Генри Олди - Сборник "Чистая фэнтези" Страница 47

Есть!

Остается ждать и надеяться.

Решетка «Страстной Клети», сжимаясь кулаком — плотнее! еще плотнее! — соприкасается с «Плетеной Лорикой», которая волей малефика окутала троих людей. Горница вздрагивает, сладко потягивается, словно очнувшись от долгого сна. Свечи падают на пол, грозя пожаром. Зеркала водят хоровод между полом и потолком. Из печи, дыша паром, вылетает горшок с «чистым» кипятком, оказываясь прямо над головой Зизи… В геенну мерзкий Чурих! В ад пять его башен, завитых спиралью! Шнуры клетки проницают защиту, будто нож — масло. Сожжет! Превратит в головешки, в пепел… Шнур касается руки Мускулюса. Крик забивает глотку. Овал Небес! Ничего не происходит. Ровным счетом ничего. Малефик тупо смотрит, как шнур, пройдя через его тело, целенаправленно движется дальше. В последний миг, спохватившись, он считывает спектр шнура.

Эта клетка — не на людей! Для смертных она безвредней ключевой водицы.

Эта клетка — на демона!

Помешав колдуну изумиться как следует, «Страстная Клеть» стремительно схлопнулась вокруг лилипутки. Вернее, хотела вокруг — а получилось внутриЗизи! Над головой крошечной циркачки вспыхнул ослепительный нимб, горшок с кипятком опасно накренился — и Мускулюс чудом успел отшвырнуть его в сторону. На изящные чары нет ни времени, ни сил. Ладонь выставлена вперед, из центра бьет вульгарный «таран», снося в угол посудину с кипятком…

Брызжа дождем острых осколков, вылетела оконная рама. С треском и звоном; только не наружу, а внутрь. В дыре мелькнуло лошадиное… нет, китоврасье! — копыто. Маг-мертвец, оторопев, зашелся кашлем, ореол над ним окрасился черным. Шарахнулась прочь рыжая ведьма. Зизи же, наоборот, с отчаянным визгом бросилась к выбитому окну.

Кажется, ее все-таки слегка ошпарило кипятком.

Одновременно с этим стена дома растворилась, оплыв клочьями тумана. Туманный коридор протянулся вдаль. Малефик уже знал куда. Вот она, Ежовая Варежка. Вот она, девочка в желтом платье, рассерженный цыпленок с кукольным личиком, — в отчаянии кусает губы. Нечеловечески гибкие пальчики судорожно теребят воздух, пытаясь что-то подтянуть, исправить. Но лилипутка, двойник насмерть перепуганной Зизи, сама понимает: безнадежно. А Мускулюсу движения пальцев одуванчика вдруг кажутся до боли знакомыми! Видел, господа мои, имел счастье лицезреть! — совсем недавно, очень похоже…

Он невольно оглянулся на Зизи, перейдя на обычное зрение.

Коридор померк, двойник исчез. Зато в окно сунулись две сильные руки. Китоврас Гриня схватил крошку Зизифельду в охапку, выдернул наружу, под дождь… И вот — лишь дробный топот копыт затих в отдалении.

А некрот все давился кашлем.

Мускулюс прекрасно понимал: второй попытки не будет. Он ударил во всю силу. Так, что мгновенной судорогой свело живот. Заныли, полностью высвобождая запасы маны, ягодицы; разрядились до упора широчайшие и дельтовидные мышцы. В дело шел неприкосновенный резерв. Портить или глазить восставших мертвецов? — полезней носить воду решетом. Мертвым порча, что носорогу — дротик. Поэтому малефик употребил «Полное Разочарование» — мощнейшее заклятие из активного раздела сопромага.

Снятие всех наложенных чар с противника, какими бы они ни были.

Любой ходячий покойник просто обязан был после такого удара рухнуть окончательным трупом. Однако некрот и бровью не повел. Правда, повел носом. Втянул тоненькую прядь маны, клубившейся вокруг. Скривился. Оглушительно чихнул. Черно-зеленый ореол над покойником затрясся, как упырь, облитый «ясной блажью», и начал меркнуть.

