Алина Смирнова - Стражи Небес Страница 45

— Марсалиан… — прохрипела я.

— Как ваше самочувствие? — учтиво поинтересовался дух.

— Хреново, но не смертельно, — я подняла футболку и обнаружила, ниже грудины маленький белесый шрам. — Хочу начать тренировки по проецированию. Немедленно.

— Вы изменились, — отметил он.

Поднимаясь и выжимая воду из длинных волос, я улыбнулась и оскалившись, ответила:

— Да, я теперь совсем Другая.

Механическое сердце

Прошло два дня с тех пор, как на экране мы увидели Сиджей. Я ночевала в штурманской. Притащила сюда одеяла, подушки и мартини с виски. Продолжая наблюдать за состоянием Сид, я не могла поверить в то, что она вернулась. Прошло полгода, будто пролетело перед глазами. Вот по ее лицу стекает голубая слезинка, вот ее поглощает тьма, а меня выталкивает наружу через портал. Я смотрела на нее часами и не могла поверить, что вижу ее снова. Она жива. Но… Эта безжизненная фигура Сиджей внутри сферы, чем больше я смотрела, тем отчетливее проступала тьма. Меня не покидало чувство, будто там внутри не моя сестра, а кто-то другой. Совсем другой, зловещая тень Сиджей. Приехал Дилан. Увидев бардак, творившийся в штурманской и мое нежелание прекратить пить, и начать тренировки, он разозлился:

— Давай! Вставай! Пошли в гостиную, посмотрим фильм. И сегодня больше двух бутылок мартини ты не выпьешь!

Мы перешли в гостиную, я села у бара, пока Дилан, одетый в тонкий белый свитер и ситцевые черные брюки, перетаскивал подушки в центр в углублении. Он раскладывал их методически, рядом с огромной телевизионной панелью. Пока он заботился о нашем вечере, я слила остатки мартини и улучив момент, пока наставник отвернулся, и использовала арии. И быстренько достав бутылку виски из холодильника, плеснула в мартини. Я не мастер, конечно, смешивать коктейли. Но идея показалась хорошей, я оглушила стакан мартини и поймала взволнованный взгляд Дилана.

— Это всего лишь мартини…

— Да. Конечно, — он поманил жестом к себе, я забралась в углубление в центре гостиной, натянув на колени плед. Пока Дилан возился с интерактивной системой интерфейса телика, я посмотрела через стекло, повсюду темнел океан, заметные волны с белыми гребешками, но для Лэнда они были вообще не ощутимы. Мы всегда с Сиджей, сидя здесь, окруженные зеркальными стенами, представляли себя в центре океана. Неровные края горизонта окрасились в ало-розовый цвет с оранжевыми бликами. Солнце висело, как огромный красный шар над поверхностью воды.

— Дилан. Кем ты нас считаешь? Монстрами-воспитанниками? Или же игрушками? Или же просто цепными собачками? — вдруг похолодев, спросила я. На экране заиграла заставка. Он выбрал какой-то ужастик. Мало ему ужасов в реальном мире, так он решил и кино про них посмотреть.

— Я никогда не считал вас чудовищами. Вы мне как… — он осекся. Сказать «дети» было бы как-то не этично. — Ты и Сиджей — самые дорогие существа для меня! — он расплылся в улыбке и плюхнулся рядом.

Это звучало и оскорбительно и в тоже время по-детски наивно. Существа? Хм… Даже не знаю, может монстры все-таки лучше звучит? Но, вероятно, подействовала смесь виски с мартини — я не хотела на него злиться. Он включил фильм и даже умудрился положить руку на мое плечо. В другой раз я бы прибила его на месте. Пришел Маврик и разлегся у меня в ногах. Я вообще не хотела вдаваться в подробности фильма. Голоса звучали отдалено, и вдруг послышался грозный рык Мавра. Дилан поставил на паузу, а я перевела взгляд на животное. Он вытянул шею и угрожающее скалился, глаза смотрели куда-то назад. Я привстала и взгляд скользнул по темному экрану. Внутри все заледенело. В отражении стояла фигура Сиджей.

Я скинула руку Дилана и вскочила так быстро, что чуть не отдавила ему все конечности. В растерянности я смотрела на нее. Это была вроде бы Сиджей. Она выглядела так же, когда просыпалась после сна в водной могиле — голая, с мокрыми длинными волосами. Однако, ее голубые глаза, в них будто отражалась тьма и отчаянье. На ее лице не было привычного пофигизма. Это не Сиджей. Это вроде бы она внешне, но внутренне, она словно не она…. Кто-то другой. В глазах этой девушки была печаль, боль и наконец, венец отчаянья — ненависть.

— Скучали, смотрю… по мне… голубки… С каких пор мы дружим с Диланом, сестренка? — поменялся и тон голоса. Грубый, холодный, отталкивающий. В нем сочилась ненависть. Она излучала ненависть.

— Сиджей! — я дернулась, но тут же остановилась. Она замотала головой с довольной ухмылкой.

— Обойдемся без слезливых объятий и бурного выражения радости. И перейдем к главному… — на ее теле будто бы из воздуха стали появляться темные лоскутки. Сначала плечи, шея, затем торс и ноги обтянул сплошной кожаный материал, черного цвета. — Не могу же я начать нашу милую беседу голой. Что смотришь, сестричка? Это проекция. Я и тебя так научу, но позже… — пояснила она. Дилан, поднявшийся, не в силах вымолвить не слова, смотрел на нее так, как будто увидел призрака нашего деда, не меньше.

— Сид… Ты вернулась? Это правда, ты? — словно выражая мои мысли, спросил Дилан. И тут же заметила улыбку в глазах Сиджей. Наши мысли, она может их читать. Но это не правда! Сиджей глушила наши мысли и предпочитала их не слушать. Как она могла их прочесть сейчас?

— Я точно… я. Дилан, а ты не очень-то рад моему возвращению. И почти не скрываешь. Пришло время, Дилан, вскрывать карты. Но, сначала, сменим-ка декорации! — она хлопнула в ладоши. Ее отстраненное выражение лица и все та же усмешка раздражали.

Вокруг нас гостиная стала на глазах изменяться. Прозрачные стекла словно покрывались темно-металлической пленкой. Спуск в гараж, и лестницы наверх вместе с лифтами исчезли, вместо них возникли странные, железные конструкции, со множеством болтов и цепей. Образовавшийся потолок был цельным зеркалом. Барная стойка превратилась в большой, похожий на хирургический стол. А на нем просто куча различных инструментов из металла и стекла. По левую сторону от меня выстроились медицинские сканеры и компьютеры, вместо стеклянных шкафов с бутылками, стояли стенды с оружием и невиданными, древними, металлическими приборами. Там, где были лестницы наверх, стояли просторные клетки. А сам центр нашей гостиной — углубление с подушками и теликом, превратилось в большое кресло с наручниками и эластичными веревками. Комната пыток!

— Хм. Наша гостиная весьма изменилась? — я пыталась сохранить спокойный тон, но начала волноваться, не тронулась ли Сиджей головой окончательно.

— Это будет второй гостиной. Что-то вроде нового слоя краски. Я тебе все расскажу, сестрица, но позже. Для начала нам нужно серьезно обсудить кое-какие вопросы вон с тем парнем! — она развеселилась, указывая на кресло позади меня. В нем, уже в наручниках, сидел Дилан. Он не был таким напуганным, даже когда я столкнула его к крокодилам. — Забыла сказать, Дилан. Помимо декораций, мы еще и главные действующие роли тоже сменим!