Светлана Ст. - Выродок Страница 78

Приняв душ в расположенной за тренировочным залом душевой, юноша с удивлением обнаружил, что пришло время обеда. Очень хотелось спокойно поесть в своем кабинете, но Драко сделал над собой усилие и поехал на первый этаж, в ресторан, где обедали все сотрудники Министерства. Высокородные волшебники, что бы с ними не случилось, не прячутся по темным углам, как крысы, и министерские шавки скоро это узнают!

Зайдя в ресторан, юноша сразу же услышал громкий голос Эрика:

— И вдруг со всех волшебных портретов слетели антимагловские чары! А день‑то музейный в самом разгаре, посетителей полно… Что тут началось!

Штроссербергер сидел во главе большого стола, за которым расположились и другие парни из ласковой обслуги. Драко лишний раз убедился, что, кроме сотрудников этого отдела, никто из служащих Министерства не носил цветные мантии. Кивнув знакомым, юноша направился к никем не занятому маленькому столику. Как только Драко сел, к нему немедленно подлетела стопка тарелок, ложки, вилки, ножи, стаканы, а также множество кипящих кастрюлек разных размеров, на каждой из которых имелась надпись: «Больница Святого Мунго».

Раскладывая все это на столе, юноша услышал знакомый голос:

— Мистер Малфой, у вас свободно?

Перси Уизли в темно–синей бархатной мантии стоял рядом, а за ним летела бесконечная вереница тарелок, нагруженных разнообразной едой. На лице мелкого Уизли застыло скорбное сострадание, словно он смотрел на покойника. Драко показалось, что со времени их последней встречи нищебродов сыночек еще больше потолстел. Впрочем, если этот ублюдок и дальше будет столько жрать, то, наверное, скоро перестанет влезать в дверь…

— Конечно, сэр! – юноша постарался улыбнуться как можно приветливее.

Дождавшись, пока дружочек Перси тяжело опустится на стул, застонавший под его весом, и разложит на столе свои бесчисленные тарелки и плошки, Драко быстро встал, одним движением палочки поднял в воздух всю свою посуду и отправился в глубь ресторана в поисках свободного столика. Выражение лица мелкого Уизли юноша видел лишь мельком, но даже короткое созерцание доставило огромное удовольствие.

Шагая в глубь ресторана, юноша оказался рядом со столом ласковой обслуги, где Эрик продолжал вдохновенно рассказывать о переполохе, случившемся в магловском музее. В тот момент, когда Драко проходил совсем близко от парней в цветных мантиях, один из них, которого юноша прежде не видел, дернул его за рукав и взглядом указал на появившийся неизвестно откуда свободный стул. Штроссербергер, не прекращая рассказа, кивнул.

Драко, закусив губу, прошел мимо: не хватало только высокородному Малфою сидеть рядом с ласковой обслугой! Найдя маленький столик в темном углу ресторана, юноша устроился там и начал есть. Оглянувшись, он увидел, что свободный стул, куда его приглашал садиться незнакомец из ласковой обслуги, снова исчез.

Обед оказался превосходным: трюфели и омаров повара из больницы Святого Мунго действительно не использовали, но готовили очень вкусно.

Сытная трапеза привела Драко в хорошее настроение, но продолжалось это недолго – до того момента, когда, выйдя в холл, он увидел свое отражение в большом зеркале, висевшем на стене. Зрелище было настолько кошмарным, что юноша, с трудом спустившись на лифте на пятнадцатый этаж, на подкашивающихся ногах добрался до туалета и сел там на подоконник, прижавшись лбом к стеклу фальшивого окна и с трудом сдерживая рыдания.

За суматошное утро Драко успел забыть, как теперь выглядит, и, внезапно вспомнив об этом, чувствовал, что не хочет жить. Он отстраненно, словно о ком‑то постороннем, размышлял об увиденном только что в зеркале человеке с обожженным лицом и содрогался от отвращения и стыда. Эти чувства были настолько сильны, что юноша впервые в жизни задумался о самоубийстве.

Подобные мысли не приходили в голову даже в страшные дни после бегства Снейпа, когда Драко напряженно ждал ареста, и ожидание казалось хуже любых ужасов тюрьмы. Но и тогда юноша точно знал, что не имеет права умирать…

Впрочем, сразу же после ареста Драко понял, что хуже тюрьмы ничего быть не может. Грубая, неудобная арестантская мантия, твоя волшебная палочка и личные вещи в равнодушных руках тюремщика, постоянный холод и въевшийся в стены омерзительный запах хлорки – магловского чистящего средства. Чародеи вполне могли бы использовать какое‑нибудь заклинание или волшебный очищающий порошок, но специально покупали у маглов хлорку, чтобы заключенным жизнь медом не казалась.

Темная одиночная камера с окном высоко под потолком — от стен там всегда веет холодом, и чувствуешь себя настолько паршиво, что порой даже общая камера, где есть ЛЮДИ, кажется чуть ли не раем… Юноша знал, что случается с молодыми арестантами, попадавшими в общую камеру, но даже такая участь порой выглядела предпочтительнее прохладного сумрака и пустоты его личной одиночки.

Омерзительная еда – ее невозможно есть и всегда не хватает, и глотать нужно быстро, прикрывая оставшееся, чтобы не успели отобрать другие заключенные. Недолгие прогулки по окруженному высоким забором и залитому асфальтом тюремному двору, где не растет ничего живого…

Общая душевая, где в любое время года течет только чуть теплая вода, — там нужно постоянно держать в поле зрения остальных арестантов и в любую минуту быть готовым применить на практике немногочисленные уроки профессора Снейпа по магловской драке. Необходимость безропотно сносить хамство и грубость охранников – все заключенные знали, что случается с теми, кто противоречит конвоирам. Нет, стражники Флер‑де–Лис были людьми в принципе неплохими и никого не насиловали и зря не били, да и деньги, заплаченные Нарциссой, надежно защищали ее сына от плохого обращения. Но Драко все равно не позволял себе расслабиться ни на секунду.

Покрасневшие и ноющие от холодной воды руки – после выхода на свободу их быстро привело в порядок недорогое зелье, но в тюрьме они выглядели ужасно. Боль в спине и ногах, въевшийся в кожу запах хлорки… Юноша не роптал – это был его выбор. Снейп говорил, что самое страшное в тюрьме – отсутствие нагрузки на мышцы. Прогулки длятся недолго, больше заняться нечем, а ежедневно делать зарядку способны только арестанты с очень сильной волей. Поэтому, когда тюремщики предложили выполнять какой‑нибудь общественно–полезный труд – во Флер‑де–Лис заключенных к этому не принуждали, и отказ ничем не грозил, – юноша все же согласился. Ему поручили мыть полы в бесконечных тюремных коридорах. Это было не самой легкой работой, но и не самой тяжелой: на кухне трудились только любимчики охранников и наиболее авторитетных заключенных, а в прачечную Драко заглянул лишь однажды и долго благодарил судьбу, что туда не попал. Возможно, именно готовность идти на компромиссы с тюремным начальством и открыла для высокородного Малфоя двери его темницы…