Дремир. Беспечные. Том 3 - Ник Вернер Страница 93

— Рад слышать, что ты собираешься помогать нам и далее, — искренне улыбнулся Яромир. — Нужна ли тебе от меня какая-либо помощь?

— Нет.

— Тогда не смею тебя больше задерживать, — ответил Яромир, вставая из-за стола.

Я встал, слегка склонил голову в учтивом поклоне и ушёл. Не знаю почему, но я сначала решил разыскать Мирияра, а не Любомира, что было бы логичнее: Факел-то у него. Я тут же пошёл к нему домой, и мне даже повезло — он оказался дома.

— Здоров, — как-то невесело поздоровался Мирияр, открыв дверь, но я не обратил на это внимание. Мало ли чего у человека стряслось?

— Здоров, — ответил я. — У меня к тебе есть несколько вопросов по поводу Священного Леса, если у тебя есть время.

Мирияр на миг задумался, а потом снова смерил меня своим оценивающим взглядом, ещё более странным и тяжёлым, чем обычно.

— Заходи, — всё же сказал он и посторонился, пропуская меня в дом. — Можешь не разуваться.

Он быстрым шагом прошёл в гостиную, и я последовал за ним, но на пороге гостиной я замер как вкопанный — увидел Настю, сидящую за столом напротив Марены. Она подняла глаза и на меня посмотрела — у меня в душе всё оборвалось.

«Я её сломал».

У меня перехватило дыхание, а могильный холод начал растекаться от сердца по всему телу… Передо мной сидела не Настя — не молодая, красивая, весёлая девушка. Передо мной сидел чужой, сломленный жизнью человек. Этот человек отстранённо улыбался и смотрел на меня пустым взглядом. Без отвращения, обиды, злости, непонимания, негодования… — пустым.

Я стоял как вкопанный и так и неотрывно смотрел на неё. Вспоминал, что собирался всё исправить… Я не знал, как «это» исправить…

«Здесь не́чего уже исправлять… — заползали в голову предательские мысли и наполнали меня отчаяньем. — Нельзя исправить то, чего нет! Нельзя исправить пустоту… Наполнить можно… Исправить — нельзя! — и закончились безмолвным воплем: — Нельзя!!!»

Я сделал шаг вперёд и протянул к ней руку. Она вздрогнула от неожиданности и отшатнулась назад. Заозиралась по сторонам, будто маленький ребёнок в поисках мамы — чтобы та защитила её от незнакомого страшного дяди.

Мои глаза расширились от ужаса, я открыл рот что-то сказать, но я так ничего и не сказал. Я не мог ничего сказать. Я не знал, что сказать… Опустил руку, развернулся и ушёл.

«Брат, я забыл тебя спросить, что делать. Как я мог забыть спросить? Это же было самое важное для меня! Первое в списке! Что же мне теперь делать⁈»

Я шёл по улице, и у меня начиналась паника. Меня догонял панический ужас. Я шёл спокойно и без эмоций на лице, не бежал — держал себя в руках, которые еле заметно подрагивали.

Не помню, как я пришёл домой к Ратибору. Когда я открыл глаза, то понял, что смотрю в столешницу обеденного стола, а сидел я, облокотившись на стол и опершись лбом на поднятые руки. Мои руки всё ещё подрагивали, но паника понемногу отступала, стекала в пустоту моей души.

«Пустота рождает лишь пустоту, — отрешённо думал я. — Я знал, что не стоит к себе никого близко подпускать… Знал… Оступился… Сломал…»

На этом мои мысли обрывались. Нет, они не упирались в стену — они падали с обрыва в пропасть, а я стоял на краю и ничего перед собой не видел. Ладно бы я сам там стоял — не в первый раз. Но теперь мне казалось, что где-то рядом с такой же пропастью стоит и Настя. Где-то далеко, и я не знаю, как её остановить, развернуть, отправить обратно — отправить в жизнь…

Не знаю, как долго я так просидел. Не знаю, был ли дома Ратибор — меня никто не трогал. Когда я понял, что мои руки больше не дрожат, а паника бесследно растворилась в холоде моей души, я ушёл бродить по Пожарищу.

Ничего лучшего я не придумал, как заняться делом, которым обещал заняться. Однако толку было мало: я бесцельно проходил между обугленными деревьями до вечера, а перед глазами стояла Настя. Сначала она горела. Молча горела. Потом с ужасом в глазах от меня отбивалась. Молчаливым ужасом. Потом смотрела на меня с молчаливой пустотой во взгляде…

С наступлением темноты я вернулся домой, чтобы спрятаться от темноты внутри себя. Мне нужен был маяк… Хоть бы лучик тёплого света… Свет в окне дома Ратибора как раз для этого подходил.

Ратибор меня ждал. На столе был ужин. Мы молча вместе поели и разошлись: он ушёл к себе в комнату, а я прилёг на лавку в гостиной. Свет потух, а сон всё не шёл. Теперь мне было одинаково темно и внутри, и снаружи. И несмотря на то, что в мою жизнь вернулась бабушка, теперь в моей жизни было пусто.

Чужая

Песня Отчаяния Марка: Tremonti — Desolation

https://youtu.be/vPaxJ3XUmh0?si=yHlxTrUyW8qaUdYj

Часть 2

Глава 24. Не уберегли

Мирияр

За день до этого.

О том, что Марк прибыл в Яренку, Мирияр узнал на Вече в тот же день. Узнала об этом и Настя. Это был её второй день, как она вернулась на тренировки, да и начала посещать Вече, но выстояла она достойно и отреагировала равнодушно. Так могло показаться всем остальным, но Мирияр точно знал, что её новорожденная душа с этим самостоятельно не справится, и рассказал о прибытии Марка Марене.

Забрать её тут же к себе домой и спрятать они не могли, чтобы не порождать ненужных слухов. Однако в тот же вечер они решили, что завтра спрячут Настю у себя днём, если вдруг Марк решит наведаться к ней домой.

Не успела Марена утром выйти за Настей, как та на рассвете объявилась у них на пороге и попросила её спрятать.

План удался, но никто из них не учёл одного — им и в голову не могло прийти, что Марк первым делом пойдет не к Насте домой, а к Мирияру. План провалился. Марк ушёл. Настя забилась в истерике, и они еле её успокоили вдвоём. Для Мирмяра с Мареной Настя уже была не подругой, а маленькой дочкой, о которой надо было заботиться, и они о ней заботились и