"Зарубежная фантастика 2024-3". Цикл Люди льда". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Сандему Маргит Страница 24

Силье испугалась.

— Вы не должны так говорить! Это то же самое, что отрекаться от Господа нашего.

— Неужели? Не будь наивной, Силье. Я думал, ты сообразительная, хотя и пришла сюда. Но сейчас ты рассуждаешь, словно какая-нибудь совершенно необразованная девчонка. Я считаю Сатану очень удобной выдумкой людей — чтобы иметь кого-то, на кого можно свалить вину, если сами люди не хотят отвечать за свои собственные преступления. Никто не знает, как много веры в Дьявола создано церковниками только для того, чтобы властвовать над другими людьми.

— Вы богохульствуете, господин!

— О, замолчи. Если ты согласна с тем, что Сатана существует, то ты обрекаешь меня этим на вечные муки. Разве ты этого желаешь?

— Нет, конечно, я этого не хочу.

Она наклонилась вперед.

— Если то, что первый Тенгель продал душу Дьяволу, правда, то он одновременно продал и мою. Потому что та же кровь, то же семя, та же душа и то же проклятие на нас всех, кто унаследовал его способности. Ты понимаешь это? Я отказываюсь признавать Сатану, но я очень хочу верить, что есть добрый и прощающий Бог, который может проявить милосердие к отягощенному наследственностью человеческому дитя.

У Силье к горлу подступил ком.

— Когда вы говорите так, я начинаю думать, что вы правы. Что Дьявол — выдумка людей. Но я не верю, что вы прокляты, совсем нет. Вы, который так…

— Так посмотри на меня! — вырвалось у него. — Разве человеческий облик таков, как у меня? Когда я вижу свое собственное отражение в воде, то отшатываюсь назад. Посмотри на горящие глаза, косые и узкие, как у кошки, посмотри на улыбку хищного зверя, большие зубы и жесткие волосы, которые могли бы быть гривой у лошади. Ты когда-нибудь видела кого-то такого же омерзительного?

У Силье задрожали губы.

— Должна признаться, что ваш вид сначала меня напугал. Я не знаю, с чем это связано, но теперь мне кажется, что вы очень… Нет, я не могу это объяснить. Мне нравится смотреть на вас. Когда я вас не вижу, то с нетерпением жду, когда снова вас увижу. Вы были так добры ко мне и детям…

Он внезапно поднялся.

— О, я не всегда ангел.

Ее слова взволновали его. Он отошел в другой конец хижины, постоял там какое-то время, открыв совершенно бесцельно дверь шкафа. Потом захлопнул ее и вернулся на свое место. Силье сидела неподвижно, стыдясь своей откровенности. Теперь он, видимо, разозлился на нее. Он сжимал свои руки, словно не знал, что сказать.

Когда молчание слишком затянулось, она сказала тихо:

— Значит, вы уверены в том, что вы один из избранных в вашем роду? Искусство врачевания… оно перешло в наследство от него?

— Скажи лучше колдовство, потому что это, видимо, так и есть. Да, это перешло по наследству, с пугающей неотвратимостью. Не ко всем. Но, по крайней мере, один в каждом поколении был отмечен. И всегда жертвами становились темноволосые, с кошачьими глазами.

— Вы говорите «жертвы». Значит, это тяжелая обуза?

— Тяжелее, чем ты можешь вообразить.

— Тот, особый избранник, о котором вы сказали… который должен унаследовать больше сверхъестественных качеств, чем когда-либо видели люди… это вы?

Он откинул голову назад и засмеялся невеселым смехом.

— Я? Нет! Я не отмечен так ужасно, у меня не так много способностей. Я только необычно восприимчив к чувствам людей, и у меня лечащие руки. Нет, мы имели в нашем роду других ужасных отпрысков… Нет, тот избранник едва ли еще родился. И я должен сделать так, чтобы он вообще не родился!

Она посмотрела на него вопросительно.

— Я дал себе обещание, что злое наследство вымрет со мной. Никогда не лежать в объятиях женщины… чтобы опасное семя, которое я ношу, не распространялось дальше.

Силье опустила глаза, она не хотела, чтобы он прочел ее мысли, надежду, которой она лишилась именно сейчас. Его нежелание, чтобы она пришла сюда в его хижину… могло иметь какую-то связь с…? Нет, конечно, нет!

