Не бесите демона - Михеев Михаил Александрович Страница 61

Линии пентаграммы начали светиться. Совсем несильно, чуть-чуть. Зато с каждой секундой все ярче наливались, переливаясь всеми цветами радуги, камни. Как световод направляет фотоны, так энергетические линии пентаграммы направляли сейчас ток магии, а камни играли роль точек фокуса, где она соединялась воедино.

Яран управлял всем этим великолепием и тихонько ругался про себя. Ему полагалось быть сосредоточенным, но – увы. Не получалось хоть ты тресни. В первую очередь потому, что он массу сил прилагал сейчас, управляя модуляцией и компенсируя несовершенство камней.

Проблема была в том, что камни, используемые для составления пентаграмм, необходимо гранить, причем строго определенным образом. И лучше всего искусственные – в них меньше примесей и нарушений. Кое в чем магия весьма похожа на свет, и преломляется по тем же законам. Но по понятным причинам у Ярана ограненных камней под рукой не было физически. Обычные же… Их несовершенство требовалось компенсировать самому заклинателю, и энергии у него это забирало массу.

Теоретически, согласно расчетам, его резерва хватало с двадцатипроцентным запасом, но практическая апробация вопроса тут же доказала, что реальности плевать на мнение человека. Силы убегали, как вода из дырявого ведра, и компенсировать потери Яран не успевал. Что происходило, он и сам не понимал. То ли ошибся в расчетах, то ли в построении, то ли линию где-то не довел. В очередной, далеко не первый раз Ярану катастрофически не хватало знаний и подготовки. Раньше это компенсировалось откровенно слабой подготовкой врагов, однако на сей раз авантюра его грозила плохо кончиться.

Яран не довел процесс и до середины, когда понял, что все, силы кончились. Надо было аккумулятор какой-нибудь использовать. Хотя бы с ковра кристалл снять. Или, по примеру некромантов, принести кого-то в жертву. Но умная мысля приходит опосля. Самое же паршивое, что, когда Яран попытался остановиться, у него это попросту не получилось. Контур заклинания вышел в авторежим, поддерживая сам себя, и теперь не выпускал человека. Оставалось лишь продолжать и надеяться на авось. Вдруг да получится…

Не получилось. Что все пошло вразнос, Яран понял, когда линии пентаграммы начали мерцать, теряя фокусировку. А еще через секунду он обнаружил, что связь с миром исчезла. Для мага, да еще и в разгар процесса, это – верная смерть.

Как ни странно, не было ни боли, ни вообще каких-то эффектов. Он просто вдруг перестал чувствовать вообще все. И кожу, и ноги-руки… Функционировал только мозг. Пока функционировал, и от этого было страшнее всего. Похоже, его приключения все же закончились, хотя и совсем не так, как хотелось бы.

Сколько это продолжалось, Яран не знал. Возможно, часы, а может быть, и доли секунды. Только вот вырвало его из этой жути резко и болезненно. Мир вновь обрел форму и очертания, по взмокшей спине холодной плетью хлестнул ветер, а задница больно ушиблась о какой-то булыжник, когда Яран на нее плюхнулся. Зрение восстановилось не сразу, но все же, когда Яран смог его наконец сфокусировать, то обнаружил, что пентаграмма больше не светится. Лишь дымок над свечками. И Сара с ведром в руках, воду из которого она выплеснула, разом прервав обряд, а заодно как следует остудив голову заигравшегося с высшими силами наставника.

– Живо-ой!

– Живой, живой, – Яран даже не пытался отодрать повисшую у него на шее девушку. – Живой. Ты мне за сутки уже второй раз шкуру спасаешь.

– Живо-ой!

Через полчаса, когда они сидели и пили чай, Яран вдруг осознал, что теперь у него не остается выбора. Придется опять драться с четверкой магов, и на этот раз он просто обязан победить. Нет у него выбора. Но сейчас, наверное, после пережитой им жути, это воспринималось как-то отстраненно, без эмоций. Если раньше он был взбешен, то теперь все мысли и чувства отошли на второй план. Значение имели только воспитанник, которого надо вытащить, и девчонка, что сидит рядом, и которой он обязан жизнью. А раз так…

Яран встал, потянулся, неторопливым шагом поднялся на холм и еще раз оценивающе посмотрел на поместье. Что же, это хорошо, что они проспали почти весь день. Этой ночью ему вновь предстояла работа.

Конец второй книги