Светлый пепел луны. Книга 2 - Тэнло Вэйчжи Страница 13

– Убирайся прочь! – хрипло проговорил он.

Вместе с его нараставшим гневом густел и клубился туман за пределами дворца. Девушка растерялась. Глаза наполнились слезами, и она грустно улыбнулась:

– Мин Е, ты не так уж и ненавидишь меня?

– Скоро действие розовой жемчужины закончится, и тогда я тебя не пощажу.

Его голос прозвучал безразлично. Сан Цзю тихо свернулась клубочком рядом с ним и положила голову ему на плечо.

– Погибнуть от твоей руки не так уж плохо. Но умоляю, не убивай меня трезубцем: я боюсь боли. И не сжигай меня истинным огнем… хотя я слышала, смертные любят запах жареных мидий. И не разбивай мою жемчужную раковину: это больнее, чем дробить человеческие кости…

Ее бессмертный супруг не ответил, и девушка прошептала:

– Твое молчание я сочту за обещание.

Снаружи послышался робкий стук, и из-за двери раздался взволнованный голос дворцовой служанки:

– Докладываю истинному владыке: у Нефритового пруда[29] происходит что-то необычное.

Сан Цзю ладошкой быстро прикрыла рот Мин Е, и служанка удалилась, так и не дождавшись ответа. Девушка с облегчением вздохнула. Ее ухо было у самой его груди, и она явственно услышала, как отозвалось сердце супруга на известие.

Принцесса пробормотала:

– Наверное, Тянь Хуань просыпается…

Она сняла повязку с глаз, и истинный владыка решил, что принцесса уходит, но вдруг девушка наклонилась и еще раз его поцеловала. Ее тело было мягким, а тонкие белые пальцы распускали ему волосы и утопали в густых прядях. Она все продолжала и продолжала, как будто хотела зацеловать его до смерти…

Действие жемчужного порошка заметно ослабело, и, как только к телу Мин Е вернулась способность двигаться, он сильно сжал девушку за плечи, оставив синюшные следы.

– Какая же ты бесстыжая!

Она лишь усмехнулась и уткнулась лицом в его шею. Он сдавил ее тело так крепко, что хрустнули кости, и девушка, застонав, еще раз укусила его за шею, совсем легонько.

Все, чего она желала, – любить и оберегать его. Все, о чем мечтала, – быть с ним рядом. Ее слезы упали ему на волосы, но он ничего не замечал. За эту возможность обнимать и целовать его она отдала весь розовый жемчуг и даже позволила сломать себе лопатки.

Наконец Сан Цзю поднялась на ложе и переступила через истинного владыку крошечными босыми ножками. При каждом движении браслеты на ее тонких щиколотках звенели. Она потянулась к белой русалочьей пряже – и шелковые нити ласково обвили ее тело, превращаясь в прелестное платье. Девушка заботливо прикрыла в ладонях ракушку с реликвией и с нежной улыбкой предупредила:

– Мин Е, я ухожу. Будь осторожен завтра в бою, береги себя!

Перед уходом она вспомнила его строгие наставления и тщательно обулась, а потом наступила на разорванное золотое платье на полу.

– Не вини меня за то, что я не хочу это надевать. Оно больше подходит Тянь Хуань, а для меня велико.

Никто в Шанцине не заботился о ней, так разве было кому шить для нее одежду?

Маленькая принцесса-жемчужница уходила все дальше, пока ее изящная фигурка не растворилась в густом тумане. Мин Е долго лежал с сомкнутыми веками, потом открыл их и с остервенением вытер губы. Вскочив с ложа, он начал поспешно одеваться, страстно желая проучить жену. Но небо над Нефритовым прудом озарили яркие всполохи, и истинный владыка, нахмурившись, вынужден был отправиться совсем в другую сторону.

Сан Цзю сидела на берегу реки, когда из воды появился мужчина в одеянии из русалочьей пряжи с узором в виде бамбука. Он протянул руку девушке, и она вложила в его ладонь сариру.

Бурные волны набегали на берег, под водой виднелись мертвые креветки. Сан Цзю опустила голову и тихо спросила:

– Брат, как там отец?

Сан Ю с горькой усмешкой спросил:

– У тебя еще хватает наглости спрашивать об отце? Разве в твоем сердце есть кто-то, кроме твоего бессердечного бессмертного?

– Прости… – склонилась Сан Цзю еще ниже.

Проснувшийся в браслете Гоую с удивлением узнал в принце Мохэ вельможу Пан Ичжи: «И он здесь?! Сколько же людей вошло вслед за нами в иллюзию, сотканную из воспоминаний дракона? Каких еще сюрпризов ждать?..»

Принц отвернулся от сестры и сделал несколько шагов по воде, как вдруг обернулся и понял, что Сан Цзю по-прежнему неподвижно сидит на берегу. Вернувшись, он накрыл ладонью ее макушку со смешанным чувством гнева и жалости.

– Моя сестра вышла замуж за истинного владыку Мин Е, а он даже не помог ей избавиться от порченой ци мира смертных. Прошло сто лет, а ты нисколько не выросла духовно. Чем вообще ты занималась в Шанцине?

Каждое десятилетие Сан Цзю передавала царству на дне Мохэ реликвию, однако с братом встретилась впервые после замужества. Принц из народа жемчужниц считал, что младшая сестренка давно избавилась от демонического начала, но она осталась такой же, какой была сто лет назад.

Сан Цзю поспешила его заверить:

– Ко мне относились неплохо.

Но и не хорошо. Никому не было до нее дела, никто не замечал ее и тем более не хотел с ней разговаривать.

Сан Ю посмотрел на нее понимающим взглядом:

– В Мохэ царит беззаконие с тех пор, как здесь побывал твой супруг и его прихвостни. Этот дракон хотя бы догадывается, что ты сделала ради него?

Сан Цзю повысила голос:

– Брат!

– О да, все, что с нами происходит сегодня, на твоей совести. Смотри на эти грязные бурные волны – это он принес нам несчастья! Сестрица, ты можешь отплатить ему!

– Брат, ему уготовано стать божеством, – робко возразила та.

Неизвестно, как скоро он возвысится, однако грядет битва между богами и демонами. Если нечисть не остановить, погибнет не только Мохэ, но и человеческий род.

– Возвращайся в Шанцин. Отец не хочет тебя видеть, – сердито сказал Сан Ю.

Сан Цзю выдавила улыбку и кивнула.

– Я сейчас же уйду.

Брат не знал, что для нее больше нет места в мире небожителей. Уходя, принцесса оглянулась: бурные воды Мохэ утихли под золотистым свечением сариры, и на ее сердце стало спокойнее.

С того дня принцесса-жемчужница долго скиталась по свету, пока не поселилась в бамбуковой рощице – обители земного бессмертного. Сан Цзю очистила для него родник и сделала воду сладкой, за что тот позволил гостье остаться.

Девушка ожидала, что Мин Е не смирится с потерей сариры и рано или поздно