Слёзы Цернунна - Ален Т. Пюиссегюр Страница 42

«Потому что она лежала на земле», – подумал Ковен, но вслух ничего не сказал.

Ни Брайна, ни Сирения не упомянули об обмороке, остальные тоже промолчали.

Поместив образец в пробирку, аргонавт вернулся к школярам. Рядом с ним плыл по воздуху его путевой дневник.

– Ну что ж, мы поступим в соответствии с существующими правилами, – объявил он. – Я напишу официальный отчёт, точно пересказав всё, что с вами случилось. Ваше свидетельство – это единственная информация, которой мы располагаем. Ты, Ковен, как можно подробнее опишешь разноглазого кота для этого отчета.

Ещё час они снова и очень подробно пересказывали всё, что с ними приключилось, стараясь не упустить ни малейшей подробности, отвечая на бесчисленные вопросы, которые им задавал Фигаро.

– Очень хорошо, – заключил аргонавт, ещё раз пробежав глазами по строчкам. – Отчёт будет очень полезен. Я пойду с ним к Ксантосу. Я расскажу, что с вами случилось, и назову ваши имена… Не волнуйтесь! – прибавил он, прочитав возражения и беспокойство по их встопорщенным усам. – Вы ничего плохого не сделали. Вы оказались в плохом месте в плохое время, только и всего. Всё могло закончиться гораздо трагичнее.

Но он нисколько не успокоил встревоженных школяров.

– Вам ничего не грозит, – снова повторил Фигаро. – Я ручаюсь.

Только после этих слов друзья вздохнули с облегчением.

– Однако не думайте, что дело этим кончится. Для Ксантоса речь идёт о сестре, и несмотря на все недоразумения, он очень к ней привязан.

Брайна шумно вздохнула.

– Знаю, знаю, можешь не продолжать.

Ковен внимательно осмотрел стопки книг и бумаг на столе Фигаро.

– Мне очень жаль, – сказал ему лесной кот, проследив за его взглядом, – но я ничего не нашёл о котах с чешуёй. Несмотря на все свои познания, библиотекарь тоже не смог мне ничем помочь. Но не огорчайся, я работаю не покладая лап. К тому же впереди у нас важные события – через две недели ваша первая практика.

– Как, уже?! – воскликнул Лексиос

– Да, уже, – подтвердил учёный кот.

«Он старается отвлечь нас, переключить разговор на другую тему после того, что мы пережили…»– сообразил Ковен.

– Я получил разрешение и буду вас сопровождать, что меня очень радует. Тем более что архонт Зозим собирается устроить небольшой приём у себя во дворце по случаю праздника Агоналий. Я надеюсь, что вы уже начали думать, чему бы хотели научиться во время первой практики.

– Я каждый день вношу что-нибудь новое в список рецептов, которые меня интересуют, – тут же ответила Брайна.

Ковен хотел посетить нескольких котов-магов, которые живут в Ар Руне. Он даже отправил письмо с такой просьбой, но ответа не получил. И теперь очень тревожился, потому что больше не знал, к кому обратиться.

«Успокойся, – утешал его Черномордик, – может, Фигаро тебе что-нибудь посоветует, а может быть, даже поможет».

– Да, у меня тоже дело идёт на лад, – соврал Ковен.

Черномордик с большим удивлением взглянул на него, но Ковен этого не заметил: свои опасения и беспокойства он предпочёл хранить про себя.

Сирения с Лексиосом ещё и не начинали готовиться к первой практике. Всю энергию и всё свободное время они тратили на свои проекты по механиматике. Друзья с большим интересом наблюдали, как их замыслы и решения мало-помалу обретают форму. И Сирения, и Лексиос должны были рассчитывать только на себя. Они знали, что их семьи, даже если вдруг возникнет необходимость, мало чем смогут им помочь.

– В добрый час. Обдумайте всё хорошенько, это важно, не проявляйте легкомыслия. А теперь бегите и тщательно почистите свои шкурки, сейчас вас можно принять за грязные половички.

Глава 16

Пушки-ледоколы

Прошло четыре дня. Всё было по-прежнему тихо, никаких новостей. Ночами после пережитых приключений всем друзьям стали сниться кошмары. Теперь тревожить их сон приходил не только кот из сажи. К ним подступало Туманное море, грозя не выпустить из своих объятий. Каждый вечер Ковен, закрывая глаза, боялся, что сейчас увидит инквизиторский взгляд ярко-синих глаз в Заоблачных Высях или окажется перед двумя зелёными огоньками в окружении пепельных вихрей. Ему снилось, что огромная пасть с острыми клыками раздвигает туман и готова его проглотить. Он и сам превращался в пепельный вихрь. Кошмар сменялся кошмаром.

Никто из них не кричал. Они стонали, отбивались, подушечки лап покрывались потом. Иногда посреди ночи они внезапно открывали глаза. Зародыши спали у них на плече или на животе, чтобы помочь справиться с дурными снами. Даже Драк, который обычно отсутствовал, когда все ложились спать, теперь ложился рядом с Лексиосом.

На четвёртый день, выходя после урока каллиграфии, где они рисовали руны, они увидели, что в коридоре их ожидает Ксантос.

Брайна прошла мимо, сделав вид, будто его не заметила.

– Школярка, я пришёл поговорить с тобой и с твоими друзьями. Изволь задержаться.

Ковен всегда удивлялся способности тигра обращаться к сестре так, что никто бы не заподозрил, что они родственники. На людях он говорил с ней как с любой другой кошкой в замке.

Ангорская кошка тяжело вздохнула и вернулась обратно. Ланн и Адалина смотрели на друзей, вытаращив глаза.

«Должно быть, думают, чего это Ксантосу от нас понадобилось», – подумал Ковен.

«Почему Ксантос не вызвал вас к себе?»– недоумевал Черномордик.

«Вызови он Брайну, она бы никогда к нему не пришла, а здесь ей некуда деваться».

Последним вышел преподаватель и увидел перед собой Ксантоса. Если он и удивился, то не показал этого. Он поздоровался с магистром и исчез в конце коридора.

Тигр пригласил друзей вернуться в пустой класс.

– Фигаро мне всё рассказал и представил отчёт, но я хочу, послушать ваш собственный рассказ.

На этот раз говорили все, кроме Брайны.

– Вы даже представить себе не можете, до какой степени вам повезло, – заключил тигр своим раскатистым басом.

Трудно было бы описать его чувства – нечто среднее между сдерживаемым гневом и великим облегчением.

– Вы единственные кошки и коты, которые побывали в Туманном море и до сих пор живы.

– Мы и кот с разными глазами… – решился уточнить Ковен.

– Ты прав. Вам было бы лучше сразу прийти ко мне, а не беспокоить Фигаро в разгар его работы.

– Его работа как раз состоит в изучении Туманного моря, – подала голос Брайна. – Так тебя беспокоит Фигаро или то, что он теперь знает о том, что мы видели?

Ковен весь сжался: не лучшее начало разговора с магистром ордена Благого Знания. Несмотря на обещания Фигаро, Ковен