Однажды я стала принцессой. Книга 1 - Плутос Страница 22

Смотрите-ка, какой подонок! Если женщина больше не с тобой, ты о ней теперь даже слышать не хочешь? Да, у тебя нежеланный ребенок, рожденный от женщины, которая и заинтересовала-то тебя всего однажды. Вот ведь не повезло! Ну, правда. Учитывая, что даже от ее портрета… ты так и не смог избавиться.

Почему-то у меня вдруг испортилось настроение. Хотя Диана ведь даже не была мне настоящей матерью. Но в следующий миг, как только Клод перевел взгляд на меня, я тут же заулыбалась. Ха, какой у меня все-таки мощный инстинкт самосохранения!

– Похоже, ты все же еще слишком мала, чтобы пить чай. Уж лучше выпей молока.

– Хе-хе. Ати и молочко тоже любит. – Решив, что сейчас, пожалуй, не лучший момент для капризов, я не стала перечить и беззаботно рассмеялась.

В последнее время я постигала основы этикета и овладевала базовыми знаниями под присмотром гувернантки, которую прислал ко мне Клод. Моя новая гувернантка, графиня Элоиза, считалась признанным экспертом в подобных вопросах.

Моя наставница не относилась ко мне слишком строго, она учитывала то, что я еще совсем малышка. Более того, в отличие от обычных детей знати, которые начинали учиться с восьми лет, я была гораздо младше. Так что знания, которые мне давали, затрагивали лишь самые основы.

Когда же я стала с легкостью выполнять все задания, графиня, казалось, была немало удивлена. Видимо, она ожидала увидеть сопливую пятилетку, которая только и будет, что капризничать да баловаться. Но ведь на самом-то деле я далеко не младенец.

Тем не менее все, чему она меня обучала, – это всего лишь базовые правила дворцового этикета. Но если хорошенько задуматься, разве не мало во мне удивительного? Начиная с того, что пятилетний ребенок сидит и послушно занимается.

А когда Лили с нескрываемой ноткой гордости похвасталась моей новой гувернантке, что писать я научилась еще в четыре года, та была глубоко шокирована.

После этого она принялась обучать меня более сложным вещам. Теперь, помимо базовых правил этикета, я изучала основы государственного языка Паскаля, историю империи Обелия, а еще узнала кое-что о шедеврах мирового искусства.

К моему удивлению, учиться оказалось довольно интересно, но все же… Из-за того, что мне пришлось углубиться в учебу, которой в прошлой жизни я не занималась, меня ужасно тянуло на сладкое.

– Ваше высочество, а ну давайте сюда весь шоколад!

О нет!

В итоге Лили все же поймала меня на кухне за кражей шоколада. Новые горничные не тронули моей полки со сладостями, так что я по-прежнему иногда пробиралась туда, чтобы умыкнуть шоколадок или сахару.

Ведь Ханны и Сэс здесь больше не было, и некому было в тайне от всех угощать меня конфетами. Поэтому, когда я оставалась недовольна тем количеством сладкого, которое разрешала мне съесть Лили, оставалось лишь пробираться на кухню к заветному шкафчику.

– Ну-у… честно-честно, я съела совсем чуть-чуть.

– Та-а-ак, принцесса. А ну давайте сюда все, что взяли с полки. Вот сделаете домашнее задание, и я вам отдам.

Под строгим взглядом Лили я по одной начала доставать из кармана шоколадки.

Одна… две… три… четыре… Глядя на горку из сладостей, Лили перевела на меня взгляд, в котором я прочла немой вопрос, мол, все ли это. Да все это! Ну правда!

Вновь обратившись ко мне, она твердо сказала:

– Если съесть так много шоколада, зубки будут бо-бо…

Хнык-хнык! Да знаю я… Все равно, как же можно без шоколада?..

Глава 16

– Вот сделаете домашнее задание, тогда и дам шоколадку.

От отчаяния к горлу подкатил комок, и я скуксилась, будто вот-вот заплачу. Тогда Лили, чтобы немного меня приободрить, пообещала шоколад в награду за выполненное домашнее задание. Безусловно, жизнь, в которой нельзя даже слопать шоколадку, кому угодно покажется незавидной. И все же мне стало стыдно от того, что в таком возрасте я так сильно из-за этого расстроилась.

Что ж, понаблюдав за тем, как Лили встает и уходит, я вновь склонилась над домашним заданием. Но вдруг услышала, как она обеспокоенно бормочет что-то себе под нос:

– Корзинка-то была уже пустая, ох, как бы у принцессы не начался кариес.

Эй, минуточку! Я ведь так много не брала! Это не я! Не я.

– Ли…

– А все-таки она так старается, делает домашнее задание. Такая она славная, наша милая принцесса.

Со счастливой улыбкой в полном изумлении я проводила взглядом Лили.

Так, значит, корзинка со сладостями теперь пустая? Но ведь когда я приходила туда в последний раз, там все еще оставался шоколад. Ой-ой! Что же могло случиться? Кто-то слопал мой шоколад. Кто же это мог быть? Может, одна из горничных? Вот надо же! Разве можно воровать у ребенка? Хнык-хнык! Мои шоколадки! А теперь еще и Лили думает, что это я все съела!

Хоть это было и нечестно, но, немного поразмыслив, я решила, что вряд ли мне кто-то поверит, если попытаюсь рассказать правду. Поэтому, закончив писать сочинение, которое задала мне графиня Элоиза, в крайне подавленном настроении я побрела к Лили. К счастью, после похвалы за работу она все же дала мне шоколадку.

– Ваше высочество, а что вы рисуете?

– Это Феликс-дурак. А это – самая прекрасная в мире Лили.

Я лежу на полу и развлекаюсь тем, что рисую всякую бессмыслицу на листе бумаги. Ведь, как известно, рисование способствует эмоциональному развитию у детей.

Мой рисунок больше похож на каракули, ни один человек в здравом уме не узнал бы на нем Лили. Но я все еще злюсь на Феликса, и с моих губ невольно срывается слово «дурак».

– О, а этого господина я узнал. Это ведь его величество, не так ли? – Феликс сделал вид, что не заметил моей шпильки. А когда я достаю новый лист бумаги и рисую на нем другого человека, притворяется, что узнал его.

– Би-и-ип! Неправильно! Феликс, это тебе!

Смущенный моим подарком, он еще некоторое время рассматривает лицо, изображенное на листе. И вдруг восклицает в изумлении:

– Не может быть! Неужели это я?

Интересно, что он имел в виду? Не может быть, чтобы я его нарисовала? Или не может быть, чтобы этот уродец на картинке оказался им?

– Благодарю вас, принцесса! От чистого сердца! Я буду хранить этот рисунок всю жизнь, как сокровище!

Ну, ладно уж. Что было, то было. Кхе-кхе… Было бы, чему так радоваться.

– Лили! Лили! Это тебе подарок!

– Бог мой, принцесса! Неужели я и вправду такая красивая?

– Самая-самая красивая на свете!

Следующий рисунок я подарила Лили, которая все это время сидела неподалеку и с улыбкой за нами наблюдала. Так-так, ну что, выходит, теперь пришла очередь мерзавца Клода. Напевая себе под нос, я начала рисовать. Хе-хе-хе. Надо бы его поуродливей намалевать.

– Его величество, должно быть, будет счастлив получить от вас в подарок свой портрет.

Ну уж нет! Ему я свой рисунок точно дарить не собираюсь. Миниатюрный Клод на моем рисунке вышел на редкость уродливым. Что, если император решит меня прикончить, едва получив такой подарочек? Да если бы я даже и захотела ему подарить этот портрет,