Эпоха Сочувствия Том 1: Балы и бомбы - Святослав Владимирович Макаревский Страница 30

– У меня сложилось впечатление, что ещё до… до… того самого события… он тебя огорчил… – аккуратно поделился своими соображениями Энаццо. – Он тебя огорчил?

– Ну… можно сказать и так. Я всё жду от него… Да, я жду от него предложения…

Энаццо сделал несколько кивков. Увидев, что сумел разговорить Дарианну, он тоже замолчал и предоставил младшей сестре возможность высказать всё.

– Может, и рано. Две декады – период немаленький, но мы ведь не каждый день общались… Однако, мне всегда казалось, что признание и предложение – это значит, что я его по-настоящему заинтересовала, что его… его любовь ко мне – это не иллюзия. Первое предложение, ммм… от него обычно отказываются, но оно о многом говорит… да, оно выражает влюблённость. Сейчас я очень боюсь, что его любовь – действительно иллюзия…

Дарианна говорила сбивчиво, иногда сглатывая, то и дело вертя головой и поглядывая по сторонам. Глаз Энаццо она, кажется, избегала подсознательно.

– А что бы ты сделала, если бы он признался? – мягко поинтересовался он, когда та замолчала.

– Не знаю, – призналась она. – Нет, не знаю… Я соглашаться бы не стала, конечно… Скорее, взяла бы время на раздумье или заявила бы, что слишком ещё молода… И ждала бы второго предложения, наверное, он хороший человек.

– Но лучший ли вариант для тебя? – спросил Энаццо. – Ведь он… первый, кем ты всерьёз заинтересовалась…

– Мне ещё нравился… Впрочем, неважно, я его быстро забыла, – Дарианна начала краснеть. – А Бернан… Ну, если он любит меня так же, как я его… Да хоть бы вполовину меньше – зачем искать другого? Он красив, он… да, он богат, и это важно… – честно добавила она. – И… понимаешь… понимаете, мне казалось… Ну, когда я упала. Я же и все эти выверты, и прыжки делала, главным образом, чтобы его впечатлить, чтобы выпендриться.

– Большинство мужчин не любят, когда женщины в чём-то лучше их, – заметил Энаццо. – И он об этом тебе даже намекал, я всё слышал, – признался он.

– В любом случае, – продолжила Дарианна, – Я упала, он подбежал ко мне, помог встать… Считай, спас меня от медведя!

– Какого такого медведя? – недоумённо посмотрел на неё Энаццо.

– Это метафора, – лицо сестры стало пунцовым. Он догадался – наверное, Дарианна вспомнила одну историю собственного сочинения. Она лет с девяти писала любовные истории и ни одну ни родителям, ни братьям не показала – а Энаццо как-то случайно наткнулся.

– В любом случае, он, может и не спас, и помог-то не особо… Но какой прекрасный момент! – Дарианна подняла глаза к потолку. – Мне всегда казалось, именно этот момент – лучший для признания. Я так и ждала, что он скажет: «Дарианна, я люблю вас!», чтобы и я могла то же сказать ему в ответ. Но он этого не сделал!

– Просто молодой человек не умеет вести отношения, – пробормотал он.

– Надеюсь, что с деловыми партнёрами он не так общается, – ответила Дарианна. – Это его не извиняет. Я разве что прямым текстом не говорила, я использовала все возможные обходные пути – а я много знаю!

– Это откуда же? – удивился он.

– Из книг, и от Ксардии, – снова покраснела та. Парочку обходных путей, наверное, придумала сама, когда писала. – Я ему намекаю, а он в молчанку играет. Вернее, нет, он говорит о том, о сём, только не о нас двоих. Может, он обиделся на меня из-за того, что я его всё время в карты обыгрываю?

«А Ксардия-то откуда эти пути знает? Она же твоя ровесница, тоже книги пишет?» – хотел спросить он, но передумал.

Энаццо издал лёгкий смешок, однако губы его быстро и сами собой потянулись вниз. Он отстранённо посмотрел в окно.

– Дари, скажи мне – честно только! А ты уверена вообще в его чувствах?

– Я… – она запнулась. – Я не знаю… Вчера была уверена, наверное, а сегодня нет.

Энаццо, конечно, легко мог списать всё на впечатлительность юной девушки, начитавшейся любовных романов – а Дарианна ещё и их писала… Мог бы, если бы сам не верил в то, что Бернану Варидэну нравится его сестра. Да даже если вспомнить их знакомство!

– Не понимаю я! – он отчаянно всплеснул руками. – Он либо просто слишком неопытен, не умеет отношения вести, либо… Вот знаете, всё это… он так кичился деньгами, помог нам найти экипаж – шутка ли, других людей согнал, и нам ехать предложил! Я сразу подумал – влюбился в тебя с первого взгляда. И всю дорогу продолжал и продолжал про себя рассказывать – и две темы явно проскальзывали: его деньги и его личные навыки. «Я налаживал связи там, налаживал сям!». Нет, мне казалось всё очевидным!

– Всё это донельзя странно! – воскликнула Дарианна. – Будто бы в нём две личности живут: одной я нравлюсь, другой – нет. То одна личность действует, то другая, и предсказать невозможно, когда… Да они, личности эти, даже меняются медленно, постепенно… Нельзя сказать, что раз – и он начинает игнорировать все мои намёки. Нет, говорю, постепенно… Так постепенно, что я и не заметила, как он изменился совсем. И почти каждый день так!

– Ну-ну, Дари! – Энаццо наклонился вперёд и крепко её обнял. Чувства подсказывали – как и лицо сестры – что та с трудом сдерживала слёзы. – Дари, всё хорошо, хорошо… Да, всё пошло не так. Но в этом твоей вины нет…

Чуть отстранившись, он поцеловал её в горячую щёку, посмотрел в лицо – у той на глаза действительно выступили слёзы, однако, часто моргая, она пыталась избавиться от них.

– Всё хорошо, Дари, – он мягко сжал её руку. – Я думал об этом… Скоро начнётся Сезон в Вигионе. Ты знаешь, Ксардия тоже собирается представляться?

– Да? – оживилась Дарианна. – Значит, я буду не одинока…

– Да, её в высший свет введёт какой-то знакомый её родителей, – махнул рукой Энаццо. Он не удивится, если именно этот же знакомый затем попросит её руки.

Дарианна широко улыбнулась. Горечь до конца не испарилась, нет, однако теперь к ней примешались радость и воодушевление.

– Если Бернан и вправду тебя любит, он рано или поздно признается, – добавил Энаццо.

Конечно, при том разговоре на льду он не присутствовал и знал о его содержимом только со слов сестры… Но Дарианну нельзя было назвать очень уж застенчивой – скорее наоборот, если уж сравнивать с