.

Слова так и не были произнесены. Как будто из пустоты вылетел булыжник, попав Смотрителю в лоб. Человек вздрогнул, его ноги подкосились, и меч выпал из онемевшей руки.

К сожалению, он свалился боком у самого обрыва. Послышался скрежет смещенной гальки, и бесчувственное тело исчезло в темноте.

Лисинкa застыла, как пораженная молнией, глядя в пространство. Так продолжалось несколько мгновений, пока отдаленный глухой удар не оповестил о том, что Смотритель достиг подножия утеса.

Наконец, предводительница разбойников обрела дар речи и выругалась. Скверно начавшаяся ночь получила еще худшее продолжение. Одна из ее женщин мертва. Убийца также отправился к праотцам. Теперь никого не осталось, чтобы дать объяснения случившемуся. А ведь некоторые могли бы поставить под сомнение вину Смотрителя… Вдруг женщина, до сих пор лежавшая неподвижно, села.

— Рaшa? — прошептал Фергис. Казалось, что его челюсть отвисла до самых отворотов сапог.

— Да, — с трудом произнесла женщина.

Она ощупывала свои окровавленные волосы, не пытаясь встать. Лисинкa опустилась на колени и обследовала рану соратницы.

— Поврежден только мой скальп, — пошутила Раша. — Я потеряла сознание от удара. Наверное, крови была достаточно, чтобы этот ублюдок решил, что со мной покончено. Я не видела причины заставить его изменить мнение, пока он не повернется ко мне спиной. Извините, что я кричала.

— Так или иначе, ты должна была привлечь наше внимание, — сказал Фергис, присев рядом на корточки. — До нападения он говорил о чем-нибудь важном? — Смотритель утверждал, что знает шестерых воинов, которые планировали совершить набег на склад припасов, доставленных немедийцами, а после сбежать. Негодяй думал, что они могли бы взять его с собой, если привести к ним женщину.

— И он имел ввиду тебя? — спросила Лисинкa.

— Очевидно.

Атаманша плюнула под склон, надеясь попасть в труп Смотрителя. Его смерть оставила больше вопросов, чем ей хотелось. Но видят боги, предатель ее заслужил! — Он упоминал имена? — Нет.

Что ж, негусто. Конечно, можно удвоить охрану у склада, но как убедиться, что овец не охраняют волки? Оставался вариант сегодня же разделить все припасы, так, чтобы каждый оберегал свою часть.

Однако любой подход к данной задаче мог бы поощрить дезертирство не только слабаков, которые были не в состоянии прожить без группы. Даже храбрые и проницательные люди в сложившейся ситуации, могли иначе посмотреть на собственную безопасность. И слившись в отдельный отряд, оставить и Конана, и Душу Taнзa наедине с их судьбами.

Лисинкa едва успела мысленно взмолиться о сохранении здравого смысла у своих подчиненных, как тревожный вскрик развеял подобные мысли. Тут же ночной ветер принес отголоски других криков, сопровождаемых лязгом оружия.

Предводительница скрылась из поля зрения прежде, чем Фергис и Рaшa вскочили на ноги.

«Гролин. Гролин! Проснись!».

Откуда шел голос, барон даже не предполагал. Он только знал, что слышал именно эти слова, и не счел благоразумным приравнять их к очередной мистификации колдуна.

Гролин отбросил намоченные росой одеяла (хвала Mитре за высокие деревья, которые мешали дождям превратить лесную почву в трясину!) и поднялся.

«Поверни направо, и иди, пока тебя не будет видно из лагеря», — вещал голос.

Разбойник не стал перечить и пошел, лишь сначала удостоверившись, что часовые не заметили его уход. Правда, один из них все же оказался через чур внимательным, но барон надеялся, что этот малый не относится к любителям трепать языком. Слухи о странных беседах главаря с пустым местом и о его таинственных ночных прогулках итак уже носились по лагерю, как сухие листья на осеннем ветру.

«Не останавливайся, пока не дойдешь до семи растущих вместе семи деревьев», — давал наставления маг.