Драконовы поцелуи, или фиктивная пара для некроманта - Мария Вельская Страница 5

Слез у меня тоже не было — только странная пустота и отчаянная решимость за себя бороться. Сделать что угодно, чтобы...

Холод нахлынул резко, заставив сердце и язык занеметь. Огладил кончики пальцев, мягкой пока лапой.

Прошуршал по полу. Обхватил грудь.

А потом я услышала пронзительный мяв и из кустов — из прекрасных маминых роз — высунулась здоровенная кошачья морда. Шевельнула усами, сощурила хищные янтарные глаза, показав кончик здоровенного упитанного хвоста и...

— Ну что, орать будешь? Или пропустим эту стадию и сразу перейдем к интересному — к знакомству хранителя и его мага? А?

Тиарграт

Тиарграт Кальсиар медленно сжал подушечками пальцев виски, надеясь, что головная боль сейчас затихнет.

Ещё немного — и она пройдет. Так было всегда. Расплата за его дар. Дар, к которому он... привык. И который сумел полюбить, очарованный его мрачной красотой.

— Зачем Владыка отсылает тебя в Дардию? Не вижу в этом никакого смысла, Тир! — Возмущенный голос матери вырвал из задумчивости.

Вот и она.

Прекрасная и блистательная Леорика Жайерин Кальсиар, Жемчужная драконица. Светлые волосы убраны в высокую прическу, кожа мерцает лунным серебром, глаза мечут молнии. Даже по щеке леди ползет чешуя! От злости.

— Моя дорогая леди, меня зовут дела службы, — он встал и склонился, целуя ладонь матери. Дракон завибрировал, заурчал внутри, словно извиняясь, — увы, рассказать не смогу, вы же понимаете...

— Развели секретность. Я ещё поговорю с твоим дядей по поводу его маниакального стремления сделать службу империи едва ли не круглосуточной! В конце концов, я хочу ещё увидеть внуков! — Проворчала леди.

Глаза матери сияли теплым чувством, которое он видел в них не так уж часто..

Сейчас она не показывала, что ей неприятна его магия, что она может ее обжечь. Только погладила легонько по голове — как в детстве.

Непослушные темные пряди волос рассыпались по плечам.

— Тир, я...

Он подавил вздох. Очень сложно противостоять дорогой тебе женщине, когда она чего-то сильно хочет.

— Ты придёшь на церемонию Лотоса твоего брата четвертой линии? — робкий вопрос.

Робкий для блистательной леди и прославленного боевого мага.

Она знает, почему он не хочет, не готов и вряд ли будет готов. И можно называть это как угодно, можно лживо прятать глаза и говорить о судьбе, но для него это не судьба — а очередное предательство.

— Ты хочешь спросить, приду ли я на обручение моего родича и женщины, которая клялась быть с моим братом по Ордену, с таким же некромантом, как я сам, до самой смерти и таяла в его объятиях? Которая обещала ему себя, но стоило зову моего «брата» ее коснуться, стоило этой вашей клятой истинности пробудить в ней желание — как прежние клятвы перестали хоть что-то значить?

Это было грубо. Жестоко. Он не должен был так разговаривать с той, что принимала его таким, какой он есть. Ну… старалась принимать. Каким именно «не таким»?

Ущербным для других. Потому что у тех, кто работает с мертвыми, не бывает истинной избранницы.

И пусть у других драконов ещё есть шанс продолжить род с другой. Неистинной, но все же любимой. Есть, пусть такая вероятность куда меньше.

Есть, но... ни этой возможности, ни истинности для таких, как Тир, не существует.

Ах, какая жалость, что эта слюнявая чушь про "всего один взгляд", "прикосновение" или, скажем, "поцелуи слаще золотого вина рахси" — не для него.

Быть рабом этих инстинктов унизительно и глупо.

А-морры были лишены благоговения перед женским родом. А-морры были единственными, кто касался чужих жен, не вызывая яростного рычания и желания немедленно уничтожить соперника.

Тени Владыки. Лучшие воины. Искусные маги. Безжалостные и непобедимые.

У них не было пары, не было детей. А если кто-то и заводил жену из людей, то мало какая женщина отваживалась долго прожить рядом с источником смерти — или быстро увядала.

— Мне нужно идти, маэ. Прости за резкость. Это все усталость, — он прикрыл глаза, коротко кивнул и сбежал, лишь краем глаза зацепив зеркало.

Оно угрюмо показало бледное лицо с резкими скулами, раскосые черные глаза, в глубине которых мелькнула лиловая искра, тени под ними, бледные жёсткие губы, заострённые уши и серебристо-черную чешую на висках. Черные волосы забраны в хвост, и где-то там прячется его маленькая тайна.

Седые пряди. Последствия работы на грани выгорания.

Губы растянулись в жёсткой ухмылке сами собой, пока он стремительно двигался по коридору.

Новая задача Владыки была проста и понятна — на первый взгляд. На границе с людьми стало неспокойно. Встают погосты. Не уходят за грань мертвецы. Оборачиваются топью кладбища. А недавно патруль обнаружил целую деревню... мертвую. Жители словно замерли, пораженные неведомой силой там, где она их застала. У сохи и на кухне, у колодца, на поле со скотиной, в избе...

Жутковато. И опасно, как все неизвестное.

Владыка знал, как сильно Тиарграт мечтает вырваться из удушающих объятий столицы — и поэтому в ответ на запрос человеческого короля решил послать лучшего стража.

Зверь встрепенулся и заворочался в груди, обдавая холодом.

Да, во дворцах хватает смертей и их эманаций.

Не всем же бабочек ловить.

— Вот ты где, Тир! Я тебя обыскался! — Раздался весёлый звенящий голос, когда он почти пересёк двор и добрался до гаурятника, где дремал его верный друг.

Впрочем, это был один из немногих драконов, которых Опаловый лорд не просто терпел рядом с собой — был действительно рад видеть.

— Тир, чего такой смурной? Опять матушка пилила? Леди никому не позволит избежать своей удушающей заботы, — засмеялся друг, сверкая удивительными охристо-оранжевыми глазами.

Впрочем, Кейаргант Ардантэ весь был "пылающим", под стать своей родовой фамилии.

Огненно-рыжая длинная коса, смуглая кожа, охристые глаза. Гибкий, слишком мелкий для драконов и смертельно опасный вспыльчивый хищник с мнимо ласковой улыбкой.

— Давай мы пропустим разговоры о моих родственниках и перейдем к тому, зачем ты меня нашел, Кей? — Голос прозвучал сухо и резко, но они оба знали, что это не попытка хамства, а усталость.

— Совсем достали? — Пламенная коса тоже казалась потускневшей. — Впрочем, здесь это могут. А я ведь обещал, что нерадивых слуг злобные мстительные призраки первых неудачливых поваров древнего Владыки будут преследовать до скончания века, — утробным голосом заметил друг и угрожающе щёлкнул челюстью.

Где-то раздался испуганный вскрик.

Слуги неисправимы.

— Так что случилось, Кей? — Повторил он вопрос.

— Случилась моя мамаша, которая вдруг вспомнила, что ее сын все ещё наследник рода и умоляет меня отказаться от титула в пользу