Книга пара - Сергей Александрович Калугин Страница 33

Спустя десять минут моя спутница поднялась и протянула мне руку, деликатно намекнув, чтобы я не рассиживался и поднимал свою филейную часть. Мы уходили всё дальше от нашей фальшивой постановки, а у меня из головы не выходили мысли о докторе Шмелёве. Каково будет его состояние, после того, как он узнает о моей кончине? Как он себя поведёт? Да и что с ним будет дальше?

Наступал рассвет, а мы подходили к выходу из города. Из него вела одна, широкая и ровная дорога. По которой, увы, идти нам было нельзя, так как просматривалась она на несколько километров вперёд, и на ней нас можно было легко заметить. Тепло, приходящее с рассветом уже окутывало нас и согревало. После ночных приключений немного начинало кренить в сон. И так как нам нужен был отдых перед долгой пешей прогулкой, мы решили устроить привал у последних домов на краю города. Мне нужно было закоптить кусок мяса, который я тащил на себе. На дневной жаре он мог испортится и стать непригодным в пищу, и единственным способом сохранить его я видел только копчение.

Я отправился на поиски материалов для импровизации с копчением. Покопавшись на двух этажах ближайшего дома, я нашёл всё, что мне было нужно. Я в подробностях помнил, как мы коптили мясо в походах на занятиях скаутов в детском лагере. Инструктор-вожатый находил пустотелое дерево, в котором прорубал окошко, для того чтобы загрузить вовнутрь кусок мяса. Под корнями вырубал и выкапывал ямку, в которой разжигал костёр. Весь дым, как по трубе, затягивало в ствол, и мясо обрабатывалось горячим дымом. Ну пустотные деревья в городе найти меня вряд ли получиться, а вот кусок трубы в развалинах я накопал. В грунте я выкопал две ямы: в одной я разжёг костёр из найденных, по виду деревянных щепок, а вторая ямка связывалась с первой и давала приток воздуха. Трубу я поставил на костёр, вовнутрь поместил разделанные и перевязанные куски мяса и накрыл трубу сверху листом плоского железа. Добавил в костёр побольше дров и ушёл к месту нашего привала.

Когда я вернулся к Тави, она нервно пыталась что-то найти в своей книжонке. Ей нужен был сон и отдых. Утреннее солнце уже прилично разогрело воздух. Я нарвал на кустах и деревцах, стоящих поблизости. Свалив в кучу, накрыл своей курткой и бросил рядом рюкзак.

– Ложись. Тебе нужно отдохнуть. В дороге нужны силы.

Посмотрев на меня исподлобья тяжёлым взглядом, Тави молча положила свою книгу в сумку, подошла и легла на куртку. Свернувшись в клубок, прижала к себе свою мохнатую сумку и почти мгновенно уснула. Я уселся рядом. Опираясь на ноги своей компаньонки, начал ковыряться с разбитыми smart часами. Их я достал из рюкзака перед тем, как отдать его в качестве подушки Тави. В рюкзаке мало что осталось целым после такого количества падений на него за последние пару недель. Я вспомнил, что в часах достаточно широкий ремешок, сделанный из гибких солнечных панелек, для автономного заряда. Мне нужно было сделать какой-либо зарядник для телефона, так как на экране индикатор грустно показывал двадцать семь процентов. И я начал ощущать себя немного немым, экономя заряд.

Вскрыв часы, я увидел совершенно простую схему заряда батареи. Мне всего-навсего нужно было пару проводов, которые шли с аккумулятора и солнечных панелей на плату часов, подключить к разъёму заряда телефона. Ну и надеяться, что всё не сгорит и хватит мощности. Пока я крутил тончайшие проводки, Тави подёргивалась во сне и что-то говорила на непереводимом языке. Проложив проводки через бумагу и изобразив штекер телефона, я попробовал воткнуть его в разъем. Пять, десять секунд, и никакой реакции, заряда не было. И только я хотел выдернуть штекер, как индикатор заряда загорелся, сопровождая мигающую батарейку на экране телефона. Я еле сдержал себя от радостного крика и аккуратно положил на камень перед собой собранную схему, повернув на солнце элементы батареи.

Время летело достаточно быстро. Солнце по ощущениям находилось в зените, а на меня время от времени нападал сон. Совершенная тишина разбавлялась завываниями небольших порывов ветра, осыпавшего нас крупинками песка. Сквозь дрёму в моей голове играла какая-то мелодия из моего детства, постепенно увеличиваясь по громкости. Разбудив меня, Тави сильно задёргалась, подскочила, встав в направлении звука, и камнем рухнула вниз, приземлившись на колени. Спросонья не понимая, что происходит, по мелодии, звучавшей в моей голове, я догадался, что в нашу сторону летят хранители. Нам нужно было прятаться. В метрах десяти от нас находились две каменные плиты, сложенные домиком. Идеальное укрытие, в которое я попытался увести Тави, но она неподвижно лежала на коленях, как бы я её не тащил за руку. Отпустив её руку, я бросился собирать все наши вещи, утаскивая их в укрытие. Вернувшись за напарницей, я попытался привести её в сознание, но попытки мои были безуспешны. Схватив её на руки, я со всех ног бежал в укрытие, наблюдая впереди приближающийся в небе корабль. Спрятавшись под плитами, я изо всех сил старался удержать Тави, которая фанатично пыталась выбраться на свет, вырываясь из моих рук. Упав вместе с ней на землю, я закрыл ей рот, а рукой и ногами удерживал её. В таком положении, я взглядом окинул пространство, где мы находились, и на глаза мне бросился лишь один предмет, который выдавал наше присутствие.

Посередине плоского камня загорал мой телефон, за которым я никак не мог выбраться. Все мои мысли были сконцентрированы на том, как мне его забрать или спрятать, и в этот миг раскрылся кофр моего геккончика, лежавший в сваленной куче наших вещей. Дружище выкарабкался из домика и прямой наводкой побежал в сторону телефона. У меня в этот момент сложилось впечатление, что геккончик слышит мои мысли и выполняет то, о чём я подумаю. Добежав до телефона, он попытался его поднять, но это плохо получалось. И тогда я подумал, что его можно затолкать в укрытие. Геккон тут же, упираясь всеми шестью лапами, столкнул телефон с торчащими из него проводами с камня, спрыгнул сам и начал толкать аппарат в тень булыжника. В этот момент летающий корабль остановился почти над нами и завис. Гекон замер и, как и я, по возможности старался не шевелиться. Я очень надеялся, что хранители не заметят дым от копчения недалеко от нас. Спустя пару минут корабль развернулся и полетел вглубь разрушенного города.

Мелодия в голове начала затихать, и Тави перестала