Алексей Будников - Огниво Рассвета Страница 58

— Даже будучи за облаками? — Ульрик качнул головой вверх, указывая на собиравшиеся в объемную отару свинцовые тучи.

— В том числе.

— Кончай игрища, Вильфред, — визитер мало-помалу начинал терять терпение. — Что ты скрываешь?

— Раз скрываю — значит не твоего ума дело, — сухо отрезал колдун.

— Верно… Но если это касается взрыва на Жиле…

— Все, что стоило рассказать, я уже рассказал Рагоралю. Тебе повторяться не намерен. Если архимагистр решит, что простой Ищейка достоин этого знания, то сам тебя во все и посвятит.

— Вильфред, — гость устало выдохнул, стиснув кулаки. Глаза зло глянули на мага. — Тот запах, что заставил нас пустить коней галопом, был слишком четким, чтобы сомневаться в его происхождении. И след его обрывается в твоей долине. Если выяснится, что ты таишь нечто, связанное с Жилой…

— Ты мне угрожаешь, мальчишка? — прерывая Ульрика, спросил Вильфред, высоко возводя подбородок и шагнув в сторону человека.

— Форестер, — гость вторил магу, также чуть ступив навстречу, — за мной Луга. Если что-либо случится, помощь не заставит себя ждать. Моему обидчику будет уготована едва ли добрая участь… А кто теперь за твоей спиной, чернокнижник?

— Ты пришел в мою обитель, Ульрик. Потому будь так добр, веди себя согласно этикету и не смей разбрасываться стращаниями.

Ищейка, ухмыльнувшись, закусил губу.

— Как пожелаешь, — тряхнув головой, быстро проговорил он.

Чуть не толкнув Вильфреда плечом в плечо, Ульрик уверенно зашагал в мою сторону. Остановился у просторного клочка покрытой золой земли, присел на корточки, принявшись водить руками по обожженной траве. Приложил длинные персты к носу, глубоко вдохнул, прикрывая глаза.

Я лицезрел все это действо на расстоянии локтя от себя. Сердце отбивало частую дробь, дыхание перехватило, а широко раскрытые глаза могли сейчас разглядеть каждую испещрявшую лицо гостя морщину и порез. Вдруг сожмуренные глаза Ищейки резко разомкнулись, глянув точно в мои. Душа вмиг провалилась в пятки, холодными шипами покалывая изнутри пальцы ног. От переполнявшего меня страха нервно задергались щеки и брови. Несколько мгновений четко, хотя и с неким отрешением, смотря на меня, Ульрик вдруг выгнул шею, и зеленые зенки принялись с той же тщательностью изучать расположившийся за моей спиной простор — дом старого колдуна.

Ищейка медленно поднялся.

— Смотри, Форестер, — глянув за плечо, молвил он. — Коли узнаю, что ты действительно имеешь какое-то отношение к той ночи…

— Что же ты сделаешь, пес? — вновь не дав гостю договорить, грубо бросил маг. — Арестуешь меня? Девяностопятилетнего старика?

— На жалость по поводу своего возраста можешь давить несведущей страже или гвардии. Мне-то ведомо, что для вашего племени девяносто пять — это не срок… Знаешь, — Ульрик причмокнул, — капитана виланвельской стражи уже взяли и бросили в яму за сопричастность к преступлению. И палач, в свою очередь, понемногу точит топор под его шею. Сам же герцог Дориан Лас пустился в бега, страшась своего рока. Но едва ли ему удастся долго скрываться от правосудия… Так что, боюсь, одним арестом ты не отделаешься.

— Право, боишься? — иронично заметил старик.

Ульрик мерзко ощерился.

— Бывай, старый колдун, — вместо ответа сказал он. — Изволь, на чашечку чая не останусь. Дела. Да и меня отчего-то начинает тревога глодать, как только представлю, что пью в твоем доме.

Предусмотрительно глядя под ноги, гость двинулся вперед, лишь на несколько дюймов разминувшись с моей сидящей под прикрытием заклятья фигурой.