Но она вынуждена задать еще один вопрос.

— Если вы верите в «одного избранника», то вы верите и в силу прорицания первого Тенгеля?

Волчья усмешка сменилась раздражением.

— Собственно, нет. Я думаю, как уже сказал, что просто было что-то, что он придумал. Но наследство само по себе — такая тяжелая обуза, что я не хочу нести ее дальше.

— Вы единственный в вашем поколении?

— Да. Одно время мы думали, что моя сестра тоже получила злое наследство, но, к счастью, она избежала этого. Тогда она покинула горы, Силье. Покинула их ради любви и поселилась в Тронхейме вместе со своим мужем, не решившись рассказать, что она из Людей Льда, потому что таких задерживают и убивают на месте. Затем тело сжигают, а пепел зарывают глубоко в землю, чтобы он не распространял колдовства. Мы слышали, что моя сестра родила двух дочерей, Ангелику и Леонарду. Это ее я хотел посетить в тот вечер, когда встретил тебя, Силье. Мы беспокоились за нее и детей. Но я их так и не нашел. Силье сидела, устремив взгляд в пространство.

— О чем ты думаешь? — спросил он. — Ты кажешься такой напряженной.

— Сколько лет было маленьким дочерям?

— Младшая была грудным ребенком. «Надда… Леонарда?»

— Тенгель…

— Ну, наконец, ты назвала меня по имени, — пробормотал он.

Силье была так взбудоражена, что едва обратила на это внимание.

— Тенгель… Боже мой, я полагаю…

— Что же?

— Я думаю, твоя сестра умерла.

Он оцепенел.

— Почему ты так думаешь?

— Ты знаешь, как я нашла Суль, не правда ли? У мертвого тела матери. Красивая женщина с черными кудрями и темными глазами. Когда мы, Суль и я, услышали плач грудного ребенка в лесу, девочка потянула меня туда и лепетала все время «Надда». Я сразу сообразила, что у нее был, возможно, маленький брат или сестра с похожим именем. Ребенок, который, явно, умер от чумы.

— Леонарда? Господи, боже, — прошептал Тенгель. — Ты совершенно права, Силье. Я видел признаки на лице Суль. Сходство с Людьми Льда. Но я никак не мог себе представить…

Он замолчал. Видимо, всего этого было слишком много для него за один раз. Но это было еще не все.

— О, Тенгель, — вымолвила Силье со стоном отчаяния. — Боюсь, что… Суль носит в себе дурное наследие! У нее очень необычный нрав, почти бесовская необузданность. Она часто ведет себя совершенно непонятно. Я заметила, что время от времени она впадает в странное оцепенение.

— Да, — подтвердил он, — это один из первых признаков. О, Боже мой! Бедный ребенок! Суль — моя племянница Ангелика? Я еще не могу уразуметь это. А моя сестра умерла! Все так невообразимо тяжело.

Силье выжидала, пока он примирится со всем тем трагическим, что на него обрушилось. Ей очень хотелось подойти к нему и обнять, чтобы выразить свое сочувствие. Но она понимала, что этого не нужно было делать. Она была вынуждена терпеливо смотреть, как он страдал.

Его глаза потемнели.

— Был бы я достаточно твердым, я бы убил ее теперь. Пока она не станет достаточно большой, чтобы понимать. Потому что это семя дракона, семя, которое вложил в нас злой Тенгель. Семя дракона!

Именно сейчас его лицо походило на человеческое меньше, чем когда-либо. В то же время глаза были более грустные и страдающие, чем когда-либо видела раньше.

— Нет, вы не лишите ее жизни! — испуганно крикнула Силье.

— Нет, конечно, нет. Но мое сердце кровоточит при мысли об ее будущем. О, ты не подозреваешь, Силье, какой это кошмар получить такое наследство! Кое-кто из моих предков гордились им и стали злыми троллями и ведьмами. Они считали себя именно теми избранниками, кто мог видеть больше, чем все остальные. Но я ненавижу все это! — Он понизил голос. — И я твердо выполню свое обещание — никогда не дотронусь до женщины. Мое семя не должно распространяться дальше. Даже если Суль продолжит теперь родственную линию. Мы будем только молить милосердного Бога о том, чтобы у нее не было злого нрава, как у многих ее предков, тех, кто стали служить дьяволу. Я стараюсь держаться все время на правой стороне.