— Вы в своем уме, коллега? — с раздражением осведомился некрот. — Решили меня разочаровать? Зачем?

— От восставших мертвецов добра не жди. Особенно от магов, — хмуро огрызнулся Мускулюс. Он растерялся. Мало того, что старое доброе заклятье не подействовало, так еще изволь теперь объясняться с живым трупом!

— Это кто здесь восставший? Это кто здесь, коллега Андреа, мертвец?

Некрот саркастически изломил бровь. Голос покойника прямо-таки истекал ядом.

Вечный Странник, спаси и сохрани! Мускулюс наконец узнал собеседника. Характерный изгиб брови, ироничный прищур, аккуратная бородка клинышком, разделенная надвое седой прядью…

Портрет этого человека украшал бельэтаж Реттийского Универмага.

Галерея «Наша гордость».

— Согласитесь, мастер Фортунат, у меня на это были более чем веские основания!

Надо сказать, что в отличие от колдуна Фортунат Цвях, прославленный охотник на демонов, ничуть не удивился.

— Пожалуй, в ваших словах есть резон, — после секундного раздумья кивнул он. — Однако можете убедиться: я вполне, так сказать, жив. Мыслю и существую. Извольте взглянуть…

Маг добродушно «распахнул нутро» — не до конца, но ровно настолько, чтобы Андреа мог получить все необходимые сведения. Малефик не замедлил воспользоваться любезностью Цвяха. Действительно, охотник на демонов был живее всех живых! И все же именно он, в облике дряхлого старца, дохлый как полено, лежал в соседней каморке каких-нибудь полчаса назад!

— Выходит, коллега, дали вы маху! — весело подытожил мастер Фортунат.

Мускулюса взяла злость.

— Вы, между прочим, дали маху вдесятеро от моего, дорогой коллега! Ловить черного демона в темной комнате, особенно если его там нет, — это раз. Куражиться над несчастной лилипуткой из цирка — это два. Морочить голову милой провинциальной ведьме — это три. Запирать людей в «Страстную Клеть» шестого рода — это четыре. Ну и валяться покойником в самых неподходящих местах в присутствии посторонних… Я, знаете ли, вас чуть не закопал! Не ожидал, никак не ожидал подобного от венатора-профессионала!

Фортунат Цвях ни капельки не обиделся.

— Ах, коллега, попади вы в мои обстоятельства… Впрочем, извините. Врагу не пожелаю такой коллизии, а с вами мы никогда не были врагами. И с вашим наставником — тоже. Эта крошечная девица была похожа. Просто копия! Я не сомневался ни секунды — и зря, тут вы совершенно правы… Да, наломали мы дров. Хорошо хоть все целы остались.

Он смешно зашевелил ушами, словно прислушиваясь. Опустил взгляд на собственную руку. С невыразимой печалью завершил:

— Почти целы. Я вот, к примеру, порезался. Прошу прощения, мастер Андреа. Мы непременно продолжим вскорости нашу беседу. Но сейчас мне необходимо унять кровь. Мэлли, дорогая, будь великодушна…

Ведьма захлопотала вокруг раненого охотника на демонов, избегая глядеть в сторону Мускулюса, а малефик крепко задумался. Сосредоточиться в царящем бедламе было трудно, но он старался. Колдун не держал зла на мастера Фортуната. Более того, испытывал к нему давнюю симпатию и уважение, еще со времен поверхностного, «шапочного» знакомства в столице. Однако, по словам Просперо, Фортунат Цвях связался с Союзом Бескорыстных Заговорщиков. И, весьма вероятно, имел отношение к достопамятному покушению на Эдварда II. Даже если допустить, что подозрения беспочвенны, имелось еще одно обстоятельство, ничуть не менее важное. Опытнейший венатор Цвях пытался обуздать демона в доме Мэлис Лимисдэйл! Приняв крошку Зизи за добычу. Значит, это его «флажки» понатыканы на Ежовой Варежке? Флажки на демона, а отнюдь не на хомолюпуса или иггиса?