Королева роз - Брайер Болейн Страница 24

Я почувствовала головокружение и тошноту. Лекарство подействовало даже быстрее, чем обычно. Я схватилась рукой за стеллаж.

Наверное, чтение вряд ли поможет. Головокружение накатывало волнами, угрожая утащить меня на дно.

Подушка, казалось, была так далеко.

Я убрала руку со стеллажа и медленно, шаг за шагом, направилась к кровати.

Так странно. Мне нужно будет поговорить с мастером зелий. Очевидно, он что-то напутал и сделал отвар слишком крепким, и теперь я из-за этого страдала больше обычного.

Я дошла до письменного стола и остановилась, чтобы перевести дыхание. В глазах потемнело. Я вытянула руку, чтобы схватиться за край стола.

Что со мной происходит?

Я закрыла глаза и тряхнула головой, пытаясь собраться с мыслями. Это было ошибкой. Когда я открыла глаза, дверь в мою комнату была открыта шире, чем прежде. Неужели я забыла ее запереть?

На пороге стоял человек. Но нет, это невозможно. Я подняла руку, чтобы закрыть дверь, но она коснулась лишь воздуха.

В этот момент я начала падать.

И провалилась в темноту.

* * *

Когда я очнулась, то оказалась привязанной к кровати. Флориан сидел на мне сверху.

Я наблюдала за происходящим словно издалека. Он лениво провел пальцем по моей щеке, по линии подбородка, а затем вниз по шее.

Я приказывала своему телу двигаться, поворачивать голову, подниматься, бороться с путами, связывающими мои запястья и лодыжки.

Но тело не слушалось.

Я была парализована, не в силах ничего сделать. Я даже не могла облизать пересохшие губы. Не могла поднять голову, чтобы оценить, в каком я состоянии.

Я просто лежала, с ужасом принимая свою судьбу. Флориан коснулся прядей моих растрепанных волос.

– Как жаль, – произнес он тихо. – Волосы старой ведьмы. Если бы не они, тебя даже можно было бы назвать симпатичной.

Он пропустил локон сквозь пальцы, его прикосновение было медленным и осторожным.

Отвращение переполняло меня, к горлу подступила желчь. Тревога расползлась по телу, как тысяча извивающихся змей.

Флориан усмехнулся. То была ухмылка, которая, должно быть, очаровала не одну благородную даму. Ухмылка, которая делала его симпатичным и приятным молодым человеком.

Но для меня во Флориане не было ничего приятного, и его ухмылка никогда не действовала на меня. Я видела гниль, что скрывалась за фасадом: эгоизм, жестокость. А сегодня ночью ко всему прочему добавилась еще и похоть.

Я думала о том, насколько далеко он зайдет. Насколько далеко он уже мог зайти?

– Так странно, что я по-прежнему хочу тебя, принцесса. Я всегда тебя хотел. Отец говорит, я болен. Но твоя благородная кровь манит меня. Да, она не чиста. Твоя матушка, увы, ее осквернила.

Я снова попыталась пошевелить запястьями, но ничего не вышло. Меня словно околдовали. Я чувствовала себя мухой в паутине.

– Твоя мать была глупой женщиной. Настолько глупой, что умерла от падения у себя же в покоях, – продолжал Флориан.

Он наклонился ближе, его теплое дыхание коснулось моего лица. Я не могла даже отвернуться или закрыть глаза.

– Слышал, она была пьяна, – прошептал он, его глаза сверкали злобой. – Это правда? Ты вряд ли что-то понимала тогда, ты ведь была ребенком. Какая глупая, глупая королева, ну и ну. Знала ли она, какую отвратительную дочь она родила? Говорила ли она тебе, что ты обречена стать никем?

Слезы обожгли глаза. То были не слезы печали, нет.

У Флориана не было ни малейшего представления о том, что он нес.

Нет, то были слезы ярости. Слезы убийственной ярости.

– Твой брат не знает, что ты замышляешь, принцесса. Но я знаю. Я наблюдаю. Я вижу все. Твои тренировки с сэром Эктором и твоя маленькая подружка, которая думает, что скоро станет рыцарем, – жалкое зрелище.

Он хохотнул. Мне хотелось врезать ему по лицу, чтобы стереть с него эту ухмылку.

Он наклонился еще ближе.

– А твои вылазки за пределы замка? Что ты замышляешь? Вскоре я все выясню.

Мне хотелось стиснуть зубы, плюнуть ему в лицо и сказать, что если он действительно следил за мной и настолько умен, то неужели не понимает, что происходит?

Но я могла лишь лежать под ним.

Он наклонился еще ближе, прижавшись ко мне телом. Его рот оказался всего в нескольких сантиметрах от моего.

– Мой отец вскоре обратится к королю от нашего имени, Моргана. Он знает, какую власть ты имеешь надо мной. И это раздражает. Знаешь ли ты, что твоя мать очаровала твоего отца? Ты ведь со мной проделала то же самое, да? Очаровала меня, и именно поэтому я считаю тебя привлекательной? Какая же ты негодница, Моргана.

Я чувствовала запах алкоголя в его дыхании. Сколько же он выпил, чтобы набраться смелости и прийти сюда?

Я лежала совершенно неподвижно. Потому что у меня не было выбора.

Он прижал губы к моему уху.

– Если наше прошение будет удовлетворено, тебя не отправят в храм в следующем году, Моргана. Нет, ты будешь моей. Моей дорогой женой.

А затем его язык коснулся моей щеки.

– И я буду делать с тобой все, что я захочу. Буду иметь тебя так, как мне захочется. Ты же именно этого добивалась, Моргана?

Меня трясло. Мое тело дрожало от его прикосновений, отчаянно желая избежать их.

Я попыталась сжать кулаки, но смогла лишь немного пошевелить пальцами. Чувствительность медленно возвращалась. Слишком медленно, чтобы я могла дать отпор.

Флориан впился в меня диким взглядом.

– Несмотря на все твои жалкие протесты, я знаю, ты меня хочешь. Я думаю, ты хочешь меня так же сильно, как и я хочу тебя.

Он откинулся назад и выпрямился.

– На днях я оставил тебе пару подарков, – произнес он, кивнув на изголовье кровати. – Но я вижу, ты стерла один из них. Как невежливо, Моргана, ведь я так старался.

В его руке появился маленький кинжал, лезвие которого сверкнуло в свете очага.

– Нет, это было не просто невежливо. – Он покрутил кинжал в руке, затем снова наклонился ко мне, занося острие прямо над моим глазом. – Обещай мне, что не будешь стирать знаки нашей любви.

Он замер. Его лицо и острие кинжала – вот и все, что я могла видеть.

Я не могла кивнуть в знак согласия, даже если бы и захотела. А я не хотела. Я хотела вырвать кинжал из его руки и вонзить ему прямо в сердце. Я мечтала