— На сегодня занятия окончены, — сказал Вильфред, подойдя ко мне, едва Ульрик скрылся в прилежащих лесных дебрях. Вновь одно легкое мановение — и колдовское одеяние спало, позволяя мне лицезреть собственное тело, а солнцу отбрасывать его темный силуэт на зеленое полотнище. — Ступай в мансарду и займись медитацией.

Я встал, отряхнулся, мельком глянув на колдуна. Его суровый профиль, что было бы не зазорно изобразить на оборотной стороне монеты самого высшего достоинства, угрюмо и сосредоточенно смотрел в сторону пущи. У меня даже пропало всякое желание расспрашивать его о личине гостя, и я лишь повиновался, принявшись ступать к дому.

— И еще кое-что, ученик, — окликнул меня маг, только мне удалось отойти на пару шагов. Я обернулся. Холодный взор чародея перекинулся на меня. — Контролируй свой гнев. — Он глазами указал на мои руки.

Бестолково пощурившись, я опустил взгляд и чуть не испустил крик от возникшего в душе смятения. Кожа ладоней обуглилась, выступили мерзкие белесые пузыри, костяшки приобрели грязно-красный оттенок. В некоторых местах можно было заметить куски поджаренного мяса. Мои длани словно совсем недавно вытащили из бушующего костра. Но при этом я абсолютно не чувствовал боли.

Я вскинул ошеломленные глаза на Вильфреда, но тот лишь кивнул в сторону своей лачуги. Вероятно, ему было не до моих вопросов. Впрочем, от паники я бы сейчас не связал и двух слов. Мне ничего не оставалось, как, быстро развернувшись, заспешить к дому старого колдуна, держа опаленные кисти перед самым носом.

Бесы, что со мной произошло?! Ярость… Она вновь возымела верх над гласом рассудка. Тот демон, которого я сторонился больше всего, которого всеми силами старался в себе усыпить и, как показалось, усыпил, вырвался наружу, причем настолько легко, что становилось поистине страшно. К концу тренировки я почти себя не контролировал, руки сами вытворяли пассы, а сознание плело заклинания, которые мне теперь, в трезвом уме, даже разуметь не получится, не то что воспроизвести. Эта сила… Она захлестнула меня, взбурлила, завертелась внутри кошмарным вихрем, сокрушившим все возводимые мною на протяжении стольких лет барьеры. Животные инстинкты снова вышли в авангард моего сознания, как тогда, на опушке молега. Однако в тот момент я смог остановить готовый распороть глотку купца кинжал (теперь может действительно показаться, что зря). Сейчас же… Порыв моего гнева удалось унять лишь грубой силой.

Я в очередной раз посмотрел на обгоревшие руки. Помнится, когда на меня в прошлый раз напало звериное исступление, и ни мне, ни кому бы то ни было еще не удалось его вовремя потушить, дело окончилось куда более… плачевно.

Расслабиться получилось не сразу. Думы метались в голове, все время подкидывая новую пищу для размышлений о случившемся на тренировке и не только, к тому же истощенное физически и морально тело, вкупе с начинавшими побаливать обгоревшими ладонями, долго сопротивлялось предаваться даже легкому отдыху в позе для медитации. Но все же упорство победило, и едва в сознании разлилось морозное, но тихое море, погружая меня в транс, гася все внешнее и успокаивая внутреннее, как в объятые полудремой уши стали врываться новые диалоги старого колдуна и Ищейки. Они беседовали, вероятно, у самого входа в лачугу. Впрочем, мне удавалось разобрать лишь отдельные слоги, реже — слова. Составить из всего того сумбура доносившихся до слуха звуков хоть сколько внятные реплики не выходило, да и мне не особо этого хотелось. Пускай общаются. Слушай, не слушай, а все одно — не поймешь. Слишком много туманного в разговорах Вильфреда и Ульрика. Как и в том диалоге Вильфреда с каминным пламенем, впрочем. И в толках старого мага с самим собой…