Орден Сияющих - Анна Коэн Страница 17

– Вот, значит, какие у вас сведения, – изогнул бровь Дубравин.

– Строго говоря, у нас не было почти никаких сведений, – пробормотал Илай, – лишь приказ.

– Понимаю. Однако все обстояло совершенно иначе. После возвращения сингона… – Илай отметил, как пропало из его речи слово «кража», – Рине нельзя было оставаться в Паустаклаве. Будучи Советником, я обратился к эмиссару Алласа по торговым связям, ведь только такой предприимчивый господин мог бы переправить ее через границу, не привлекая лишнего внимания. За крупное и регулярное вознаграждение Аякс Бришес обязался вывезти мою дочь из страны и обеспечивать ее всем необходимым в Алласе до тех пор, пока я не призову их обратно. Можешь заметить, Илай, что твой покорный слуга – неисправимый оптимист, – слегка улыбнулся он. – На настойчивые расспросы представителей Церкви я отвечал, что ее больше нет с нами. И вновь формулировка спасла меня от обвинений. Полномасштабное расследование тогда проводить не стали – мое положение еще больше укрепилось, и расшатывать его значило портить отношения с двором. Глиптики не пошли на такой риск.

И снова Илай заключил, что Советник избрал единственно верную стратегию. Геммов только недавно начали поставлять на светскую службу, раньше «церковным орудиям» доверяли не так сильно.

Граф продолжил:

– Однако пока я пытался найти какое-либо решение, Аякс тоже не сидел сложа руки. Ему удалось выяснить, какую ценность представляет Рина для Церкви. Без подробностей, но он сумел сделать выводы, что мог бы заработать гораздо больше, чем я платил ему на тот момент. Тогда он уже работал в паре с Адель, и вместе они решили шантажировать меня. Привезли Рину в Паустаклаву, вручили мне написанное ее рукой послание и перчатку, а затем заявили, что выдадут ее Инквизиции, если я не заплачу определенную сумму. Я, конечно, не бедствую, но таких средств нет даже у меня, – хмыкнул он. – Да и если бы дело было в деньгах! Запомни на будущее: никогда и ни при каких обстоятельствах не иди на поводу у вымогателей. Почуяв слабину, они не успокоятся, пока не выпьют всю твою кровь досуха.

Жестом он предложил Илаю направиться в обратную сторону. Его рассказ плавно подходил к развязке, частью которой стал отряд геммов.

– Аяксу не удалось выйти на правильных людей из Церкви, он лишь спровоцировал охоту на себя. Пока он искал наиболее выгодное решение, я обратился за помощью к Михаэлю, зная, что под его началом находятся четверо юных и пока непредвзятых сыскарей. Мои надежды полностью оправдались, и моя благодарность безмерна. Хоть и возникло осложнение – идентичный приказ вам отдала Инквизиция.

«И мы тыкались по углам, как слепые кутята, не понимая, кто и чего от нас хочет», – мысленно закончил Илай, но вслух говорить не посмел. В конце концов, в этом не было никакой вины Андрея Феофановича.

Он задумчиво посмотрел в сторону беседки, где сидели Рина и Диана. Младшая, судя по всему, вдоволь напилась своего шоколада и теперь пристально глядела на приближающихся графа и брата.

Илай решился спросить:

– Позвольте узнать, сударь, как вы собираетесь поступать дальше? Церкви доподлинно известно, что Катерина Андреевна в Вотре, что она у вас. Пусть они не рискнут брать штурмом особняк, но разве вы не загнаны в угол?

Граф замедлил шаг.

– Ты делаешь правильные выводы, Илай. Именно по этой причине я попросил Михаэля отправить вас сюда. В настоящий момент обстоятельства довольно… зыбки и могут разительно измениться. У меня есть основания полагать, что Церковь решила отступиться, видения Рины это подтверждают. Но пока не получу неопровержимых тому доказательств, я принял решение временно вывезти ее в наше родовое гнездо, что в Букаве. Во всей империи не найти места надежнее для нее. Некоторые семьи защищают сами камни стен.

В груди Илая шевельнулось нечто, похожее на надежду:

– И вы вызвали нас, чтобы…

– Чтобы сопровождать и охранять мою единственную дочь и наследницу от любых напастей по пути к замку и обратно. Насколько я знаю, на данный момент вы с сестрой не связаны более никакими обязательствами, – заметил он, явно намекая на то, что их сингоны тоже больше не в руках Церкви. – Ввиду же некоторых обстоятельств вашего… освобождения, вам бы тоже не помешало временное убежище. Даю слово, это будет последняя просьба.

– С превеликой радостью! – выпалил Илай, но тут же спохватился, кашлянул в кулак и нарочито сухо добавил: – Но сперва мне нужно оповестить об этом куратора и сестру.

Дубравин одобрительно положил руку на его плечо:

– Рад, что вы полны решимости. Михаэль уже в курсе всего, а вот вашей сестрице мы сейчас же все объясним. Надеюсь, и она не откажется.

«Если ее будут поить шоколадом, она хоть на край света пойдет», – мысленно хмыкнул Илай.

– Отправляетесь сегодня же, – огорошил его Советник и вновь быстро зашагал к беседке. – Нельзя терять более ни минуты. К тому же не хочу вас обидеть, но, насколько мне известно, личных вещей у вас нет вовсе. А значит, сборы не займут времени.

Илай не нашелся, как ему возразить, а потому только похлопал бестолково глазами и тут же потрусил следом.

* * *

Едва они закончили объясняться с Дианой, которая, как выяснилось, уже успела обо всем условиться со своей новой задушевной подругой, как по знаку графа подали карету. В сравнении со служебной коробушкой Рахель это был чуть ли не дом на колесах, во всяком случае не менее обстоятельно оборудованный. Путь их лежал далеко на юго-восток, аж в Букаву, что располагалась за полноводной рекой Льняной, в самом центре княжества Белоборского. И успеть требовалось до потепления, пока окрестные дороги не превратятся в непролазные грязевые лужи. Неудивительно, что граф не мешкал.

На прощание он поцеловал дочь в лоб и крепко прижал к себе. Илай проникся к Советнику такой симпатией, что в мыслях пожелал им не расставаться надолго. А с другой стороны…

«А с другой стороны, я теперь защитник Рины и буду с ней повсюду. Только она и я…» Рядом сыто отдувалась Диана, ослабшей рукой пытаясь оттереть шоколадные усы. «Ладно, – исправился Илай, – только она, я и Диана. В старинном замке посреди неизвестности».

* * *

Вскоре карета выкатилась из Гагарского округа, миновала Большую Присутственную, с нее свернула на Благовестный тракт, который и вывел их из стольного града Вотры. Девушки, утомленные сладостями и переживаниями, успели прикорнуть, откинувшись на изобильные подушки, но Илаю было неспокойно.

Гладко ли все пройдет? Не учинят ли за ними погоню? Он то и дело ерзал и порывался смотреть в окна, но сумеречный тракт пустовал.

Спустя полчаса покачиваний в мерно катящейся