Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1 - Аперта Страница 25

Этот мир ни за что не оставит меня в покое.

Пробормотав свой ответ Селлене, я подняла голову. Это и есть инстинкт? Став животным, я обрела особую чувствительность к признакам чьего-либо присутствия.

– Селлена.

Едва увидев приближающийся издалека красный факел, я тихо позвала ее. И улыбка, и мечтательное выражение, – все в мгновение ока исчезло с моего лица. Осторожно подняв крылья, я подтолкнула уже успевшую уснуть Ханиэль к Селлене.

– Забери ребенка и живо спрячься. Отведи ее в безопасное место и проследи за тем, чтобы она не показывалась оттуда.

– Мадам, почему вы вдруг отдаете такой приказ? И в одиночку я не справлюсь с маленьким ребенком…

– Тогда отведи ее к леди Мэллоу.

Растерянная моим категоричным тоном, Селлена вздрогнула. Но, уже собравшись было начать меня отговаривать, она вдруг тоже заметила факел.

– М-мадам, там!..

– Да.

Я спокойно подняла голову и сделала шаг вперед.

– Что же привело сюда в столь поздний час моих дочерей?

⁂

Отпусти! Живо отпусти, тебе говорят!

Но сколько бы я ни барахталась, петля все туже и туже сдавливала мою шею. Я предвидела, что, когда моя личность будет раскрыта, слухи об этом непременно дойдут до сестер, и понимала, что меня допросят, но никак не ожидала, что таким образом.

– Идти порасторопнее не собираешься? Чего еле плетешься?!

Ребекка крепко сжала в руках веревку и, свирепо оскалив зубы, дернула ее на себя. Бежать было некуда, поэтому я изо всех сил пыталась следовать за ней, но в ее глазах этого, похоже, было недостаточно.

Захлопнув за собой дверь флигеля, она изо всех сил замахнулась веревкой, словно собираясь ее бросить.

– К-кхы!

– Смотрю, тебе жить надоело! Живо отвечай!

– Даже если я скажу что-то, ты разве меня поймешь?!

Я ударилась головой о стену, а когда резко обернулась, увидела выпученные глаза Ребекки. Особым терпением она не отличалась, поэтому тут же подошла ко мне с намерением задушить, но я не стала спокойно ждать, когда меня прикончат, и встала на дыбы.

Хорошо, давай!

Даже если мне придется умереть таким образом, я была полна решимости оттяпать этой гадине руку.

– Эй! Ты!

– Подойди! Давай же!

И своей развалистой лебединой походкой я заставила себя двинуться ей навстречу. Если буду дрожать и умолять, это только раззадорит сестер-злодеек.

– Ну что встала как вкопанная?! Решила бить, так бей!

– Т-ты с ума, что ли, сошла?!

Тело взрослого лебедя в длину достигает более метра, и было бы поистине удивительным зрелищем, если бы какая-то курица всерьез решила на него напасть. Мой размер не даст никому мной помыкать! Я даже расправила крылья и подняла голову.

– Ну, давай! Только я тоже сдавлю твою шею своим клювом!

– Ы-ыкх!..

Глаза Ребекки, которая, конечно же, была не состоянии понимать язык животных, налились кровью. Но какой бы глупой та ни была, она не могла не заметить угрожающей позы большой черной птицы.

– Провоцируешь меня, да?! Ну сегодня ты у меня действительно…

– Не собираешься прекратить, Ребекка?

– С-сестра.

Ребекка, которая была в бешенстве, обернулась, услышав холодный, но элегантный голос. Рания, наблюдавшая за происходящим так, словно это были чьи-то чужие разборки, надменно вскинула бровь, будто спрашивая: «Что здесь вообще творится?»

– Я же всегда тебе твердила, что ты должна сохранять достоинство герцогской дочери независимо от того, смотрит ли на тебя кто-то или нет.

– Сестра, все не так…

– И что же за разговор ты вздумала вести с диким животным, которое не способно говорить?

– …

Именно это, что ли, имеют в виду, говоря, что свекровь, которая наносит удары, не настолько неприятная особа по сравнению с невесткой, которая ее останавливает? Если Ребекка злилась на меня как на человека, то Рания вообще ничего человеческого во мне не видела. В ее ярко-голубых глазах читалась лишь насмешка.

– Я же верно говорю, матушка?

