По краю земли - Катерина Ромм Страница 14

Огромная птица с грязновато-белыми блестящими перьями и жилистыми когтистыми лапами толщиной, наверное, с шею Венды занимала большую часть широкой постели. Направив на Ларса левый глаз, пронзительно-синий, обрамлённый воинственно распушёнными ресницами, существо распахнуло длинный брусничный клюв. Обнажило заросли мелких острых зубов и испустило пронзительный крик… Ларс отшатнулся, чувствуя, как у него немеют пальцы рук, – признак сильного волнения. Венда тут же бросилась на шею монстру и что‐то горячо зашептала.

– Ты напугал её, – сердито сказала девушка. – Посмотри – все перья дыбом!

– Что это за тварь? – сипло спросил Ларс, не решаясь подойти ближе.

– Птенец сирлы. Они живут высоко в горах, мы часто видим их в Ориентале. Смотри!

Венда провела рукой по красному клюву в обратном направлении: шея чудовища затряслась, и после нескольких секунд конвульсий сирла распахнула клюв и чихнула, словно человек. Её перья тут же улеглись, а глаза из синих стали серыми, почти прозрачными.

– Забавно, да? – сказала Венда. – Я уже давно выяснила, что им нравится чихать, но для этого нужна другая птица или человек – короче, кто‐то, кто мог бы погладить клюв. Они так между собой играют. Это как поцелуй. Здорово?

– Э-э… – выдавил Ларс. – И что, эта… сирла… прилетела во Флору, чтобы ты ей клюв погладила?

– Да нет же, она прилетела поздравить меня с днём рождения.

Ларс засмеялся.

– Я серьёзно! – воскликнула Венда. – Сирлы понимают, что такое день рождения. В своей стае они празднуют их каждый месяц, ну, потому что живут не так долго, как мы. Они вообще очень умные, почти как эльфы. Могли бы быть стихийным народом воздуха!

– Ну ты скажешь. – Ларс наконец осмелился сделать пару шагов вперёд. – Какой же это народ? Эльфов создал Ангел.

– Ангел создал весь мир, – возразила Венда. – Значит, и сирл тоже! Твой аргумент – не аргумент.

Строптивая и привлекательная, она сидела на кровати, поджав ноги. Рядом с зубастым гигантом она казалась хрупкой и беззащитной, но Ларс знал, что это не так. Он помнил Венду с самого её рождения. С детства их мучило подозрение: вдруг родители однажды захотят свести будущего герцога Алилута и дочку старейшины, чтобы устроить блестящий союз между Флорой и Ориендейлом? Но почему‐то взрослым было всё равно. И хорошо, потому что Ларс не мог вытерпеть Венду дольше одного дня, и почтительного трепета, который ощущал в присутствии королевской семьи Амейн, он тоже перед ней не испытывал. Неважно, станет она старейшиной Ориенталя или нет, Венде точно не быть королевой Флоры – то есть его сюзереном. Венду, в свою очередь, мало интересовало, что он какой‐то там граф.

Словно прочитав его мысли, Венда повернулась вполоборота, медленно вытянула длинные ноги, томно посмотрела на Ларса и сказала:

– Кстати, поздравляю с помолвкой! Рене мне рассказала. – И прежде чем он успел ответить, добавила, размахивая руками: – А теперь иди, я переоденусь. А то ещё опоздаю из-за тебя.

«Опоздает из-за меня, ну конечно…» – подумал Ларс. Он вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь с такой силой, что едва успел подхватить соскочивший венок онемевшими пальцами.

ζ

Ровно в шесть вечера, под бой часов на Астрономической башне, Аргелен Ройнар Амейн с супругой официально открыли бал. Начали с фиолины, традиционного быстрого танца Флоры, который дамы исполняли с букетами. Впереди всех выступала, конечно, Венда: волосы убраны на удивление скромно, светло-синее платье в пол с широким декольте – не совсем по возрасту, но отец позволил. В руках она сжимала дикий пучок ориенты. Аргелен мог ошибаться, и всё же ему казалось, что ориента, этот простой полевой цветок, распускает бутоны только в темноте. Он спросил об этом у Дмитрия, шагавшего в такт музыке рядом с королём.

– Да, – подтвердил Дмитрий, – у неё букет из искусственных цветов. Венда всегда танцует с ориентой, неужели ты раньше не обращал внимания? Ну чем не старейшина Ориенталя! – И он с гордостью улыбнулся.

Аргелен промолчал. Не в первый раз он подумал о том, что его замысел может не понравиться кузену и племяннице. Но с другой стороны – это же всего лишь предложение: приглашение, протянутая рука. И он протягивает её без всякого снисхождения, наоборот, со смирением и даже унижением. Он просит помощи… Он жалок. Аргелен поморщился, поспешно отогнал дурные мысли и сосредоточился на мелодии.

После фиолины он решил больше не танцевать. Сорок лет не возраст, но в этот особенный вечер ни музыка, ни ритм его не увлекали. Ему отчаянно хотелось побыть в тишине и взглянуть на гостей со стороны, так, чтобы никто не смог вовлечь его в бессмысленную светскую беседу. Оставив Лиэсту в зале – она что‐то живо обсуждала с дамами, – Аргелен поднялся по одной лестнице, затем по другой, узкой, извилистой, с покрытыми пылью крутыми ступеньками, и оказался на неприметном балконе под самым куполом бального зала.

Аргелен знал свой замок, как никто другой. Знал его сквозь пространство и сквозь время – десятилетия, даже столетия. И было странно осознавать, что те невесёлые дни, когда наследники боролись за престол, прошли, но сменились другими, ещё более тревожными: когда наследников попросту нет. Ангел подарил им волшебную силу стихий, Ангел завещал служить добру и справедливости… Но кто из них ещё несёт в себе эти драгоценные капли священной королевской крови? Аргелен взглянул с балкона на пёструю толпу далеко внизу. Вот они: Ариана, которая, конечно, не танцует, Дмитрий с высоким бокалом алилутского игристого и Венда в паре с виконтом, сыном графа Ангорского. Не следовало забывать и королеву-на-покое, но она не присутствовала – сказала, что спустится только к ужину.

Вальс сменился полькой, и Венда бросила Винтекью Сэптена посреди зала. Аргелен наблюдал, как она выбежала в галерею, чтобы поставить свой букет ориенты в воду. Король усмехнулся. Искусственным цветам не нужна вода, но девушкам иногда необходим предлог, чтобы улизнуть от кавалера. Самое трудное, впрочем, было впереди: Венда ещё несколько дней назад получила от Винтекью приглашение на мазурку и не могла его не принять. Однако после мазурки, как правило, партнёр сопровождал даму к столу, садился рядом и за время трапезы мог пригласить её на танец ещё раз. Всеми правдами и неправдами пытаясь избежать компании Винтекью, Венда за шесть часов до начала праздника уговорила Ариану организовать протокольную рассадку вместо свободной – и разместить Сэптена подальше. Ариана сама взялась подписать карточки для каждого гостя.

Пропустив польку и последовавший за ней ориентальский народный танец, Аргелен стоял на балконе, разглядывая утопающий в цветах и золотых лентах зал. Обычно его украшали в четырёх стихийных цветах Флоры, но Венда попросила золотой. Племянница всё это время провела в