Блуждающий дух. Ветра прерий - Татьяна Кагорлицкая Страница 23

– Какой проступок ты совершила? Сбежала из племени?

Индианка с горечью прижала ладони к груди.

– Хуже: я чуть не привела предателя в наше убежище! Он… говорил мне о любви… Обещал увезти далеко. Мы условились о побеге, потому что Исатаи под страхом смерти запретил мне даже думать о бледнолицем. – Она запнулась, отбросила тёмные косы за спину. – Духи словно затуманили мой разум…

Её боль вызвала искреннее сочувствие. Не желая спугнуть или задеть индианку неосторожным словом или жестом, Джейн аккуратно приобняла её за плечо.

– Чони, послушай… Ты поступила опрометчиво, но не желала никому зла. В юности трудно смириться с запретами, особенно когда речь идёт о любви, – тихо сказала она, чувствуя себя неловко, поскольку в силу неопытности сама мало знала об этом чувстве. – И мне очень жаль, что твой… возлюбленный погиб.

На этих словах Чони отшатнулась и яростно тряхнула волосами.

– Проклятый бледнолицый! Смерть – меньшее, чего он заслуживал!

«Она как порох… – мелькнуло сравнение в мыслях Джейн. – Ненавидит с той же силой, что и любила».

– Он привёз меня к своим сородичам, – продолжала индианка, заново проживая всё сказанное и гневно прижимая кулаки к груди. – Они хотели выпытать, как пробраться в наше убежище незамеченными, хотели перебить нас и получить награду за наши головы!

Представив себя на месте Чони, Джейн поёжилась.

– Чудо, что тебе удалось вырваться из их лап.

– Я сумела убить только двоих. Остальные уцелели.

Теперь Джейн окончательно поняла, насколько неуместно прозвучало её сочувствие по случаю смерти бывшего возлюбленного Чони. В индианке не осталось ни капли жалости к тому, кто чуть не погубил её племя. Джейн подумала о слепой ярости, наполнявшей её душу при мысли о Норрингтоне, и криво усмехнулась. «Отец говорил, что индейцы – безжалостные варвары… Но в гневе мы все одинаковы».

Чони вдруг сердито фыркнула.

– Я не за тем пришла, чтобы плакаться. Хочу отблагодарить тебя, Джейн Хантер. После войны с бледнолицыми у нас почти не осталось запасов, и я не могу предложить многого…

– Мне ничего и не нужно, Чони! – замахала руками Джейн.

Индианка упрямо тряхнула косами и раскрыла перед гостьей небольшой холщовый мешок.

– Я сама плела эти обереги. Выбери тот, к которому потянется сердце.

Джейн собиралась признаться, что не очень верит в подобное, но язык не повернулся отказать. Рассмотрев предложенные вещицы, она остановила взгляд на небольшом отрезе ткани. Орнамент, обрамлявший его, напомнил ей змею – схематично изображённую и тем не менее узнаваемую.

– Символ вечности, – пояснила Чони, заметив интерес Джейн.

– Можно, я выберу его?

– Как тебе нравится, – улыбнулась та. – А ещё я хочу сделать твоё лицо ярче.

Пока Джейн аккуратно убирала подарок в сумку, Чони уже достала глиняные плошки с краской и без промедления принялась за дело, не дав гостье опомниться. Тонкие пальцы индианки порхали по её лицу, а Джейн оставалось лишь гадать, как краска ложится на кожу и как это меняет внешность.

За этим нехитрым занятием девушек застал вернувшийся Куана. Он замер, увидев новый облик Джейн, которая невольно замерла тоже. Мгновение назад она печалилась, что здесь нет зеркала, а теперь отражалась в тёмных, широко распахнувшихся глазах индейца. Однако он быстро вернул себе бесстрастный вид.

– Исатаи передаёт тебе слова благодарности, Джейн Хантер. За то, что вы помогли нам, он поможет вам.

– Он отпустит их? – с напором спросила Чони.

– Исатаи начал ритуал, чтобы узнать у духов, куда Джейн Хантер следует держать путь… – Помедлив, Куана добавил: – И чтобы узнать, куда теперь держать путь нам.

Чони поникла, виновато опустив голову. Из-за её поступка появился риск, что о тайном убежище команчей станет известно врагам, и это само по себе стало наказанием для юной индианки.

– Мы с таким трудом нашли место, куда чужакам сложно добраться… – прошептала она, казня себя.

– И теперь мы его потеряли, – строго произнёс Куана.

Не в силах выносить его холодный тон Чони бросилась к брату и залепетала быстро-быстро, то ли извиняясь, то ли оправдываясь. В ответ Куана принялся тихо и сдержанно отчитывать сестру на языке команчей. Джейн не могла разобрать ни слова, однако по интонации догадалась, что Чони пришлось несладко.

Тоскливая мысль пришла на ум, стягивая сердце давящими путами: «Берт и Дик за такое тоже устроили бы мне выволочку… Да, в отличие от Куаны они шумели бы, кричали, а суть одна… У братьев болит душа за сестёр».

В конце концов Чони вспылила, горестно выкрикнула что-то и выскочила на улицу в слезах. Куана хотел было выйти за ней, но передумал, поняв, что им обоим нужно время, ведь сейчас, по горячим следам, ему не удалось подобрать правильные слова, да и при чужачке вести разговор явно не стоило. В воздухе повисло ощутимое напряжение. Куана досадовал, что из-за его промаха Джейн стала свидетельницей сцены, которая не предназначалась для чужих глаз. А девушка прекрасно это чувствовала и не знала, что сказать. Молчание становилось всё более неловким.

«Спросить о том, что мне действительно интересно?» – неуверенно подумала она. В своём времени Джейн не представилось возможности наладить контакты с местными племенами, потому что колонисты начали свой путь на новых землях с вражды и крови.

Кое-что про обычаи индейцев Джейн всё же узнала: например, что их имена, звучавшие для переселенцев как странный набор звуков, на самом деле обладали смыслом. Решив проверить, готов ли Куана посвятить её в это, она дружелюбно улыбнулась ему.

– Куана… Можно узнать, что значит твоё имя?

– Зачем тебе его значение?

– Лучше не рисковать, мисс Хантер, – послышался знакомый голос с язвительными нотками.

Неожиданно ввалившийся в хижину Джереми презрительно ухмыльнулся. За ним зашёл Ривз.

– Имена краснокожих обычно переводятся как «Гниющая туша медведя» или «Встопорщенный хвост скунса», что-то в этом роде, – продолжил Джереми, подначивая индейца.

Лицо Куаны окаменело. Он не проронил ни слова, как и маршал. Джейн в полном недоумении воззрилась на Бейкера.

– Да что такое? – он вскинул брови. – Я попал в компанию, где никто не понимает моих шуток?

– Скажи спасибо, что я до сих пор тебя не пристрелил, – пробурчал Питер.

Джереми отсалютовал маршалу с самой насмешливой усмешкой, которую Джейн когда-либо видела.

– Я всего лишь простоял привязанным к дереву пару часов, пока за мной не явились команчи. Уж лучше бы пристрелили.

– Это я попросил воинов племени привести тебя, а мог бы не утруждать их, и через месяц-другой из тебя получился бы чудесный страж для входа в каньон – с приветливой костяной улыбкой.

Джейн невольно содрогнулась,