Город мертвого бога - Алекс Феби Страница 14

– Это он? Беллоуз?

По коридору в их направлении двигалась фигура – было бы неверно назвать ее человеком – с руками и ногами тонкими, как березовые ветки. Он сильно горбился и двигался так, словно его колени гнулись назад, а не вперед. Его одежда была сплошь черной, с золотым шитьем. На нем был высокий цилиндр, опиравшийся спереди на переносицу огромнейшего носа, который был длиной в человеческую ладонь и торчал перпендикулярно лицу. Нос этот напоминал лопасть весла или руль, и именно он появлялся всюду первым. Если у этого существа и были глаза, их не было видно из-под цилиндра; если у него имелись жабры или рот, они прятались за высоким накрахмаленным воротником. Кишевшие в коридоре люди при виде него расступались, не подходя ближе чем на фут с каждой стороны. Никто не смотрел на него прямо, при его приближении все отводили глаза.

В десяти шагах от детей фигура остановилась, и одна рука с растопыренными пальцами немедленно взмыла в воздух.

– Ага! – произнес он. – Нос Беллоуза чует запах женского ребенка. Быть девочкой – само по себе вовсе не преступление, определенно нет! Без женских детей мир оказался бы в весьма опасном положении, ведь это поставило бы под угрозу в дальнейшем единственный источник мужских детей. Однако разве Госпожа, наш враг, не принадлежит к женскому роду, одним этим фактом навлекая дурную репутацию на весь свой пол? Впрочем, тебе вовсе не следует презирать себя: о тебе будут судить исходя из твоих действий, а не случайности твоего рождения. Но на данный момент для целей Господина ты представляешь собой меньше, чем ничто! Твоя близость причинит Ему раздражение. Он не снисходит до вынюхивания (на это у него есть Беллоуз!), однако женская вонь обладает такой едкостью, что от нее вибрирует даже воздух! И, опять же, пусть это тебя не беспокоит, ибо многие дурнопахнущие вещества имеют свое применение – некоторые сыры, нашатырь… Это просто факт. Поэтому до поры до времени тебе следует закрыться вместе с особами твоего пола, чтобы причинять наименьшее неудобство тем, кто тебя окружает.

Беллоуз двинулся вперед, одновременно указав пальцем на девочку. В тот же момент один из людей ухватил ее и потащил прочь. Она принялась брыкаться, брызжа слюной и сверкая глазами на шеренгу:

– Убери лапы, ты, извращенец!

Натан автоматически бросился на помощь, но откуда ни возьмись появился еще один служитель и удержал его. Натан ощутил Зуд, позволил ему пробежать по плечам, вниз по рукам до кончиков пальцев, готовый Почесать, – но здесь было слишком душно, и чувство заглохло. Вместо этого он ударил кулаками, однако удар получился несильным.

– Восхитительно! – воскликнул Беллоуз, который наблюдал за происходящим с выражением восторженного изумления. – Подумать только, мужской ребенок, вопреки всему, ощущает чувство утраты по отношению к подобному существу! Это благородно. И к тому же практично! Ибо если бы не это чувство, разве детородное соитие, весьма вероятное впоследствии, не оказалось бы невыносимым?

Беллоуз двинулся вперед, разрезая носом воздух, словно лодка, рассекающая воду. Не дойдя до Натана нескольких шагов, он вновь остановился.

– Неужели вонь девочки была такой сильной, что должна была заглушать это?

Решив, что Беллоуз направляется к нему, плакса разревелся еще сильнее, но внимание служителя было направлено на Натана. Остановившись перед ним, он слегка приподнял свой нос, словно винодел, готовящийся оценить свежеоткупоренную бутылку вина. Когда нос оказался под нужным углом, произошел свистящий вдох, ноздри Беллоуза раздулись, раскрывшись перед Натаном двумя черными дырами. Тот непроизвольно отпрянул.

– Беспрецедентно! Такая насыщенность! Да, здесь не может быть сомнений.

Беллоуз положил руку Натану на плечо, и тот был выведен из шеренги и помещен отдельно сбоку.

– Ты, плачущий. Полагаю, тебе известно о могущественных свойствах слез в приготовлении определенных составов? Вполне возможно, что ты тоже будешь избран.

И плакса также оказался в стороне.

– В толстяке надобности не будет. Тебя окружает зловоние гуано и прокисшего пота. Господин не захочет тебя видеть. Из остальных я замечаю лишь двоих, которые могут на что-то сгодиться; возможно, во вспомогательной роли. – Беллоуз по очереди положил ладонь на каждого из них. – Те, кого я не назвал, возвращайтесь в свои жилища с радостью в сердцах! Вы побывали на расстоянии в несколько комнат от Господина Мордью! Вам посчастливилось разделить с Ним свое существование, и хотя вы, скорее всего, больше никогда сюда не вернетесь, в вас навсегда останется хотя бы частичная память о том, какое величие скрывает в себе этот мир. Какие чудеса! Пусть эта мысль утешает и поддерживает вас на протяжении вашего дальнейшего прискорбного существования. Если вы когда-нибудь почувствуете себя несчастными, вспомните этот день и не забывайте, какая честь была вам оказана, когда вас допустили сюда. А теперь постарайтесь удалиться как можно быстрее, чтобы вы могли поскорее восхититься выпавшей вам удачей, сравнив ее с унылой грубостью жизни во внешнем мире!

Повинуясь указаниям Беллоуза, служители поспешно увели тех, кто не был избран, так что остались только четверо.

– А теперь вы, мальчики мои. Вы не можете себе представить, насколько вам повезло, поскольку у вас пока что просто нет никакого способа это понять. Однако не пройдет и часа, как вы будете находиться в одной комнате с Господином! Как знать, возможно, на вашу долю выпадет даже нечто большее!

Натан попытался разглядеть, куда служители увели девочку, но его пихнули вперед, заставив вместе с другими последовать за Беллоузом, который проворно и размашисто шагал по коридору, не переставая восклицать:

– О, как я вам завидую, мужские дети! О, это восхитительное состояние нервного возбуждения! Предвкушать появление легенды (нет, полубога!), пока еще даже не понимая, насколько мало Его репутация отдает Ему должное! Насколько Он превосходит даже самые преувеличенные слухи, какие могли до вас доходить. Вы приближаетесь к божеству, сколь бы нечестивой ни объявили подобную идею ваши ведуньи. Однако что они могут знать? Ведь они никогда Его не видели. Если бы они узрели Господина, то, несомненно, тут же отбросили бы свои ошибочные верования и поклонились бы Ему! Так же, как это сделал я… Некогда я был таким же, как вы, – несознательным, неподготовленным; и если бы не мощь Его бесконечного великолепия, безграничного в своей способности поражать, то я бы в одно мгновение вернулся к этому состоянию, чтобы еще раз вкусить Его чудеса с позиции того, чьи глаза никогда