Совсем не герой - Ванесса Лен Страница 40

class="p1">– Ты была той ночью в музее? – Она хотела накричать на Астрид. Хотела, чтобы та накричала в ответ. Хотела получить объяснения гибели родных. – А я была. Стояла рядом, пока моя бабушка умирала! – И до сих пор ощущала кровь, которая покрывала ее руки, пятнала ее платье. До сих пор чувствовала сладковатый запах, какой обычно бывает в мясном отделе. Она слышала, как хрипло рвется из груди участившееся дыхание. – Мой двоюродный брат Берти тоже погиб. И тетя Ада. И дядя Гас.

– Соболезную. – Астрид твердо встретила взгляд Джоанны. – Мне жаль, что тебе пришлось через все это пройти.

– Тебе жаль? Ты убивала людей! И помогла убить моих родных!

– Я не участвовала в резне той ночью. Иногда сражалась бок о бок с героем, но не тогда.

Воздух с шипением вырвался из легких Джоанны, а вместе с ним ушел и ее запал.

– И все же ты помогала ему. Приняла его сторону в прошлый раз.

– Да, – согласилась Астрид и, предвосхищая следующий вопрос, добавила: – Лю не знают, что раньше я сражалась вместе с ним.

– Почему? – Джоанна не понимала. – Боже, как ты могла? Он же просто истреблял нас!

К ее раздражению, собеседница вместо ответа принялась разливать чай по маленьким кружкам, придерживая одним пальцем крышку заварника. От пара стекла в некоторых местах запотели. Когда Астрид наклонилась, ее лицо оказалось затененным, делая ее моложе, превращая в привычную версию из прошлого.

– Как я могла сражаться против монстров – моего собственного народа? – проговорила она. – Не знаю. А как ты могла сражаться против людей?

– Я… – Слова Астрид сбивали с толку. Джоанна боролась не с людьми – только с Ником. – Я не делала ничего подобного.

– Значит, ты еще не заметила их исчезновения?

Настала ее очередь отмалчиваться. Помещение внезапно показалось слишком тихим, единственным звуком был низкий гул холодильника.

– Исчезновения?

– В этом потоке времени отсутствуют те, кто присутствовал в предыдущем.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Однако в памяти тут же всплыло круглое доброе лицо мистера Ларча. Он больше не преподавал историю в школе, а Марджи даже не знала его, лишь заметила, что сад за библиотекой назвали в честь погибшего десять лет назад учителя.

– Подумай, Джоанна. – В голосе Астрид прорезалось свойственное ей раньше нетерпение. – Как считаешь, что случилось с пропавшими людьми?

Мистер Ларч наверняка просто переехал летом в другой город и теперь преподает в другой школе. Наверняка так и есть.

– Я… – Джоанна замялась.

Ей хотелось ответить «Я не знаю». Но вспомнились и другие случаи. В последние дни пребывания в Лондоне она заметила отсутствие некоторых из прежних обитателей района: девушки, которая работала на кассе в супермаркете; попрошайки, всегда сидевшего возле станции метро; соседа, постоянно выгуливавшего своего пуделя в обед. Тогда Джоанна не придала этому особого значения, решив, что у людей просто изменился распорядок дня, но сейчас задумалась, подстегнутая словами собеседницы.

Затем покачала головой и постаралась побороть накатившую внезапно тошноту, будто тело не могло переварить слишком страшную правду – слишком огромную для восприятия.

Астрид протянула чай. В прошлый раз она вырубила Джоанну какими-то препаратами. Поэтому та поколебалась, прежде чем принять напиток, но в этот раз от бывшей подруги не исходило намерения причинить вред. Скорее желание заключить перемирие.

Керамические стенки кружки оказались настолько горячими, что ее пришлось держать за края. Такой же недорогой посудой с сине-белым цветочным узором, которая продавалась в любом китайской магазинчике, отец набил дома все шкафчики на кухне.

Эта мысль заставила Джоанну заморгать, прогоняя непрошеные слезы.

– Так где они сейчас, по-твоему? – чуть мягче повторила вопрос Астрид.

– Я не знаю.

– Конечно же, знаешь.

Джоанна снова отрицательно качнула головой.

– Раньше у людей был защитник, – продолжила собеседница. – Герой. А ты его рассоздала. Обратила вспять каждое его действие – в прошлом и будущем. Думаешь, у подобных поступков не возникнет последствий?

– Я…

И снова на ум пришли слова: «Я боролась не против людей – только против Ника». Вот только… где теперь учитель истории? И другие исчезнувшие? Джоанна ощутила новый спазм. Тело уже знало. Да и она сама тоже. Где-то в глубине души. Знала с того момента, как Марджи сказала: «Кто такой мистер Ларч?»

Руки вдруг затряслись так, что пришлось поставить чашку на стойку, пролив чай на темное дерево.

Учитель истории вовсе не уехал и не преподавал в другой школе. В этой хронологической линии он умер. Монстры крали время людей, сокращая их жизни, а иногда убивая сразу. Отменив все поступки героя, Джоанна вернула и тех, кого он уничтожил. Сколько же невинных жертв появилось из-за этого?

– Сложное решение, верно? – проговорила Астрид. – У нас есть родные как среди обычных людей, так и среди монстров. Мы и сами наполовину те, наполовину другие. И если сражаемся на одной стороне, то автоматически предаем вторую. Поэтому наш выбор не столь очевиден и прост.

Когда Джоанна развоплотила Ника, то сочла, что сделала выбор между ним и своей семьей – семьей Хантов. Но не подумала о других близких – со стороны обычных людей. И обо всех тех, кого оберегал герой. Хотя должна была. Волна вины накрыла с головой. Этому не имелось оправданий.

Астрид заявила: «Ты все испортила».

– Ты выбрала людей? – прошептала Джоанна. – Пошла другим путем?

Она ощутила жжение на щеке и дотронулась до кожи: на пальцах осталась влага. Слезы покатились сами собой. Сколько человек погибло в этой хронологической линии? Скольких из них спас в прошлый раз Ник? Мысль оказалась слишком неподъемной – слишком ужасной, – чтобы уложить ее в сознании.

– Нет, – ответила Астрид.

Джоанне потребовалась пара секунд, чтобы понять услышанное.

Бывшая подруга выглянула в окно. Снаружи виднелась заросшая лужайка: полоса высокой травы с розовыми и желтыми маргаритками тянулась до самой воды.

– Нет, я не выбирала между людьми и монстрами, – продолжила Астрид все тем же ровным голосом, однако теперь в нем звучал намек на эмоции. Стало ясно: она по-прежнему испытывала их, просто прятала под тонким слоем бесстрастности бушевавшие глубоко внутри чувства. – Именно поэтому и сражалась бок о бок с героем.

«А ты все испортила», – читалось между строк.

В груди Джоанны вспыхнул ужас, смешанный с сильной виной. Астрид смотрела за окно с таким видом, точно наслаждалась чем-то драгоценными и быстротечным, что могло исчезнуть в любой момент. Точно могли наступить события хуже, чем массовая резня, устроенная Ником, и хуже, чем утрата жизней всех тех людей, которых он спас.

Затем, держа в руках чашку, села на высокий табурет, явно предназначенный для верзил Хатауэев. Однако