Кристофер Клин и ловушка иллюзий - Александрия Рихтер Страница 10

– Никакие мы с тобой не друзья, – качнул головой Кристофер, сделав два шага назад, и закружился на месте. – И ты сама это прекрасно знаешь! Ты на меня никакого внимания не обращала, а если и заговаривала, то сыпала оскорблениями. С чего вдруг…

– Какие глупости! – Виттория вновь взяла его под руку. – Я всегда хотела с тобой общаться. Просто времени никак не находилось. Я все время была занята учебой, да и ты… Еще не был известен на весь Лонгрен, – она уперлась рукой в бок и с очаровательной улыбкой закружилась на месте. – А теперь все о тебе говорят! И это так здорово! Все лето взрослые только и обсуждали что тебя и твои морские приключения!

Не успела Виттория договорить, как перед глазами Кристофера замелькали видения прошлого: нападение пиратов, гигантские клыки Аспида, громадные фигуры Умибодзу, ледяные щупальца Кракена, капитан Гервин…

– Ах вот оно что! – он остановился, вздернул подбородок и недобро сверкнул глазами.

Музыка стихла. Госпожа Жаклин в недоумении спешила к ним через весь зал.

– Что же на этот раз вам помешало? – спросила она, подойдя. – Теперь кто кого отвлек?

– Я отказываюсь с ней танцевать! – объявил Кристофер. В полупустом зале с высокими потолками его голос прозвучал так громко, что он сам вздрогнул. Но тут же продолжил: – Я вообще больше ни с кем танцевать не собираюсь.

Вокруг начали перешептываться. Виттория выглядела удивленной и разочарованной.

– Что вы сказали? – нахмурилась госпожа Жаклин. – Правильно ли я поняла, вы отказываетесь обучаться танцам? Какой же из вас тогда рыцарь, мастер Клин?

– Уж лучше вообще не стать рыцарем, чем заниматься этой ерундой! – выпалил Кристофер.

Кто-то испуганно ахнул. Кристофер увидел, как Марта закрыла лицо руками, как побледнел Гилберт, стоявший рядом с ней. В зале наступила гробовая тишина.

– Мастер Клин, – спокойно обратилась к нему госпожа Жаклин. – Покиньте класс. Ступайте в мой кабинет и ждите там. Нам предстоит серьезный разговор.

– Как вам будет угодно, – ответил Кристофер.

Он уже пожалел о своих словах, но остановиться не мог. Не поклонившись, Кристофер вылетел из зала и с грохотом захлопнул за собой дверь. Пробежав по лестнице несколько пролетов вверх, он остановился и с силой ударил в стену кулаком.

– Мастер Клин, вы нарушаете правила Академии, – проговорил внезапно появившийся Архивариус. – Запрещается причинять вред ее стенам и тому, что в них находится – в том числе и вам самим. Ведь вы можете пораниться.

Кристоферу пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы ограничиться словами:

– Я больше не буду. Спасибо за заботу.

– Вот и отлично, – улыбнулся Архивариус, и Кристоферу захотелось ударить уже его, а не стену. – Будьте благоразумны. Вас накажут, если снова заметят за чем-то подобным.

Кристофер натянуто улыбнулся в ответ и поспешил дальше.

«Ну все, я попал, – злился он на себя. – Не мог дождаться конца этого треклятого занятия, что ли?! Кто меня за язык-то тянул?»

Остановившись в одном из коридоров, он прижался спиной к прохладной стене и поднял глаза. Прямо перед ним висела огромная картина в позолоченной раме, которой он раньше не замечал. На ней был изображен всадник в рыцарских доспехах, с мечом, поднятым над головой. Вокруг полыхал огонь, и, казалось, рыцарь был готов броситься в самое пекло. Внизу картины было написано:

«Бесстрашный Бертран Винд».

Кристофер поморщился. Бертран Винд, отец Саймона, считался одним из величайших рыцарей Лонгрена. Но теперь Кристофер знал, что тот еще и редкостный мерзавец.

Он смотрел на картину и все не мог понять, как можно быть великим рыцарем и одновременно отвратительным человеком? Защищать невинных людей в бою и так ужасно поступать с родным сыном? Но всегда ли Бесстрашный Бертран Винд был таким, или что-то его изменило? Например, слава?

«Ты тогда еще не был известен на весь Лонгрен…» – вспомнил Кристофер слова Виттории и почувствовал, как от злости покалывает кончики пальцев.

– Ловко Витта это придумала! – обратился он к картине, будто к настоящему собеседнику. – Раньше я ей был не интересен, а теперь, она, видите ли, всегда хотела общаться!.. Потому что обо мне говорят на каждом углу. Что, надеется тоже прославиться, если будет со мной рядом?..

Рыцарь на картине молчал.

– Может, поэтому Саймон никого к себе близко не подпускал? – продолжал Кристофер.

«До чего противно, когда кто-то вот так набивается в друзья… Смогу ли я теперь доверять хоть кому-то, кто проявляет ко мне интерес?» – добавил он мысленно.

Кристофер еще некоторое время хмуро смотрел, как играют отблески пламени на нарисованном шлеме знаменитого Винда, и наконец сказал:

– Нет, я не позволю себе стать таким, как вы и Саймон. У вашего сына просто отвратительный характер, а он еще ничем не прославился. Так что дело тут вовсе не в какой-то там известности.

И, глубоко задумавшись, Кристофер побрел дальше.

* * *

За все время, проведенное в Академии, Кристофер ни разу не переступал порог кабинета госпожи Жаклин. Он конечно же знал, где тот находится, и в первый год обучения старался обходить его стороной. Воображение рисовало ужасающие картины: все серое, строгое, повсюду стопки унылых учебников по этикету. Однако все оказалось не так уж плохо.

В этой небольшой комнате каждая мелочь напоминала о ее хозяйке. Вдоль одной из стен тянулись длинные деревянные полки, на которых госпожа Жаклин хранила свою невероятную коллекцию шляп. Каждая из них, томясь от нетерпения, дрожала и подпрыгивала в надежде, что хозяйка выберет сегодня именно ее. А некоторые даже вели себя агрессивно! Конусообразная шляпа с десятью зубастыми ртами вцепилась в огромный розовый бант своей соседки – шляпы-бабочки и трепала ее, как пес штанину посыльного. Шляпа хлопала крыльями из розового атласа, пытаясь вырваться, но зубастая соперница и не думала отпускать ее. Лишь когда шляпа с верхней полки запустила в нее одну из крупных металлических бусин, которыми была обшита, и едва не вышибла ей зуб, злодейка разжала челюсти. Шляпа-бабочка вспорхнула наверх и забилась в угол на самой дальней полке.

Злобная шляпа клацнула зубами, и Кристофер вжался в стул.

– Я приготовлю нам чай, – сказала госпожа Жаклин, не обращая внимания на бурную жизнь своих головных уборов.

Послышалось звяканье чашек и блюдец, комната наполнилась цветочным ароматом.

Кристофер посмотрел на ее письменный стол. Идеальная чистота! Свиток к свитку, перья и чернильница выглядят как новенькие – ни одного пятнышка.

– Советую вам, мастер Клин, обратить внимание на этот мед, – с этими словами госпожа Жаклин поставила перед ним чашку с чаем, а рядом вазочку, в которой медленно булькало что-то янтарное. –