Юлия Морозова - Телохранитель для мессии (Трилогия) Страница 9

Настоятельница величественно поднялась и вышла из–за стола. Казалось, она не шла, а плыла над полом, не утруждая себя прозаической поступью. Широкое одеяние подыгрывало этой иллюзии, окутывая фигуру белоснежным облаком. Стоящее напротив кресло приняло женщину как трон королеву. Блекло–голубые глаза внимательно ощупывали меня с головы до ног, не упуская ни единой детали. Я в долгу не осталась, получив наконец возможность оценить собеседницу. Открытыми у нее оставались только лицо и кисти, все остальное запрятано под форменное одеяние. Руки по–мужски крепкие, не изнеженные покоем и бездельем. Морщин немного, да и те следствие подвижной мимики, а не времени. Но она была стара. Очень. Готова поспорить на месячный оклад, что волосы под головным убором белее ее одеяния.

«И зло не чурается белых одежд…» Не думаю, что цитата к месту, но тетка действительно непростая.

— Как тебя зовут? — неожиданно спросила она.

— Лия. — По привычке я не стала представляться полным именем.

— Лия… — задумчиво протянула собеседница. — Что ты хочешь, Лия?

— Не знаю, — честно ответила я. — А что вы можете предложить?

Грустная, немного презрительная улыбка изогнула тонкие губы, не тронув блеклых глаз. Она будто другого ответа и не ожидала.

— Богатство. Титул. Положение при дворе.

— Что я буду с этим делать, интересно? — насмешливо отказалась я от предложенных благ. — Все, вами перечисленное, быстро отбирают, обычно вместе с жизнью. Нет, благодарю, я не самоубийца.

Улыбка настоятельницы потеплела, взгляд смягчился.

— Силу. Магию. Знание, — веско сказала женщина. — Знание, как этим управлять.

— Возвращение домой?

— Никогда. — Безапелляционный тон не оставлял надежды.

Я порывисто встала, захваченная врасплох категоричностью ответа. Не соображая, что делаю, двинулась к двери, за которой скрылась Велисса. В глазах стремительно потемнело, и я впервые в жизни грохнулась в обморок.

В чувство меня привела влажная ткань, приятно холодившая лоб. Тело опять покоилось в глубоком кресле, заботливо укутанное плащом. Крепка старушка, если тягает девиц, подобных мне. Голова гудела как колокол на вечерней службе. Хорошо же я приложилась затылком о каменный пол! Две шишки за один день — не многовато ли? Сочувствие в глазах настоятельницы спровоцировало предательские слезы, крупным горохом покатившиеся по моим щекам.

«Никогда», — страшное слово. Если все это правда, щедрое предложение стоило рассмотрения. Вряд ли здесь востребованы офис–менеджеры с незаконченным высшим образованием. Избранная так Избранная. Как там сказала настоятельница? Мне дадут Силу и Знание, как ею воспользоваться? А пользоваться я буду на свое личное усмотрение и для своей личной пользы. И тогда кто знает…

«Никогда не говори «никогда“. Вот именно!

Мягкая ткань плаща отлично сошла за носовой платок, и я шумно в нее высморкалась. В отсутствие альтернативы решила согласиться. Тогда это казалось единственно правильным решением. Удар головой сделал свое черное дело…

— Хорошо, — медленно выговорила я. — Что нужно делать?

Оказалось, для вступления в должность требовался определенный ритуал — Пробуждение Силы. Технологию процедуры я не поняла. Может быть, потому, что мне так «доходчиво» объяснили, а возможно, потому, что в магии я разбираюсь как свинья в апельсинах.

Матушка решила ковать железо, пока горячо, и назначила ритуал на завтра, с утреца, по холодку. Мои робкие намеки на долгое ритуальное очищение мать–настоятельница отмела решительно и бесповоротно, приведя неоспоримые аргументы — положение Луны и магические циклы. Ответить достойно я не могла — голова после всего произошедшего соображала туго, поэтому пришлось согласиться с предложенной датой.

На том и порешили.

Тогда я еще не знала, что в безвыходное положение бесплатен только вход, а за выход придется заплатить. И немало…

Глава 3

Предоставленная мне комната оказалась очень симпатичной, но, к сожалению, без окон. Тем не менее затхлости подвала не было, а чувствовался приток свежего воздуха откуда–то сверху. Стены занавешены светло–бежевыми гобеленами в веселый узорчик, на полу тканый половик чуть потемнее. На неширокой, застеленной колючим пледом кровати дожидались своего часа ночная рубашка и полотенце. Судя по тому, что на низком деревянном столике, окруженном тремя пуфами, стояли только глиняный кувшин и стакан, а еды не наблюдалось, мини–пост мне все–таки решили устроить. В углу небольшого шкафа на вешалке сиротливо скучало темно–синее одеяние. В качестве светильника — шар размером с крупный апельсин. Он притулился на жердочке под потолком и давал не раздражающий глаза свет.

Сюда меня после окончания разговора с настоятельницей проводила алона Дорина, приятная полная женщина лет пятидесяти. Она мило пожелала мне приятного отдыха и заперла входную дверь на засов.

Будто мне было куда бежать…

После непродолжительных поисков в келье нашлась небольшая ванная комната. Из гигиенических удобств — каменная ванна и отверстие в полу, прикрытое плотно подогнанной крышкой. На стене висело небольшое зеркало в красивой раме в виде виноградной лозы.

«Практически современная сантехника!» Кому и каменный век — современность… Но это не тот случай, чтобы придираться.

Кинув на один из пуфов надоевший плащ и подхватив с кровати полотенце и рубашку, я вернулась в ванную. Без проблем разобралась с системой кранов и назначением разнообразных бутылочек. Ванна наполнялась с хорошей скоростью. Мой взгляд упал на отражение в настенном зеркале и придирчиво там задержался.

Глаза большие, цвет не определить — то ли серый, то ли зеленый, в зависимости от настроения. Нос прямой, брови черные «домиком», губы смешливые, подбородок, что называется, упрямый. Очень коротко стриженные волосы (чтобы не мучиться с укладкой), которым, согласно носимому мной имени, надлежало быть золотыми, в крайнем случае светло–русыми, темнели пепельным. Уши не торчат, грудь есть (посмотреть приятно), ноги ровные, длины более чем достаточной. Телу не мешало бы избавиться от балласта лишних килограммов, накопленных презрением к физической нагрузке и злоупотреблением калорийными продуктами. В целом ничего, но до безупречности Велиссы — как на собачьей упряжке до экватора.

Титулом девушку, кстати, я наделила не зря. Королевская кровь плескалась в ее жилах — в прабабках числилась чистокровная принцесса. Но сама она всего–навсего герцогиня.