Скрытый небесный дракон. Том 1 - Егор Золотарев Страница 39

Когда Алисию вместе с детьми привели к остальным разбойником, среди которых чувствовался наконец-то сильный практик, она решает скинуть маскировку и насладиться предстоящим боем и законной добычей после него, но тут откуда ни возьмись появляется практик, который решает спасти детей и, что неожиданно… её.

Девушка с раздражением поняла, что лучше в данном случае не выделяться и посмотреть, как будут развиваться события. Она знала, что люди, идущие путём Возвышения, говорят о какой-то воле Неба и ей не хотелось оказаться на его пути, если всё вдруг происходит по воле этой непонятной для демонов сущности. Так что Алисия решила не показывать, кто она на самом деле, и продолжила играть роль деревенской простушки, демонстрируя только первоначальные навыки владения мечом, чтобы не вызвать подозрения. Даже это могло выглядеть со стороны странно, но позволить людишкам прикасаться к ней она тоже не могла.

Она с жалостью смотрела на умирающего красноволосого, ведь ей самой очень хотелось прикончить его и съесть полное огненной энергии средоточие. Но девушка решила, что так даже лучше. Ведь с помощью этого незваного гостя она могла без особых проблем попасть туда, где практиков будет больше, гораздо больше. И это позволит ей в кратчайшие сроки перейти на следующую ступень Возвышения, вернуться домой и отомстить своим врагам.

Однако во время сражения с Молниеносным тигром Сорен совсем обессилел. Тогда у неё появился новый план — сжечь его своей духовной энергией, а потом взяться за тигра. Но что-то пошло не так и её энергия, вместо того, что ей и положено было сделать, помогла ему справиться со зверем.

Это было неправильно! Не так, как она планировала, когда поцеловала его. С этим практиком явно что-то не так.

* * *

После встречи с Алисией я долго не мог заснуть. Всё, что произошло, никак не укладывалось в моей голове.

Во-первых, почему она так опасалась того, что я могу рассказать о таком незначительном, по моему мнению, эпизоде с передачей сил. Красноволосый сделал нечто схожее по общему принципу, но без согласия погибшего разбойника, она же добровольно поделилась своей энергией. Правда, выглядело всё это весь экстравагантно.

Во-вторых, она так боялась, что я кому-нибудь расскажу об этом, что готова была меня убить. Притом действовала очень умело для обычной деревенской девушки, пусть и знающей, как управляться с мечом. Если бы она сама не отказалась от этой идеи, и я не был бы собой, то, скорее всего, меня утром нашли бы мёртвым с перерезанным горлом. То есть она сомневалась в своем решении, но всё равно проникла в мою спальню.

Проворочавшись пару часов, я всё же заснул беспокойным чутким сном. Мне приснилась прошлая жизнь с бесконечными болезненными процедурами и безрадостным проживанием каждого дня.

Когда проснулся и увидел, что я всё ещё Сорен, то с облегчением выдохнул и счастливо улыбнулся. Что бы ни происходило в этой жизни, она всё равно была намного лучше прежней. Да и все эти испытания, что выпадали мне в этом мире, лишь заставляли меня пуще прежнего наслаждаться жизнью, и я сам уже жаждал новых вызовов на своём пути.

Как-то быстро я проникся философией этого мира, с этим сложно спорить.

Первым делом я снял повязку с бедра и осмотрел рану. Она затянулась и теперь на её месте была только розовая полоска. Я был уверен, что и она скоро пропадёт. А ведь если я буду и дальше продвигаться на пути Возвышения, то такие раны и вовсе станут для меня мелочью, что не стоит упоминания.

Позавтракав, я вышел на улицу и заметил необычное оживление в городе. Отовсюду доносились разговоры, в которых говорилось о каком-то турнире. Неподалёку, возле лавочника с яичными блинчиками, стояли два практика, которых я видел в первый день жизни в теле Сорена. Их звали Клод Хартон и Винь Доху. Они громко разговаривали, активно жестикулируя, и были очень воодушевлены новостями.

Увидев меня, они замолчали и приветственно склонили головы.

— Младшие, о чём все так активно говорят? Что за турнир намечается? — спросил я.

— Старший, — уважительно склонились оба, но ответил мне Хартон. И они, действительно, были условно младше меня, потому что находились на более низкой ступени Возвышения. — Назначены дата и место регионального турнира.

— Понятно, — равнодушно ответил я и направился в сторону леса.

Турнир меня не особо интересовал. Гораздо важнее было продолжить тренироваться, доводя уровень духовных и боевых техник до совершенства.

Перемахнув через городскую стену, я углубился в лес. Я надеялся найти Молниеносного тигра, поэтому вернулся туда, где проходил наш бой. Его рог до сих пор лежал в моём пространственном кольце и ждал, когда к нему присоединится второй. Такого рода трофеи стали бы неплохим началом для коллекции моих побед.

Прошерстив весь лес, я так и не вышел на след тигра. Возможно, его уже убили стражники, ведь я рассказал им, где видел тигра в последний раз, и что он ранен. Наверняка среди них есть опытные следопыты и практики, поэтому с каждым пройденным километром шанс найти тигра уменьшался. В конце концов, я решил заняться тренировкой, иначе так можно бегать по лесу вечность.

Только когда солнце скрылось за деревьями и наступили сумерки, я вернулся в город. Заплечный мешок был полон ценных растений, которых с каждым разом удавалось находить всё больше, так как я нарабатывал необходимый по этому направлению опыт, поэтому сразу направился к алхимику Газиру. Тот обрадовался, увидев меня.

— Молодой господин, вас не было в моей лавке уже несколько дней. Я, признаться, даже подумал о плохом и послал одного из своих работников к вашему дому, чтобы удостовериться, что с вами всё хорошо, — учтиво улыбнувшись мне, произнёс Газир.

— Да? И что же он выяснил? — поинтересовался я, выкладывая на прилавок пучки трав из мешка.

— Ваш слуга сказал, что вы вернулись.

Я кивнул. Хорошо, что он не стал распространяться, в каком виде я явился домой. Не хотелось бы мне, чтобы ходили слухи о моём ранении. Ведь это будет свидетельствовать о том, что я ещё недостаточно силён, чтобы обезопасить себя.

Да и в целом лучше создавать о себе исключительно положительную репутацию. И ведь всё равно находились те, кто вспоминал поступки Сорена,