Человек без прошлого - Марина Удальцова Страница 4

Он снова взглянул на Авита. Увлечённый юноша восхищался величием столичной крепости. Если Ниов пришёл сюда за былым, то мечты Авита несли его сюда в надежде найти здесь будущее. Ниов оглянулся на Алестра и Истара — их внимание тоже захватила колоссальная стена.

Налюбовавшись монументальным сооружением, Ниов опустил глаза к Северо-западным вратам. Помимо важных патрульных в броских костюмчиках здесь стояла четверка ребят посуровее. Их форма была темно-оливковой, а сверху неё были наброшены коричневые плащи. В руках они держали посохи, которые, Ниов не сомневался, были гораздо более серьезным оружием, чем казалось на первый взгляд. Стражники уже заметили четверку глазеющих путешественников и не спускали с них глаз. Грозный вид дал понять: будет жёсткий допрос и, возможно, досмотр. Ниов направился к вратам, за ним последовали остальные. Приближаясь, Ниов заметил, как на груди одного из постовых, с правой стороны, где плащ был немного откинут, блеснула алая искра.

— Добрый вам вечер, стражники! — первым заговорил Ниов, по привычке ниже наклоняя голову, укрытую капюшоном. Тщетно: всё равно ведь потребуют снять.

— Доброго здравия, путник. Покажи свое лицо, — приказал тот, кто, вероятно, был начальником их смены.

Ниов медленно снял капюшон и спокойно взглянул в глаза патрульному. Тот не дрогнул, хотя и переглянулся мельком с соратниками. Сразу видно, люди подготовленные. Рубиновые — а у Ниова не было сомнений, что это были они — вглядывались в лица его спутников.

— Покажи, что под накидкой. Оружие?

Ниов спокойно скинул плащ и обернулся кругом, давая себя досмотреть.

— Теперь ты, — страж кивком указал на Авита. Тот покорился, продолжая благоговейно пялиться на солдата. Затем ту же процедуру прошли и Истар с Алестром. Но допрос не закончился:

— Зачем в столицу?

Истар затараторил:

— Понимаешь, уважаемый, сын тут у меня. Жена моя ушла, а куда мне одному деваться! Вот я к сыну и пошёл, — слова беспорядочно сыпались, как горох из перевёрнутого мешка, — а он у меня тоже защитничек! Как вы, уважаемый, рубиновый тоже. Найти бы мне его, вот сердце б и порадовалось! Как казармы ваши-то разыскать, не подскажешь, уважаемый воин?

Суровое лицо чуть потеплело.

— А эти все с тобой, что ль?

— Да, это мои все, мои! — разволновавшись, снова закудахтал Истар, — меня Истаром величай. Истар Гурд я. Этот вот, Алестр, сосед мой, добрый человек, рукастый резьбяр. А это племянничек евойный, смотри, добрый воин, — он подтолкнул Авита поближе к стражнику. — Мечта у него знаешь, какая? Тоже солдатиком стать хочет, Родину боронить.

Стражники хмыкнули. Главный спросил, подбирая слова:

— А этот… раненый который, кем тебе будет, отец?

Истар замялся, и это покоробило Ниова.

— Это мой… друг тоже хороший. Пусти нас, добрый воин, ноги уже не несут.

— Куда пойдешь, отец?

— Где казармы рубиновых? Туда мне надо, сын у меня там.

— Путник, казармы полка — это государственная тайна, я не проведу тебя туда и путь не укажу. Всё, чем помочь могу — напишешь письмо сыну, я передам. Как зовут-то его?

— Йорег Гурд сынок мой зовется, не видал его уж четыре годочка. Смилуйся, добрый страж, передай весточку.

— Йорег Гурд? Его я знаю. Все его знают. Ну, ладно, не задерживайте. У меня служба. Туда вон проходите все четверо во врата, там впишете себя в книгу прибытия. Киракс, проводи! — Тут же один из порхавших неподалеку «попугайчиков» отделился от стайки патрульных и подбежал к гостям столицы. Он наткнулся на нескрываемое презрение четверки рубиновых, поэтому поспешил выполнить приказ. Начальник бросил вслед Истару, — Я сменяюсь, когда лучи солнца перестанут падать на стену. Буду ждать тебя с письмом на той стороне ворот. Талем моё имя. До встречи!

— Благодарствую, добрый воин Талем! Спасибо и вам, доблестные солдаты! Бывай, я приду на закате!

Истар затрепыхался в благодарностях и поклонах, а потом поспешил за Кираксом и остальными к писарю, который вел книгу прибытия.

Ниов не ошибся: каменный муравейник гомонил, копошился и звенел. Перед закатом горожане спешили засветло закончить свои дела и попасть домой. Оглядевшись вокруг, Авит поинтересовался:

— Куда нам теперь?

— Кажется, придется ждать Талема. Денег на гостиницу у меня нет.

— Да не волновайтесь вы, друзья, — подал голос Истар, — сын весточку получит и придёт. Он не может не прийти.

— Ага, получит. Нужны мы шибко Талему твоему. Вон, рожа суровая какая, — угрюмо пробурчал Алестр, — сейчас мы тут достоимся, потом впотьмах нас твои распрекрасные рубиновые в тюрягу какую и упекут.

— Зачем в тюрьму? Тут нет комендантских часов, мирное же время, — возразил Ниов. — Стой смирно, раз уж пришел. Нам ничего больше не остаётся.

Четвёрка озиралась по сторонам настороженно, даже как-то враждебно. Все здесь было каменным, пыльным, незнакомым. Горожане безразлично сновали мимо, на город упорно наползали сумерки, но Ниову казалось, будто каждый норовит разглядеть под накидкой его шрамы. Становилось прохладнее. Он сильнее закутался в шерстяной плащ и похромал в сторону. Нога разнылась, и Ниов уселся на ступеньку ближайшего домика, в котором разместилась какая-то торговая лавка. Наконец на мощёной улице показалась знакомая фигура. Талем вернулся один, что совсем не обнадёживало. Он успел переодеться в гражданскую одежду, но посох и орден по-прежнему были с ним.

— Не могу порадовать тебя, Истар. Йорег сегодня на ночной смене на юге, у Пылевых ворот, он только заступил на дежурство. Твоё письмо у меня. Ты сможешь увидеться с ним только завтра на рассвете.

— Ой, незадача, вот так дело! — запричитал Истар.

— Добрый солдат, а что ты нам посоветуешь? Денег у нас по два медяка на брата, ночевать негде, в дороге мы попримялись, куда ж нам теперь податься? — уверенно вмешался Алестр.

— Я не могу самовольно пустить вас в казармы. Но у меня брат живет неподалёку, он, как и ты, резьбяр, лавка тут у него. Идем! Я попрошу за вас.

Ниов поднялся и, переваливаясь, похромал за троицей друзей и Талемом, отстав на три шага. Талем по-прежнему косился на него с опаской. Не доверяет. Главное, чтоб хоть на улице не оставил.

Ниов проснулся оттого, что солнце настойчиво заглядывало в окно и грело ему щёку. Рассвет давно миновал. Ему единственному досталась постель и перина: добродушная хозяйка настояла на том, чтобы хромой и раненый путешественник отдыхал на полноценном ложе. Остальным раскинули перины рядом прямо на полу. Звучный трехголосый храп говорил о том, что Ниов проснулся первым. Но Ниов не спешил вставать.

Накануне вечером Рестам, брат Талема,