– Ы-ыг!

На мгновение в ее руке что-то сверкнуло, и небольшой зал наполнил свет. Он был не таким, как от свечей или ламп накаливания, которые я видела в своей прошлой жизни. Это был яркий солнечный свет, ничем не отличавшийся от дневного. Ошеломленная, какое-то время я едва могла открыть глаза.

– Вот теперь вы хоть немного походите на человека.

– Ч-что это значит?..

– Наверное, то, что сейчас вы понимаете, что вам говорят?

Я попыталась взглянуть на язвительно смеющуюся Ранию, но прежде увидела… свои руки и ноги. Не в состоянии постигнуть, почему внезапно обрела человеческий облик, я принялась вертеть головой, отгоняя эту иллюзию, как вдруг заметила, что ощущение магии тоже исчезло.

– Как же быть? Вы так привыкли к обществу животных, что среди людей вам, похоже, крайне неловко.

– Сейчас еще ночь, так почему я…

– Я превращаю людей в животных, поэтому не вижу ничего сложного в том, чтобы сделать из ночи день.

– …

Рания положила большой палец на палочку, похожую на шариковую ручку, и все вокруг моментально погрузилось во тьму. Пока я в замешательстве гадала, что на этот раз будет с моим телом, Рания вновь нажала на палочку – и в зале снова стало светло как днем. С ее лица не сходила победная улыбка:

– Иллуна. Ей может владеть только лорд Севера. Эта вещь способна собирать солнечный свет днем и испускать его ночью, поэтому она идеально подходит для северной части страны, где дни слишком коротки.

– …

– Однако эта вещица всегда находится в поле моего зрения, поэтому оставьте тщетные надежды ее заполучить.

– Ха-а.

Я посмотрела прямо в лицо Рании, которая наклонилась ко мне. Держа в руках свой магический инструмент и саркастически смеясь, сейчас она ничем не отличалась от ведьмы.

– Кстати, и вправду сработало. Хм-м. Интересно.

– Сестра Рания, что ты делаешь?

– …

– Я же сказала! Что это женщина сегодня на свое усмотрение отправилась в город!

Как и ожидалось, Ребекка оказалась не просто пустышкой, которая всегда будет существовать в тени своей сестры Рании. Как только мое тело снова приняло человеческий облик, она тут же затопала ногами и затараторила:

– Она собиралась навлечь позор на герцогский дом! Или же вознамерилась сбежать!

– Ребекка.

– Собственными ртом сказала, что является моей матерью! По-твоему, это вообще нормально?

– Эм. Думаю, этот момент требует объяснения. Вы так не считаете, матушка?

– …

Поднятые уголки рта Рании вновь опустились. Бросив в ее сторону самый невозмутимый взгляд, я встала в полный рост:

– Хотите сказать, что поверите в мои объяснения?

– Герцогиня.

– Постоянно твердите «матушка» да «матушка», вот я и подумала, что стала для вас настоящей мамой. Но даже представить себе не могла, что вы заявитесь посреди ночи и накинете петлю мне на шею.

Я отряхнула руки от пыли с пола, но вдруг упала, почувствовав такую жгучую боль в ладони, словно в нее вонзили шип. Однако поскольку речь шла о тех, кому мои страдания придутся по душе, я, изо всех сил стараясь не показывать, что мне больно, взглянула на Ранию:

– Если бы я планировала сбежать, то сделала бы это. Вы правда думаете, что я стала бы в таком случае бродить по городу, раскрывая свою личность?

– Тогда зачем ты пошла в кондитерскую?

– А зачем ходят в кондитерскую?

Ты точно не идиотка?

Брови Рании опустились, и она фыркнула, вероятно считая услышанное полнейшим вздором. Но мне подобное отношение, наоборот, было выгодно: так я могла быстрее развеять ее подозрения.

– У меня почти нет еды, и мне оставалось лишь выйти за ней в город. А раз выпала возможность побывать за пределами герцогской резиденции, я захотела отведать сладенького.

– Что за бред ты сейчас несешь? Каких таких десертов могло захотеться черному лебедю!

– Чтобы проверить, бред это или нет, может, попробуешь разок поесть сырой рыбы, Ребекка?

– …

Я не смогла сдержаться и набросилась на Ребекку, которая влезла в разговор. Конечно, я