Серебряный свет светил - Камила Эдель Страница 39

Доминик вскочил с места и прижал Тенебриса к стене, пальцы схватили его за шиворот, а прикованный к нему взор был переполнен ярости. Теперь настала очередь Тенебриса для назойливых насмешек.

— Что ты с ними сделал? … Что? — угрожающим тоном спросил Доминик.

— Я их заточил в скалу, Доминик. Хм, Сайхунский лес, не плохо все было задумано, — плечи его дрожали от подступающего смеха.

Жуткая боль пронзила грудь Доминика, в сердце разыгрался безмерный гнев, поскольку его недостаточный расчет привел к многочисленным жертвам его соратников. Как же он мог этого допустить? Он погубил своих соратников! Руки сильно ослабились, а Тенебрис громко и ликующе хохотнул в темноту. Ток тут же очнулся и опять прижал Тенебриса к стене.

— Я не позволю, я ведь тебе говорил, — тихо и грозно проговорил Доминик.

— Глупый! Ты ничего не сможешь сделать, ты в темнице. Тебя не легко схватить, но не трудно удержать здесь, а если ты сейчас попытаешься хоть что-нибудь предпринять, эхем, — рассмеялся он. — Ты сейчас просто успокоишься и сядешь подумать, скажешь ли ты мне где он, а от этого зависит твоя маленькая фея, которая была с тобой в городе, а теперь здесь у меня. Природа постаралась вложить в нее много прекрасного, жаль даже слегка осквернить ее, — Тенебрис опять поддался хохоту.

Он думал, что сломал Доминика, так как его руки начали разжиматься, жуткая боль и сожаление, которые пронзили сердце, отразились у него на лице. Но это продолжалось всего несколько секунд, меж пальцев заиграл запрятанный автоинъектор и повторно поразил мага, уверенно поддавшегося своему противнику, рассчитывая на свое магическое преимущество. Тенебрис почувствовал резкую слабость по телу, а крепкие руки, вцепившиеся на его шею, начали удушать его. Ненависть, обида, боль придали волшебнику больше сил, темный маг ругался про себя за свою глупость и совершение той же ошибки, что и в прошлый раз. Агония переменилась грозным выражением, глаза завеяли необыкновенным морозом, а Тенебрис со стиснутым горлом, не мог и звука издать.

— Ты, жалкий обманщик! Ореада не может быть в твоих руках. Я тебе не верю, а за друзей моих не волнуйся! Я их спасу без твоих одолжений! А ты … ты никогда не сможешь совершить затеянное. Лучше откажись от своих темных замыслов пока не поздно. Не то я заставлю тебя сожалеть о твоей бессмысленно прожитой, жалкой, никому ненужной, приносящей лишь беды окружающим жизни.

— Все сюда! — надзиратель на посту поднял тревогу, как только уловил нападение на лорда. — Он напал на … — не успел он договорить, как Доминик с ужасной силой ударил Тенебриса в стену, и мощным потоком волшебной энергии поразил шумевшего во все подземелье человека.

Другие военные успели примчаться в одно мгновение. Тенебрис лежал на полу схватив одной рукой шею, а другой опираясь на землю, его мышцы слабели с прохождением времени. Доминик шел невозмутимо вперед, не взирая на препятствия в виде прибывавших стражников, его безразличный внешний вид и пустые глаза скрывали возгоревшийся внутри огонь. Мощный взрыв холодного космического света поражал всех препятствующих, разбрасывая пораженных по разным углам тюремных проходов. Под воздействием сверхъестественных сил решетки камер трескались вдребезги, устраивая дождь из мелких железных осколков во льду. Взъярившийся волшебник освободился и пробирался прямо к свободе, как он делал не раз в этой беспощадной по отношению к нему жизни. Такой внезапный приступ боли от потери он не чувствовал на протяжении нескольких лет, но в первые он ощущал горечь от сожаления в результате ответственности перед всеми лицами, вовлеченными в беду по его вине. Он подвел своих соратников и поставил их под риск, он мог потерять дорогую ему сестру. Однако в одном он еще сомневался, потерял ли он Ореаду?

Несмотря на свою силу и навыки из дворца выбраться один он бы не смог, поскольку все были на чеку в отличие от прошлого раза. Вскоре к нему присоединились два рыцаря Серхио и Айлек, в своих доспехах и крыльями ангела. Их отличала только прическа и цвет радужек: у Серхио были длинные собранные в косу волосы и аквамариновые глаза, а у Айлека — короткая стрижка и янтарные глаза.

— Вы были правы, сер Ток, — говорил Серхио пока они шли по пустому коридору. — Они перерыли весь дворец, раскрыли все архивы в поисках книги. Свитки с заклинаниями оказались у них до захвата замка. Нам приказали искать книгу, запечатанную звездно-лунным ключом.

— Книгу найти не удалось, но зато они нашли записи, касающиеся проявления свитка в год совпадения начала циклов взаимосвязанных планет, свитки с координатами, создание камней Фортиссимума, поглощение Дебиликс Люкс без воздействия светил, и прочее. Говорят, эти записи сделаны из той книги, — продолжал Айлек.

— Тысяча чертей! Значить все-таки записи хранились во дворце, и вскоре они могут начать совершать обряд.

— Герцог Де Кастро был удовлетворен этим, но лорд Тенебрис в бешенстве, что книги нет, — продолжил Серхио. — Они также ищут источники с заклинанием для открытия порталов с нарушением точек объединения, объединение силы светил, проклятие долга, и прочий нонсенс, используемый хранителями силы Фортиссимума. Сер Ток, неужто герцог действительно хранитель силы тьмы и он преследует идеологию властвования над двумя планетами?

— Надо найти хранителей силы света, — вступил Айлек. — Скорее вернуть ее Величество королеву Розабэллу к власти. Без них мы ничего не сможем предотвратить!

— Хранителей света говорите? Интересно, насколько поддержат Вашу идею народ Фэриландии.

Айлек замолчал, поскольку вот уже несколько декад среди населения шла агитация против хранителей света, терявших свою компетентность из года в год. Часто люди обсуждали правильность решения разделения двух миров порталами, некоторые проклиная, тех самых, которые закрыли им доступ на планету людей. Некоторые видели в этом решении эгоизм, другие не хотели понимать сути такого решения, считая за противостояние мира между мирами. Народ Фэриландии задумывался над тем, каково было бы если бы их правитель и вправду под стать своему титлу правил бы двумя мирами.

Снаружи послышался грохот, в атаку принялись Линдон, Вальтер, и Джо. За окном поднялся ураган, ледяной дождь, и взбушевались растения сада, нападая на воинов.

— При нашей расстановке сил, сможем ли забрать записи?

— Нет, сер Ток, не сможем. Мы не знаем, куда их запрятали, и содержание свитков нам известно только из-за слухов при поисках. Мы не сможем обыскать дворец, надо выбираться пока есть возможность, — Ток