Валентин Егоров - РАБСТВО Страница 64

       Моя набедренная повязка, единственный предмет одежды, имевшийся на моем теле, моментально просохла и я снова стал счастливым рабом, которого только что помыли в бане.

Глава 16

       "Весенняя Ласточка" Груза была перегружена и, словно беременная баба, едва ползла под парусами, а морские волны накатывались на палубу и заливали нас рабов-гребцов. Одна из таких наглых волн так сильно хлобыстнула брызгами по лицу соседа по веслу, шкипер берег наши силы, что тот от удивления едва не свалился на пол каморки и долго почесывал свой лоб. В последнее время этот неразумный раб время от времени совершал разумные действия и уже не казался мне таким уж неразумным рабом ошейника, но идти на контакт с ним было опасно, поэтому я вновь воздержался от разговора с ним.

       Лик прекрасной Эллиды прорезал пелену облаков ночного небосклона Тринидада и все вокруг засверкала и засияло волшебным изумрудным светом, а воздух наполнился приятной свежестью и желанной прохладой. Появление ночной богини я приветствовал, опустившись на колено и протянув к ней правую руку. Легкая улыбка тронула губы ночной красавицы и она благосклонно приняла мое ежевечернее приветствие и, как всегда, не ответила на него. Ошейник сильно мешал и не давал мне возможности спокойно переговорить с ней. Но я чувствовал, что в глубине души красавица по-прежнему интересуется мной и моим положением в неволе, но по каким-то причинам она не может общаться со мной. Поэтому приходилось проявлять терпение и ждать, когда исчезнут все препятствия для нашего спокойного общения. До появления ошейника на шее я несколько раз общался с ней и мы могли трепаться обо всем на свете. Однажды, во время одной из таких бесед я сделал величайшую на свете глупость и обидел девчонку, необдуманно заявив, что богинь на свете не существует. Эллида не просто обиделась, а перестала со мной разговаривать и обращать на меня внимания. Вскоре на мне оказался ошейник раба и вот уже который месяц я мысленно молю ее о пощаде и великой милости, снизойти до разговора со мной, но безуспешно, ошейник надежно блокирует мои магические способности и не дает возможности богине пообщаться со мной. Она мне очень нравилась, я не мог даже на кроткое время забыть о ее существовании и каждый вечер приветствовал ее появление на небосклоне преклонением колена.

       Марсовый из бочки на вершине мачты прокричал, что заметил огонек в море. Появление поблизости от биремы такого огонька могло означать, что рядом плывет чужое судно.

       На мокрой от брызг морских волн палубе появился заспанный шкипер и долго всматривался в морскую даль, приложив ладонь руки к переносице, он пытался высмотреть огонек, замеченный марсовым. Но так ничего и не увидел и тогда он решил взобраться в бочку к марсовому матросу, медленно переставляя руки и ноги он по веревочной лестнице медленно пополз к вершине центральной мачты. Шкипер долго отсутствовал и, когда спустился на палубу, то выглядел чрезвычайно встревоженным и расстроенным человеком. Собрав вокруг себя матросов экипажа, он что-то долго им разъяснял, а затем приказал из оружейной комнаты достать оружие, вооружиться и одеть броню.

       Хватило получаса, чтобы "Весенняя Ласточка" преобразилась, из перегруженной и беременной морской коровы она превратилась в военную галеру с насупленным и настороженным видом, но из-за перегруза сохраняла малую скорость хода. Матросы расчехлили подозрительные возвышенности на палубе и начали возиться в их внутренностях. Другие матросы расхаживали по палубе в кольчугах и доспехах, защищающие грудь, живот и ноги, и были вооружены короткими мечами, саблями и кинжалами, некоторые были с арбалетами. Это перевооружение и преображение биремы происходило в спокойной деловой обстановке, по всей очевидности, экипажу не раз приходилось бывать в аналогичных ситуациях. На верхней палубе не было и намека на панику, правда, все это происходило несколько в напряженной обстановке. Ошейники подали команду рабам-гребцам быть готовыми приступить к работе веслами.

       Никто из экипажа не знал, что за судно нас преследует, но бирема "Весенняя Ласточка" была готова во всеоружии встретить противника. Шкипер частенько посматривал назад по ходу движения биремы, ожидая, когда преследующее судно появится на виду. Очень скоро оно было видно и простым глазом. Еще задолго до этого момента мне удалось рассмотреть это судно при помощи дальневидения, оно во многом напоминала бирему "Весеннюю Ласточку", только у этого судна были три яруса весел и большее количество парусов. Оно медленно и уверенно нагоняло нашу бирему. Если бы "Весенняя Ласточка" была бы не так перегружена, то она давно бы оторвалась от этой триеры. Когда она приблизилась к нашему судну, то эта триера оказалась более древней конструкции и до встречи с нами, видимо, побывала в больших переделках. Но эта триера медленно, но верно догоняла нас, с палубы биремы было хорошо видно, что на ее палубе тоже сновали вооруженные матросы, которых было больше, чем матросов на нашей биреме. Вражеская триера и ее экипаж не скрывали враждебных намерений, они были полны решимости напасть и захватить "Весеннюю Ласточку" с ее богатым грузом. А нашей биреме, практически из-за этого проклятого груза лишенной быстрого хода и спрятаться в море было невозможно, в эту ночь моя Эллида развеселилась по крупному, ее лучи высветили все темные уголки в этом море десятки километров вокруг.

       В конце концов, шкипер не выдержал напряжения перед боем и приказал рабам-гребцам приступить к работе. Я с соседом встал за весло и вместе со всеми своими товарищами по рабству на бирему, сделали первый гребок. Затем гребки участились и приблизились к максимуму, я не мог оставить весло и взглянуть за борт, чтобы понять, насколько увеличилась скорость биремы. Но судя по отдельным восклицаниям матросов экипажа, бирема продолжала двигаться слишком медленно. Время от времени я посматривал на соседа по веслу, который работал в унисон со мной, сохраняя безразличный вид, он был настолько сильным человекам, что двигал веслом, слегка напрягая мышцы своего тела. Я все еще надеялся и ждал, когда в соседе пробудится человеческая мысль и интерес к событиям, происходящим вокруг биремы. Но пока мои ожидания и надежды пока еще оставались напрасными, этот раб гора, по-прежнему, был углублен в свои внутренние размышления и ни на что больше не обращал внимания.

       Возможно, вражеская триера и была старой рухлядью, но по своим внешним габаритам она была больше нашей маленькой "Весенней Ласточки". Сражаться между собой могли только свободные люди, если только у них была мотивация для этого. Часа через два триера встала борт о борт с биремой и ее матросы и солдаты стали готовиться абордажные кошки и вороны, чтобы кошками обе галеры стянуть вместе и по мостикам воронам перейти на нашу бирему.