Наследие Разрушителя - Серж Юрецкий Страница 54

мутную толщу воды маячило бледное пятно луны. Выплыл, глотнул воздуха… Под водой кто-то ухватил меня за ногу, потащил вниз. Я попытался сбросить чужую руку, но хватка была железной. Ударил кулаком — промахнулся. Еще чьи-то руки хватали за куртку, за плечи, тащили, тащили вниз… Я бы заорал, да боялся захлебнуться. Еще успел набрать в легкие воздуха, прежде чем с головой уйти под воду. Впрочем, надолго ли меня хватит? Я пытался бороться, брыкался, отмахивался руками и ногами, но их, этих порождений темных глубин, было слишком много. Легкие горели огнем, требуя кислорода, сознание туманилось, а в душе зарождался отчаянный крик: этого не может быть! Не может! Я хочу жить… Жить…

…Жизнь вернулась с приступом надсадного кашля, изгонявшего из легких противную озерную воду. Чьи-то руки бережно придерживали меня за плечи, я все кашлял, кашлял, в коротких перерывах жадно хватая ртом холодный ночной воздух.

— Ты как, малыш? — заботливо поинтересовался незнакомый голос, когда приступ наконец закончился.

— Жить буду, — выдохнул я. — Спасибо…

Повернул голову, чтобы посмотреть в лицо спасителю, но разглядел лишь темный силуэт на фоне звездного неба.

— Считай, тебе повезло, — отозвался тот. — О, Мастер! Да ты весь дрожишь!

— Н-не ж-жар-рко, — признался я, только в этот момент ощутив холод и начиная стучать зубами.

— Еще бы, — хмыкнул он. — Так, быстро раздевайся! Сам справишься?

Я кивнул и принялся непослушными пальцами стаскивать прилипшие к телу мокрые шмотки. Пока возился с одеждой, незнакомец развел костер. Так же, как Артур — при помощи магии, быстро и без всяких дров. Потом вытащил откуда-то шерстяной плед и передал мне:

— На вот, закутайся пока.

Я послушался и подсел поближе к огню. Холод отступал, я понемногу согревался, в пальцах ног возникло приятное покалывание.

Незнакомец уселся рядом, протянул флягу в кожаной оплетке.

— Выпей-ка!

Я взял угощение и недоверчиво принюхался — воняло отборной сивухой.

— Давай-давай, это лекарство, — настаивал мой спаситель.

— Спирт, что ли?

— Нет, — усмехнулся он, — но градусов семьдесят в пойле есть. Пей, а то простудишься.

Я сделал глоток, закашлялся — с непривычки обожгло, как огнем, и спасителю пришлось колотить меня по спине, пока я не восстановил дыхание.

— Первый раз, что ли? — удивился он.

Я лишь плечами пожал. Пробовал, конечно, но хрень эта мне никогда не нравилась.

— Ничего, малыш, научишься, — по-своему истолковал мою реакцию новый знакомый. — Давай еще пару глотков, только осторожно.

Дальше пошло легче, к теплу от костра добавился согревающий эффект пойла — глаза тут же начали закрываться.

— Тебя как зовут? — спросил этот тип.

— Рома.

— Запомню. Меня можешь звать Бродяга.

— Бродяга? — удивился я.

— Ага, — усмехнулся он, — это я и есть. Так как в воде оказался тут?

— Ундина,…

— Значит, я вовремя, — заметил он удовлетворенно.

Я только кивнул, чувствуя себя слишком хреново для продолжения разговора. Впрочем, Бродяга и не настаивал. Помог мне улечься, подоткнув под голову какой-то мешок, накинул сверху всего свой плащ.

— Спи, малыш. Утром все расскажешь.

«Ты же его совсем не знаешь!» — встрепенулась вдруг осторожность и тут же пошла по знакомому всем адресу. К черту все! Не за тем он меня из болота вытаскивал, чтобы ночью по-тихому прирезать.

…Солнечный лучик щекотал мне лицо и пытался пробиться сквозь плотно сомкнутые веки. Я перевернулся на бок и попытался снова уснуть, но тут моего носа достиг запах жаркого, и желудок жалобно заурчал. Приоткрыв глаза, я увидел клок ярко-зеленой травы и широкую спину человека, присевшего у костра. Вспомнить, кто такой, не получалось. Ладно, разберемся.

— Доброе утро! — крикнул я и сел, пытаясь сообразить, где я нахожусь, и что из событий прошлой ночи было на самом деле, а что мне приснилось. .

Человек поднялся и подошел ко мне. Одетый в серый поношенный плащ бродяга неопределенного возраста. Седые неопрятные волосы длинными прядями падали на плечи; лицо жесткое, словно высеченное из куска гранита, и на нем живые ярко-зеленые глаза — я таких в жизни не видел.

— Доброе утро, Рома, — широко улыбнулся он. — Как самочувствие?

— Спасибо, получше…

— Проголодался? — Он протянул руку, помогая мне встать. — Завтрак почти готов.

— Здорово!

— Там, — взмах руки куда-то вправо, — чистый ручей. Умывайся и приходи. Кстати, твои вещи.

Одежда, сухая и как будто даже постиранная, была сложена аккуратной стопкой прямо возле меня.

— Элементарная бытовая магия, пояснил мой спаситель раньше, чем я принялся благодарить, — совсем простенькое заклинание.

Потом мы завтракали — рагу из мяса и местных овощей. Может, излишне пряное, но с голодухи пошло, как вокзальная шаурма.

— Так как же ты сюда попал? — повторил он свой вопрос, когда я очистил тарелку и подумывал, не попросить ли добавки.

— Э-э… — протянул я и задумался. Бродяга, конечно, спас мне жизнь, но вот насколько с ним можно быть откровенным? Амешт успел научить меня осторожности.

— Боишься сболтнуть лишнего? — догадался он. — Понимаю. Наш брат-волшебник просто вынужден никому не доверять, не так ли?

— Я не волшебник.

— Вот как? — Новый знакомец скептически приподнял бровь. — Тогда почему я чувствую в тебе Силу?

Я пожал плечами — долго объяснять. Сила, наверное, есть — Арчи то же самое говорил, только ей же еще пользоваться уметь надо.

— Странно, — бродяга задумчиво поскреб бороду, — ты уже в том возрасте, когда любой маг успевает освоить хотя бы азы колдовства.

— В моем мире магия только в сказках и встречается. Не считая разных экстрасенсов и шарлатанов. То есть я так думал, пока отец…

— Точно! — Собеседник хлопнул себя по лбу. — В тебе кровь Мастера, верно?

— Какая кровь? — удивился я, а потом вспомнил рассказ Артура о Ключах этого самого Мастера. — А, наверное… А что, так заметно?

— Увы, — развел он руками и рассмеялся, показав ослепительно белые зубы. — Но какого демона ты делаешь в Амеште? Здесь твоя наследственность скорее беда, чем преимущество.

— А твоя? — вопросом на вопрос ответил я, сообразив, что повстречал кого-то из родичей.

— Я — не вашего рода, — отмахнулся он. — А бродяге вроде меня в любом мире хорошо.

— Точно? — не поверил я.

— Точно. Чай, кофе, гарьен,